|
|
сквозь завесу сквозь едкий дым
взгляд отравлен дышать мука
молекулярная формула звука
это гимн выжившим молодым
получать в чистом виде о два
после двух с половиной доз
ритма музыки любви поз
и вдыхать лишь едва-едва
объявляется война вот-вот атака
противостояние неорганических соединений
спать некогда жить спешить безо всяких не и ни
без общественных псевдомненений
вот новая точка кипения
все лишнее в клоаку
химия звука несет победу смотрит прямо глаза
декларирует запрет от свободы бегства
лабиринт мысли ведет в рай по-соседству
звук+ритм=молодость...кто за?
просить не умею пробовать даже не буду
иначе это в сумасшествие превратиться
я хочу птицей быть птицей
о том что выше небес знает только мой будда откуда
капля каплею тебя выдумать не жить минуту
зимы исписаны именами ими нами
за словом слово за пером перо цунами
срывает крылья а они как радуга гнуты
на равнине спокойствия, что на карте нет
где стрижи быстрее ветра летать умеют
я стою и смотрю на небо немея
там я взглядом рисую моего амиго портрет
"Я повешусь на заре, отрублю себе я голову,
выпью яды эти все, запалю себя дотла.
Потому что в ноябре слишком громко ходят голуби,
по малиновой росе у зеркального стекла.
Их огромные глаза смотрят на меня, как на воду,
клювы острые скрипят, лапки тонкие дрожат.
Я люблю их, так сказать, что неправильно, но надо бы.
С головы до самых пят. От себя не убежать."
Давид Паташинский
У меня была коза – вечно хмурая и сонная...
Две коровки и овца. Кобылица да свинья.
И любил их, так сказать, не вполне традиционно я.
Чаще прямо с утреца. То бишь с самого ранья.
Если в корень поглядеть, как прекрасно было вместе нам!
Я любил их всех подряд. Пусть, как будто бы, слегка,
Вероятно, кое-где не совсем, порой, естественно...
Может быть, на первый взгляд, нестандартно вроде как...
А, бывало, вечерком, типа в сумерках, по времени,
Затворял в сарае дверь, и конкретно всех любил.
Выражаясь языком, в смысле, блин, стихотворения,
То завою, словно зверь, то заплачу, как дебил...
Я сожгу себя дотла, а останки брошу в озеро – Вся скотина без следа вдруг исчезла по весне...
Всех жена распродала – видно, что-то заподозрила.
Эгоизма никогда не смогу простить жене!
Я, как красный следопыт, иль как хочешь, назови меня,
Тёлку выследил в кустах и увёл её в луга,
Чтоб познать тепло копыт, ощутить упругость вымени...
Видеть плавный взмах хвоста, полумесяцем рога...
В предрассветной тишине сверху метко ходят голуби...
Я смахнул с лица слезу и в который раз уже
В беспокойном полусне свиноматку вижу голую,
Обнажённую козу и корову неглиже...
...Постучали в дверь, и я открыл засов.
На пороге вижу лошадь без трусов...
* * *
Фрагмент записи с выступления в Бруклинском Арт-Кафе – 28 января 2007 г.
* * *
Я строю замок из песка
Внимательно и равнодушно.
И белая рука узка,
И пальцы тонкие послушны.
Но что–то здесь идет не так:
В местах тревожных зреют башни,
И даже ракушку, дурак,
Я прикрепил – но очень страшно.
И вся симметрия темна,
И глиной что–то зарастает.
Здесь будет ров. А здесь – тюрьма.
Работа движется простая…
Заглядывая в бездну снов,
Я многое почти что понял…
Плывет рука моя без слов
И в глине безвозвратной – тонет…
2007-02-12 01:29*** / Тинус Наталья ( tinus)
А нет у меня ничего. Да и впрочем не надо.
Не надо улыбок, что вширь горизонта длинней,
не надо друзей, от которых мне весть, как награда,
мне б их на пиджак, только нету вестей.
Теряю слова словно бусины в снег и с разбега,
потом собираю, да разве уж всё соберешь,
и пальцы синеют, бледнее февральского снега,
их кутаю, прячу, да только морозец, как нож-
ницы режет и с силой, до крови, до боли,
до темных кругов, неужели смогу –
как вытерпеть то, что физической воли
я не имею, да вряд ли откуда возьму.
Я тычусь в звонок, в чью-то дверь, я кричу,
я пытаюсь. Откройте, я счастья у вас не прошу,
согрейте мне руки, налейте горячего чаю.
Молчание? Ладно, и так как-нибудь доживу.
Я так соскучилась по солнцу, лицам.
а ты – «не спиться бы»
и все дела,
как угораздило в тебя влюбиться
на десять лет.
А может навсегда.
Твой знаменатель – знамя и гитара,
не поделить, увы, никак
на что важней,
а что – «прости, так надо».
сожму в кулак –
не плакать же уже.
Как угораздило – во рту
катаю шарик своих сомнений,
мыслей «как же так»,
почищу зубы и сотру
нелепость мнений,
осевших будто меж зубов табак.
А в месте, где петлица, как гвоздика,
дыра от пули кровоточит вдруг
в минуты встречи.
Я на Родине. Мне дико
сказать тебе «хай, друг»,
похлопав плечи.
И будто бы уже совсем неловко-
по-арестански каждый звук ловить
твоих бесед
и взглядов из-под бровки,
и где-то под петлицей схоронить.
Уходит время, исчезают лица,
я в городах запуталась,
и хорошо,
что счастье – неделимое на числа,
на до и после.
Сделаю шажок
вперед, к тому, что было так давно.
«Вчера ещё в глаза глядел…»
М. Цветаева
Вчера ещё, на небесах была.
И солнце, в губы, целовала.
От неба под очами синева.
Без – солнца – мрак.
Руины от астрала.
Сегодня жизнь, сплошное пепелище.
Курится дым и застит – белый свет.
Меня – никто не любит и не ищет.
В мои семнадцать, окаянных лет.
Пусть говорят – любовь неизлечима.
Я вылечусь и, более того, я отомщу,
вам, вероломные мужчины. Всем,
подлецам! Ах-х! – Кроме одного.
Лишь в детстве
нам доступны чудеса...
Любой сюжет, из сказок вырастая, –
как продолженье прерванного сна,
но в нём морали истина простая.
Иванушки, как прежде, дурачки.
А умникам и вовсе не сыскаться,
и лужи вновь царапают сачки –
на рыбку,
посулившую богатство.
Любая Несмеяна тем милей,
чем более капризна и спесива.
А вежливость – лишь прихоть королей,
когда на смуту
тратятся все силы.
Быть честным – привилегия шутов...
Порой в словесном проиграв сраженьи,
всего-то лишь полцарства
за любовь
готовы мы отдать без сожаленья!
Хоть сказка – ложь,
да всё же в ней намёк.
Мы в путаницу верим без усмешки,
и с лёгкостью читаем между строк :
где гол король,
там миром правят пешки...
Больше года, как от друга
нет письма.
Ночью вздрогнешь от испуга –
дождь и тьма.
От Востока до Востока
далеко
и писать мне эти строки
нелегко.
Может это чёрный юмор?
Видит Бог...
Или может быть я умер
для него.
От дурных предчувствий камень
на душе.
Так судьба играет нами,
и вообще...
И напрасны все потуги
от ума.
. . . . . . .
Больше года как от друга
нет письма.
* * *
Не зовёшь... Не желанна, друг мой?
Позови! И я вмиг разметаю
В пыль преграды меж мной и тобой,
Так тебя я безумно желаю,
Сорвалась бы калёной стрелой
С тетивы затянувшейся муки,
Прочь отчаянье! Пытки долой!
Хватит с гаком мне горькой науки.
Но ещё, а, быть может, уже
Зова нет, и, чернея от жажды,
Замерзаю в слепой парандже
На кристаллики клеточкой каждой.
Не зовёшь – и мой робкий цветок
Под снегами застыл безответно,
И зимы бесконечный урок
Истомил ожиданием лета.
Сколько спичек (или одноразовых иголок) выдержат твои ресницы?..
Три?.. А может пять?..
Сколько ангелов на острие иглы способно разместиться?..
Где вот только ангелов нам взять?..
Иглорефлексотерапевт должен уметь не бояться раздавить ангелов,
хотя, если они слишком мелки, их можно занести в виде инфекции.
Зараженный ангелами человек обычно бреется наголо
и у него появляется непреодолимая потребность читать лекции,
произносить речи, и вообще напоминать собой высокого полёта птицу.
Его даже принимают всерьёз и прячут за планшеты из пуленепробиваемого стекла.
Вот тогда единственным лекарством, помогающим больному остановиться,
оказывается ракетно-зенитный комплекс «Игла».
Дикобраз перед старостью все свои иглы теряет,
рыбы-иглы – не похожи на нас…
Пропускную способность игольного ушка измеряют
в человеко-верблюдах в час…
И этот показатель увеличивается в геометрической прогрессии.
И непонятно чья тут вина: верблюдов или производителей игл?..
Замечать хоть какой-то прогресс может стать элитной профессией,
нужно только разучиться краснеть и научиться теории игр.
Собственно, это одна и та же способность, что и у жертв врачебной небрежности…
К старости из таких больных начинает сыпаться «ангельская пыль».
Если бы они обратились за помощью, позабыв о своей безгрешности,
я бы самой здоровой иглой
закатил им хорошую дозу иронии,
чтобы их разорвало от нежности…
Но это конечно же сказки.
А у нас за окнами – быль…
(а.с.п.)
с.ш.
день в сугробы прячет тени мимо улочек и стен
забрести в снегах как в теме утопая до колен
лишь шарфы и рукавицы да небесных кукуруз
хлопья падают на лица и хрупка и ломка грусть
под нетвёрдыми шагами оплывает в фиолет
цвет одной ослепшей гаммы между не было и нет
залепил глаза застыла кровь в руке взведён курок
хрустнет ветка было-было и тригорского порог
соскользнувший до макушки и замёрзшая река
человек сползает с мушки бледный чёрный как строка...
2006
На бархатном пляжу
У солнечной аллеи
Я с радостью лежу
И тихо февралею:
Ну быть бы мне сейчас
С невестой на курорте…
Судьба который час
Выкидывает фортель:
Опять работа, дом
И споры в си-мажоре
О дворнике седом
Да бравом дяде Жоре –
Мол, тот живёт не так
И этот вот – не эдак,
А третий – ждать мастак
Внимания соседок…
Приснилось – я лежу
У солнечной аллеи
На бархатном пляжу…
Пойду офевралею…
Белый пух срывается и тает,
На ладони каплей становясь.
Сердцу очень света не хватает,
Сердце плачет, горячо молясь...
Но, увы! и речь не выражает
Ни одну из всех заевших мук.
Белый пух земли не достигает –
Ещё в небе тает белый пух.
Где бессилен разум, и словами
Не раскрыть пугающего сна,
Небосвод заледенел над нами,
И закралась в душу мне зима...
И теперь хрипит она и бьётся,
Очутившись в клетке золотой.
Белый пух уже к нам не вернётся,
Навсегда застекленев водой.
31.12.06
Там, в глуши безбожного страданья,
В дымке серебристой реет сон,
Сердцу снится тёплое свиданье,
Полумрак полночный слов лишён.
Не хватает фраз и слов для рифмы;
Там возвышен в вечности покой,
И разбила ночь крылы о рифы,
Уходя беззвестною тропой.
Там, где бронза гонга задрожала,
Только чтобы сердца стук объять,
Как дитя, шёлк неба обнимала,
Как огонь, умела полыхать...
Но одна, и раненой волчицей
Кровь свою слизнуть пытаюсь вновь...
Небосклон темнеющий приснится,
И с него смотрящая любовь...
04.02.07
Стань рыбою и заведи пиджак.
Свою любимую не называй никак.
Земля придонная уютна и холодна.
Забудь притворные ласковые имена.
Всё то случайное, шныряющее над тобой –
Неразличаемо. Забыл ты цвет голубой.
Стоя у зеркала, порежешься при бритье.
В глазах померкло. И чёрная кровь в воде.
Вниманию коллективов художественной самодеятельности и просто любителей сольного бельканто.
Предлагаемое произведение исполняется на музыку песни Алсу "Зимний сон"
(аккорды произведения доступны ЗДЕСЯ:http://www.pesenki.ru/authors/alsu/zimnii-son-chords.shtml
Произведение сурьёзное, посему исполнять его треба мущине от лица страдающей и поэтицьской жЭншшЫнЫ, предварительно выпив стакан водки и подышав ртом в открытую форточку минут 10-15 для достижения нужной степени хриплости и проникновенности.
Рекомендовано к исполнению в праздничные и предпраздничные дни на корпоративных вечеринках, школьных дискотеках, децких утренниках и дружеских посиделках, постоялках и повалялках.
ВАЖНО! На гитаре аккомпаниатора обязательно должно не хватать хотя бы одной струны!
аккомпанемент готофф?
в смысле, аккомпаниатор?
даю настройку
ДОООО....
доооооооооооооо...
ииииииии.... поехали!
1.
Поочки опускаются нииииже,
Это от плохого винаааа.
Гооворят, бывает и грыыыжа,
Ну, тогда мне точно ханааа...
Каак же тяжело в понедееельник,
Луучше б сделал кто выходнооой...
Чтоо сказал ты? Завтра сочеельник?
Ооооооой.... (безнадёжно)
Припев (точнее прихрип)
В тот день когдааа писец присниился,
Я пох-ме-ля-ла-ся с утрааа...
И помню, чёёрт с хвостом явииился...
Ааааааа.....(выпучив глаза)
Но я порррыв не угасииила,
Слоооовно любоовь по веснеееее...
Какой ты мииилый, что приснииился
Мнееееееее..... (с нежностью)
2.
Сяяядь ко мне, мой ангел, поблиииже
Иии сведи копытцем с умааааа.
Гооворишь, приехал на лыыыжаах? (удивлённо-кокетливо)
Знааачит, наступила зимаааа.... (убеждённо-логично)
Нууу, давай за встречу стакааанчик,
Пааацелуй застыл на губааах...
Ах, ты мой пушистый тушкааанчик,
Ааааааахххххх...... (с восхищением и неподдельной любовью)
Прихрип по второму разу и до упора... то бишь до цифры 3.
3.
Миииилый, славный, рогаатенький, гдееее тыы??
Сааамый едиинственный глюююк моой...
пару-рару-рааааам (это проигрыш, не петь)
Снооооова белой горячкою стаааанууу,
Кану с тобою в нирваааануууу.....
Прихрип по третьему разу и насколько связок хватит.
После исполнения писец наступает неотвратимо.
Напиток в моём стакане
по цвету напоминает виски…
он и пахнет как виски…
наверное, это виски и есть…
Я отпиваю, почему-то надеясь,
на внезапное прекращение
чрезстрочного телевизионного мелькания,
мешающего мыслям сосредоточиться
на том, что «сейчас» и что «здесь»…
Здесь и сейчас мне рассказывают
о моих успехах в области психиатрии,
умело добавляя к фактам
то, что похоже на лесть;
ведь не буду же я отрицать,
что «опыт и знания обязывают»,
и что регулярные занятья наукой
делают нам не сварливый характер,
а ни с чем не сравнимую честь…
Хоть мне и не удавалось
сравнить её с чем-нибудь,
даже отдалённо напоминающем славу…
(Славу Фетисова или «Славу КПСС»)
Это, разумеется, шутка,
И шутят так люди,
которые чаще всего оказываются правы,
утверждая, что смерть – не завершение жизни,
а самый её процесс…
Набросок в моём блокноте
по слогу напоминает Гессе,
по количеству глаголов – Сэлинджера:
этакая гениальная смесь.
Если превратить его в некое подобие пьесы,
вроде тех, что писал Дюрренматт,
и которые я читал вчерашним вечером,
то меня вполне можно будет признать гением.
А я как раз гений и есть…
Пожалуй, я начну издалека.
Казалось, жизнь — бескрайняя река,
И столько в ней воды — поди раздай!
Но каждый просит Бога: дай, да дай.
А тронет холод реку с декабрём.
Замрёт вода — мы, что поток, умрём.
Что ж, смерть была веками не почин.
Вот мой герой, как водится, почил,
Оставив всё: дела, долги и скарб.
И Бог его призрел: «Ну, здравствуй, раб!»
Покойнику астрал перехватило:
Во всём величье перед ним Светило!
Лик излучает сразу жизнь и смерть.
«Позволь спросить, раз можно лицезреть.
Пока был жив, в минуты откровений,
Тебе молился, стоя на коленях.
Ты не являлся, и за сроком срок
Я обивал порог святого храма,
Носил дары, но ты мне не помог.
Твоё презренье нестерпимей срама.
Когда просил совет в делах насущных,
Ты отвечал молчаньем, Вездесущий!
Какой бы день был для молитвы лишний! –
За что, скажи, безмолвствовал, Всевышний?»
Ответил Бог, гремя ключами рая:
«Я молча слушал, не перебивая,
Когда ты храма обивал порог.
Я слова вставить между просьб не мог».
_________
Тем, кто не понял басню ни на грамм,
Я помогу. Но Вы спросите строго
Сперва себя: Зачем ты ходишь в храм? –
Увидеть и услышать Бога!
…Но и свои желанья исполнять.
Дорога к храму повернётся вспять,
Когда поймёте — сделка невозможна!
Молитва хороша, что горяча,
Но Истина проста и непреложна:
Чтоб слышать Бога, надо замолчать.
Я свободен, я забыл, что значит страх.
(Кипелов)
- Не любить, — оставаться свободными…
- Кто свободен, не мается страхами.
Ты боишься любви.
...По субботам мы,
Точно кролики в клетке, затраханы.
Паучихою тело ем милого,
Только сети плести — что за миссия? –
Не люби, не люби, не насилую,
Даже болью не дам обделить себя.
Пусть разорваны крылья на простыни,
Я тобой на кусочки распилена,
Снова с тел виноградными гроздьями
Руки падают вниз обессилено.
Без упрёка и страха в излучинах,
В берегах моих — рек твоих истины.
Стань свободным, — скажи, что я лучшая.
…У свободы был шанс. Не единственный,
Даст Бог.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...330... ...340... ...350... ...360... ...370... 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 ...390... ...400... ...410... ...420...
|