|
|
* * *
За всё приходится платить,
За радости и шалости,
За всё приходится платить
Всё до последней малости?
За всё приходится платить
По векселям судеб,
За выбор «Быть или не быть?»
И за насущный хлеб.
За всё приходится платить
Деньгами или нервами,
За всё приходится платить
Вторыми или первыми?
За всё приходится платить
Сейчас или потом,
И так иль этак будешь жить,
Долг красен платежом.
За всё приходится платить
Родным, друзьям и женщинам,
За всё приходится платить,
За песни и за вещи?
За всё приходится платить,
Долги как снежный ком
Растут, их лучше не копить,
Не отквитать потом?
За всё приходится платить,
За дело и безделье,
За всё приходится платить,
За веру и неверие,
Платить приходится всегда,
Лишь страшный Судный час
Оплачен муками Христа
За каждого из нас.
Плебейский город, серый и чужой,
Больших домов фасадами лепными
Раскрылся за автобусной стеной
Мне, удивлённому, что стали все иными.
Красивым тоже был и мягкий снег,
Лежащий на балконах и оградах, -
Нет грязи под покровом чистых век.
Грустил: ”Мне здесь родиться было надо”.
Седой мошенник высадил в полях.
Велосипед по волшебству явился.
Под ним асфальт струился, весь в тенях
И свете, что медовой лимфой лился
На листья лип и сфинксов вдалеке.
Всё это я увидел сверху, рядом,
Когда летел свободно, налегке,
Над парковым ансамблем и над садом.
Не ждал, что с целым миром разлучит
Трезвон луны поодаль – взрыв основ.
А позже пена утренней мочи
Забрала отблески недавних снов.
лето скоро отгорело
и плоды к земле стремятся
страх и зло мешая смело
в вечно новую закваску
дрожжи – верность идеалам
и досказанность в победе
пусть нам скажут – что ж вы даром
раздаёте солнце детям
что ж вы глупые такие
без опоры по канату
и зачем вам эти сети
где нет правды и нет ладу
но не слыша уговоры
как цветы что знают правду
открываем сердце вору
отдавая жизнь – раз надо!
Входя в пещеру, в которую ты не входил
Вот уже много лет,
Видишь источник, хранящий утихший свет,
Слышишь пенье могил.
Видишь картины, искусство древних людей:
Охру и что-то ещё.
Мир на картинах не так уж и упрощён.
И вовсе не укрощён.
Там, где копьё нацелено в бок быка -
Страшно туда смотреть.
Тысячи лет бьётся тугая жизнь,
Пульсирует смерть.
Здесь ночевал ты и воду пил из ручья,
Страха не знал.
Что же сейчас у картины как рыба встал,
Зубами стуча?
.
* * *
"М е ф и с т о ф е л ь:
"...Спасайся, Фауст!.. Я — всерьез!.."
Ф а у с т:
"Шутить и я тут стал бы вряд ли,
Но — клятву я ему принес —
И буду верен этой клятве..."
...Вновь душу холодом объяло...
И тень рогатую твою —
Черт, Сатана, Шайтан ли, Дьявол —
Кто б ни был ты — я узнаю!
Я слышу, как ты приближаешься
Ко мне шагами осторожными...
...В ночи, пронзительно и жалостно —
Как горько! — плачет новорожденный;
Что ждет его — судьба ли схимника,
Преступное лихое счастье ли —
Иль чаша с ядом у алхимика,
Иль в церкви чаша для причастия?..
....................................................
...Печальна полночь расставанья...
Растет в земле гигантский гриб,
И, с Марсом в противостоянье,
Взошла Луна в созвездье Рыб...
.
……………………………… «Как странно солнечны лучи.
……………………………… Как обреченно ты молчишь.»
……………………………… Ирина Каменская
«Как странно солнечны лучи».
Молчи...
Остался только миг.
Настиг
рассвет – я растворяюсь вместе с ночью.
В плену безумных тайных грез
всерьез
не верится богам
и нам
молиться остается многоточью.
Отчаян всплеск немой тиши…
Лишенный
крыльев океан –
обман
не вскроется, покуда ты в глубинах
хранишь улику – жемчуга.
Нага
душа моя… бела...
зачла
любовь и погребла в аквамаринах
нейтральных вод. Когда начнет
отсчет
по склянкам судный день,
ты вдень
подросший перламутр в браслеты дочки.
Вернусь я новой и босой,
пыльцою
лунной опаду
на ту
дорожку к алтарю, где боги – строчки.
Если рифмой не брать мне словесных теней,
Ощущенья поднимутся выше,
Перелившись, прижгут острым уксусом дней
То, что в панцире, мягкое, дышит.
Тут не надо ума: ум увёл бы сперва
К ослепительной прагмы чертогам
Напылять на кристалл солнце жрущего льва
И пускать вдаль по жильным дорогам.
Я посажен на поезд когда-то зимой -
За окном вехи дней пропадали,
Впереди ожидал пункт спасительный мой -
Перекрёстки в сомнительной дали, -
Был душевно слепым, на дверях трогал пыль
(О, застывшие злые запоры!),
И слышны только звуки нанайской борьбы
С гулким эхом в пустых коридорах.
В акте творчества шаг за стекло, там таят
Дали туч что-то тёмное с виду.
А вокруг целый день маяками стоят,
Безвозвратность, твои пирамиды.
Собирая виноград, знали, что ещё зелёный,
и полынь-травою ад выстилали воспаленный,
припадали к родникам жемчуговой грозной силы,
и шептали – дай же нам, боже, песни соловьиной,
дай же нам цветов в садах, тех небесных, златотканных,
и проявленность в стихах нежности благоуханной!
Две березы плакали,
С веток слёзы капали.
Расплетались косами,
Листья наземь бросили.
В ветрах бились кронами,
Падали с поклонами.
Тосковали лужами,
Замирали стужами.
Ах, лебедки белые,
Что же вы наделали?
Были вы – любимые,
Стали – неродимые.
Солнышко за речкою,
Догорает к вечеру...
Во сердце хранимую,
Береги любимую.
Задержиcь у берега,
Где прохладой веяло.
Где ночами поздними,
Накрывало звездами.
Где под веткой шелковой,
Травы мялись шепотом.
Где рассвета чистого,
Жар сжигал неистово.
Две березы плакали.
Это – мы, неправда ли?
Засыхаем к осени…
Зиму встретим проседью…
Ах, березки милые...
Вы не плачьте, живы мы…
Вы не плачьте, живы мы…
Вы не плачьте, живы мы…
Теперь Вы можете послушать и песню на эти стихи.
http://music.lib.ru/n/ninelx_lou/alb22.shtml#dwe_berezy_plakali
Музыку написала Галина Брусницына, она же и исполнила ее.
Песня получилась просто замечательная. Большое спасибо и Галине и Сергею за исполнение.
Момент, когда сквозь облака сигналят
Машины времени, судьбы машины. Стали
Случаться счастья редкие минуты
Всё чаще с нами.
Так цветы из дыма
Рождаются под детскими руками.
Заря. И небо перьями расцвечено,
Безоблачно, как песнями развенчано.
Мне пёрышко от ангела осталось:
Люблю, до вечера.
Вселенная равна
Мережке флейты, музами отмеченной.
Переходят люди улицу...
Переходят люди улицу.
Взрослые, дети, старушечки.
Кто-то чуть-чуть сутулится.
У кого-то на носу очки.
Собака такая пучеглазая.
Бабушка кривоногая.
Вова в костюме водолаза.
Все переходят дорогу.
Даже один политический лидер
Перешел улицу буквально на днях.
А вот ночью, когда никто не видит,
Улица тайком переходит сама себя…
Кокон
Без дверей и без окон
Этот бабушкин кокон,
Он лежит одиноко
У шезлонга в саду.
Его дождь поливает,
Его лошадь кусает,
С ним никто не играет
В прятки и чехарду.
Это мудрый поступок.
Мир до ужаса хрупок.
Не пройдет и трех суток -
Мы друг друга убьем.
И тогда кокон треснет:
Выйдет бабушка с песней,
С настроеньем чудесным,
Говоря: «Добрый день!»
Из крана каплет не вода...
Из крана каплет не вода.
Я не водою чашку мою.
В моих глазах горит слюда,
А не должна бы. Что такое?
Я пью просроченный кефир
И заедаю синим мелом.
Листаю старый «Новый Мир»:
Такого раньше я не делал!
В ногах запутались хныри:
Сидят, не издают ни звука.
И, правда, что не говори,
Жизнь – удивительная штука.
Ботинок,наступивший в лужу
Ботинок, наступивший в лужу,
Метался на больничном ложе.
Ему сказали: ты простужен.
Ты говорить теперь не можешь.
И твой хозяин – он предатель.
Сейчас, наверное, в карете,
А через час уже в кровати.
Тебя, наверное, на свете
Не будет, вероятно, даже.
А ты вложил в мерзавца душу.
Вот так всю жизнь под кем-то пашешь,
А через миг уже не нужен.
И распахнулась пасть канавы,
И дым какой-то заклубился.
И я подумал: боже правый!
Я тоже ведь поизносился...
Маленькие существа
Маленькие существа,
Глазенки хитрые,
Выглядывают из-за куста,
Манят пол-литрою.
И все большое во мне
Куда-то впячивается,
И смех дурацкий,
Как ящерица.
Что это со мной?
Я хочу стать мышью!
Человек превращается в мышь!
Вы такое слышали?
А они все смеются
И глазеют из-за куста.
Эх, маленькие существа.
Маленькие существа...
В поисках тебя
Я шаг за шагом шел к тебе,
Держа в руке кленовый лист.
У великана в бороде
Мне повстречался альпинист,
И он спросил: "Куда идешь?"
(Он был немолод и пузат)
И я ответил: "Там, где рожь
Взлетает крыльями назад,
Где старый клен несет дозор,
Он и солдат и генерал,
Где я тихонько, будто вор,
С его груди звезду сорвал,
Где я хотел тебя найти,
Но я не знал, где ты живешь,
Где ориентиром на пути
Крылатая взлетала рожь…
Где старый клен рос у дверей,
Где кот мне подмигнул с перил,
Где великанов брадобрей,
Где я найти тебя забыл…"
Возьми, чудак, кленовый лист.
А мне взамен дай альпеншток.
Нет, я не странник, я турист:
Я сердце спрячу в вещмешок.
Шапито
Странный цирк Шапито:
Звери в клетках, гимнасты
В полосатых трико
И безумный, ушастый
Рыжий клоун, хрипя,
Оскорбляет другого.
По арене коня
Проведут вороного,
И кругами, сто раз,
Под литавры и трубы
Вихрь бешеных глаз
Обожжет дамам губы.
Вот пилою двуручной
Пилят женщину... Вот
Старый фокусник тучный
Из орла сделал торт!
А медведь, словно барин,
В платье, в тапках, с ружьем
В купол выстрелил прямо
Разноцветным дождем!
Эти странные лица,
Звери, кольца огня
Нам с тобой будут сниться,
Дорогая моя.
У тебя по ресницам
В цирковой колеснице
Еду маленький я...
Денатурат нельзя не пить...
Денатурат нельзя не пить
В краю, чудовищно прекрасном.
Там все чудовища несчастны.
Жемчужных солнц на небе нить.
У короля там дочь была…
Но превратилась в горностая.
Я по небу орлом летаю
На зачарованных крылах.
Я с высоты привык смотреть:
Видны загадки и разгадки,
Герои скачут на лошадках,
За королем плетется смерть…
У короля там дочь была,
Прекрасная принцесса Мая.
Я вас любил, моя родная,
Дарил духи и острова.
За королем плетется смерть.
А я летаю и летаю.
Принцесса скачет горностаем:
Я на нее люблю смотреть...
Воробышки
Под темными очками у прохожих
Воробышки,нахохлившись, сидят.
И лишний раз не стоит их тревожить -
Не уследишь: сорвутся, улетят.
Вы очень тихо подбирайтесь к цели
Наклоном осторожным головы
И,чтобы птички вдруг не улетели,
Быть равнодушным постарайтесь вы.
Тихонечко по зернышку давайте.
Их клювики – вы знаете – малы.
По буковке газеты вы читайте,
Остерегайтесь сплетен и молвы.
Так, соблюдая правило простое,
Вы проживете тыщу лет и год,
И, может быть, яичко золотое
Вам под конец воробышек снесет.
Спор
– «Пять нулей в твоем кармане
Совсем не то, что в кармане моем.
Твои маленькие, машут кулаками,
Мои жаропрочные, дышат огнем!»
- «Мои нули – всем нулям нули!
Твои нули – нули не всем нулям.
Мои ходят от Парижа до Огненной земли,
Твоих давят то тут, то там...»
Так спорили долго два нуля вдалеке.
Стоят целый день и галдят:
Громко и вовсе не скромно.
Но одного испекли, изваляв в муке,
Продав за два пятьдесят.
Какого из них – не помню.
Телефонные сны
Незаметной серой тенью,
Сквозь виденья
И туман
Я ползу в твои владенья,
Желтопузый великан.
У тебя внутри знамена
Раскаленных
Проводов.
Электричеством стотонным
Ты скрутить меня готов.
Притворившись брадобреем,
Я злодея
Раскрою,
Чтобы вызволить скорее
Всех, кого я так люблю.
Но вокруг меня фантомы,
Да и я, видать,
Фантом.
Спим на ложе телефонном.
Скрыты адресным листом…
После боя
Желтое-желтое-желтое-желтое,
Желтое солнце на небе такое.
Скрипну калиточкой,встану на цыпочки,
Закрою глаза робкой рукою.
Жалобно-жалобно-жалобно-жалобно
Песик скулит далеко во дворе.
Пройду я дорогою,ему носик потрогаю:
Песику весело будет и мне.
Шарики-шарики-шарики-шарики
Всякие разные в карманах лежат.
Шарки сладенькие дам смешным дяденькам,
За баней которые в травке дрожат.
Красные-грязные-грязные-красные,
Грязные-красные дяденьки эти.
Ну как это хочется лежать им и корчиться?
Может,сплясать или песенку спеть им?
Желтое-желтое-желтое-желтое,
Желтое солнце на небе такое...
Папулечку видно...Неужто не стыдно?
Зачем облепился мушиным ты роем?
Король
Червь рыл ход на край земли.
Он очень рвался в короли.
Ему сказала рыба днем:
"Там,на краю,быть королем
Легко,особенно тебе.
Доверься,милый мой,судьбе!"
Он землю рыл немало лет
И,наконец,увидел свет.
Увидел странных он людей,
И те так просто,без затей,
Сказали червяку: "Изволь.
Здесь каждый червь – король."
Он мантию в штаны заправил
И сказочно страной заправил.
Страной,где всяк ответ: «изволь»,
Где каждый червь – король
Дальний дом зажигает меандром огни,
Да и день угасает холодным костром.
Тайна в знаке простом: там, на тракте пустом,
Камни – прошлые дни; словно пепел они.
В тесной комнате бился мой голос и ждал.
Ранил душу тамбур заоконных небес.
Клён листву потерял и с такой же воскрес;
Я жемчужины лун над вином разронял.
Шум с дороги будил меня ранней порой:
Мимо ехали киллеры ночи домой,
Разнося, словно шлейф, белый свет за собой
От весеннего моста над грязной водой.
Вышли тощие бэры из мокрых берлог:
По ложбинам пролились под снегом ручьи.
Чьей-то воли упорство и ветры ничьи
Всё сбивают с маршрута на горный отрог,
Где сошёл уже снег, обратившись в поток;
Где эндемик щебнистых плато среди скал
Зимовавшие листья свои разбросал.
И из центра розетки родится цветок.
Помилуй, Бог, меня за то, что я не жил.
За то, что памятью своей не дорожил.
За то, что дождь. За то, что просто ветер.
Очнувшись утром, лёжа на спине,
Я вижу свет, идущий по стене.
Я вижу свет, как никогда на свете.
Прости меня за то, что вижу я.
Прости меня за то, что слышу я.
Но видеть не могу и замираю.
Как свечка, что у ветра на краю,
Я у черты невидимой стою.
Прости, помилуй – тихо повторяю.
Мысль не – оригинальна. И, что чаще, –
пример не свеж. Метафора в пыли.
А слово нужное, как будто птах из чащи,
вдруг вырвавшись, скрывается вдали.
Над скромной атрибутикой поэта
- блокнот, огрызок в полкарандаша –
дрожит почти истаявший круг света,
как будто отлетевшая душа.
Но со стола вспорхнет листок бумажный
и сквозь его немую наготу
слова проступят искренностью влажной
тех слез, что были отданы ему.
Солнце садится за ширму берёз,
Ветер волнует их гибкие плечи.
Жидкое золото с блеском трепещет
Соком насквозь прожигающих слёз.
Выдох из далей томленье принёс;
Ум выраженье словесное ищет,
Словно бы пропуск на сложенный выше
Призрачный мост – горб в фонариках грёз.
Можно увидеть с него знаки гроз
Городу – накипи на тверди глинной,
Фосфоресцирующему патиной
Плесени из заносной споры звёзд.
Клочья записок смятённой толпой,
Сдутые, канут во тьму с парапета.
Пусть полетят равнодушным приветом
Тем, кто идёт моногамной тропой;
Тем, чья в абсурде на гибком крыле
Жизнь, им стрекающая непрестанно,
Словно двухтысячный подвиг Онана
В жаркой пыли на иссохшей земле.
Одиночка-волчонок, голодный и злой,
Часто, часто бредёт он без стаи сквозь зиму.
Мне нельзя вслед за ним – заболею, простыну!
И никто не позволит взять зверя домой.
Снег рассыпался сухо, как жатый картон,
Продырявленный многими лапами сразу...
И навстречу лохматому лунному глазу
Воет жалобно волк в продувной небосклон.
Тьма не отпустит анонима,
Что втянут был в неё пылинкой.
Она вибрирует мотором,
Из зева бьёт дрожащий жар.
Верхом на жёрдочке капризной,
Как жук крылатый на былинке,
Следил за музыкой, которой
Не понял, не любил бы встарь.
Знал: жёрдочке не обломиться,
И музыке не прекратиться,
Пока закат огромным тором
Стоит вокруг; и время – дар.
Его в полёте запланетном
Власть гравитации борола.
И шляпкою поганки бледной
Земля тянула за собой.
Счёл астроном объект кометой,
Когда нацеливался долго
На астероид димедрола
Телескопической трубой.
А у него носки из пепла,
Незримый орден на груди,
Плащ разметался шлейфом светлым
В ночи, манящей впереди.
И путнику побыть случилось
На грани дня и ночи шаткой:
Обол с небес катился в шапку,
И тень тянулась уволочь.
Здесь ничего не изменилось:
Вода смывает артефакты;
Ветра песком заносят тракты;
По тощим спинам хлещет дождь.
Закат погас. Всё получилось.
Оставив струны, спрыгнул прочь.
Ребёнок улыбается во сне.
И кошка на него не наглядится.
Глядеть закончит. Подойдёт ко мне
И за меня перевернёт страницу.
И ляжет рядом. Тихо засопит.
Как будто сном меня оберегая.
Я вижу: свет во тьме её горит.
Я вижу: смерть кроватку огибает.
Прямая речь сгибается в кольцо.
И слово есть. Но нет его начала.
Ты лапой мне потрогала лицо,
Мурлыкнула и снова замолчала.
Между мной и тобой – километры пути.
По изгибам судьбы, в неизвестные дали.
Я не знаю тебя где искать, где найти?
Только сердце своё успокою едва ли.
Сто ударов тревог на минуту, за жизнь.
Продолжается путь, только я не устану.
Я найду тебя, верь, за надежду держись.
Но прошу, доживи, ну, во что бы ни стало.
Мы сожжем на ветру горе наших разлук,
И друг друга своими согреем глазами.
Золотым перекрестьем тоскующих рук,
Окольцуем любовь, что кружится над нами.
А потом тихо-тихо “поплачем за жизнь”,
За судьбу, что отмерила столько страданий.
Я иду к тебе, верь, за надежду держись,
Наша встреча – Земля на волнах ожиданий.
 Вижу сон: Петербург подурнел,Пьёт дожди и все глубже угрюмый.Тощий месяц, едва располнев -В серый рот опрокинулся рюмкой.Над Фонтанкой четыре трубыПо–гавански свернулись в сигары, Из кирпичной раззявой губыНочку выдохнули перегаром.Всколыхнув паутину, дворы,Прокаженные глотки колодцев Пробуждаются с кашлем сырымИ ворчанием хриплоголосым.Рвутся струны порочной душиБезнадежно, как ветхие нитки...И никак мне не склеить, не сшить Две судьбына состаренном снимке.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...210... ...220... ...230... ...240... 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 ...260... ...270... ...280... ...290... ...300... ...350... ...400...
|