|
|
Волку волк открыл глаза,
Разбодяжил студень марта,
Шерстью вздыбил небеса,
Вечность положив на завтрак
Солью северных морей
Ело время звон металла,
С боем ржавых якорей
Небо по земле шаталось
В волчьей пасти шли года,
Жизнь неслась и не кончалась,
Я поджег все города,
Чтобы мир пустить сначала
* * *
«...еще в раннем детстве я говорил с умным видом:
"детство – прекрасная страна... дорожите им." прошло время,
и я понял, что ошибался. не стоит дорожить тем, куда не вернуться.
но малое, ничтожное – надо запоминать навсегда...»
Listikov, комменты к "Без тебя"
"...Мы жили тогда на планете другой."
Георгий Иванов
Оглянешься ночью случайно -
Холодные звезды, река... -
И вздрогнешь, услышав звучанье
Мелодии издалека...
Увидишь залив... городишко...
И всё, чем ты не дорожил...
И вспомнишь, как с юной латышкой
У моря дремотного жил...
И вспомнишь – и сосны, и лето...
И осень… и ветер в трубе…
…Но с этой далекой планеты
Никто не ответит тебе.
2000
.
Ласкает солнце облетевший сад,
Но лишь затронет ветер ветви-струны,
Звучит тоскою на минорный лад
Сентябрьский вальс – серебряные струи.
Прощанье с летом, зеленью, теплом.
Смывает дождь последние приметы
Веселых красок, но несу я в дом
Цветы в слезах – озябшие букеты.
Уж аромата, свежести в них нет,
Промокший вид не улетевшей птицы,
Былого лета маленький сонет
В моих руках так жалобно ютится.
Им не хватило солнца и тепла,
Сбежала осень, бросив в одночасье
Остатки света в лужицах стекла
И позабыв цветы закрыть в ненастье.
Моё счастье соткано
Из душистых трав,
Веселится нотками
Радостных октав,
Согревает искрами
В дорогих глазах,
Успокоит истиной
В древних образах,
Зреет первым яблоком
В молодом саду,
Дремлет старым яликом
В маленьком пруду,
Расцветает розами
Под моим окном,
Моя нежность росами
Притаилась в нем.
Но обнять Вселенную
Кажется, смогу,
Радость вожделенную
Я не берегу,
Раздаю дыханием,
Раздаю мольбой,
И живу желанием –
Быть всегда с тобой.
Новое время так ли ново?
Новый виток борьбы за власть,
Шум и возня собачьей своры,
Лишь бы кусок жирней украсть.
Только давно превысил меру
Стаи обжорной аппетит,
Совесть поправ, законы, веру,
Черным грехом на нас смердит.
Им до нужды людей обычных
Не снизойти и не понять,
Как голодна уже привычно
В русской глуши чужая мать.
Как в деревнях закрыты школы,
Тихо в полях который год,
Дети, мечтая, ждут обновы,
Кормит лишь скот да огород.
Но все в душе Россия прячет,
Слезы и радость – все слилось,
Мать у иконы старой плачет,
Молит, чтоб легче нам жилось,
Чтобы по праведным законам
Жить в этом мире мы могли,
С песней трудиться, а не стоном,
Стать Человеком своей земли.
Я выхожу на старт.
Я весь какой-то зыбкий.
Я весь какой-то не такой, другой.
Ученые не знают:
Во мне лежит ошибка
И машет слабою рукой.
Я знаю, я запнусь
Над маленькой планетой.
Застыну, уязвим.
Ученые – как дети:
Их так расстроит это.
Не говорите им.
 Писатель – дуб, он, как скала, могуч, И урожаи желудей на зависть! Под ним меж собственных навозных куч Пасутся критики, ругаясь и толкаясь.
* * *
Чайки.
Край земли трется о моря край.
Время, примерно, май.
Утро. В городе спят еще.
Шум самолета летящего.
Аэропорт. Встречающие.
Последним оставив салон,
По трапу спускается Он.
Лет 30-ти.
Наплыв.
Крупный план.
Экран
Делится пополам:
В одной половине – берет чемодан
Под транспарантом «Wellcome!»
В другой –
в окнах Москва, ресторан,
Девушка спиной к нам.
О н а. Не уезжай...
Ее заглушая, гитары визжат,
Он ковыряет салат,
Молчит, пьет лимонад.
Опять нормальный экран, май,
Тащится старый трамвай.
(Город похож на города Крыма,
А может – Владивосток).
Стоп. –
Г о л о с. Остановка «Рынок»!..
Трамвай прогремел. Крупным планом:
Он.
Никуда не спешит.
Не ищет адрес...
В кадре:
Косая площадь.
Он с чемоданом.
Холодно.
Панорама города...
Женщина на балконе
Смотрит из-под ладони...
- Лё-ё-ёнька-а-а!...
................................................
...Порвалась........................
.................пленка..........
19... старее не бывает;
реанимировано Listikov'ским «Художником», за что ему – спасибо...
* * *
Ни прилечь Ткачу, ни присесть –
Испокон веков занимается,
Ни испить ему, ни поесть –
Чуть не так – и нить обрывается.
А судьба – к узлу узелок,
Полотна затейливым кружевом,
И несётся волчком челнок
С проком явленным, мне не дюжинным.
И не сетовать, не рядить
А вплетаться, тянуться истово,
Не теряя надежды нить
В поворотах круженья быстрого.
А заделов тьма, да зароков несть,
И глаза устало смыкаются,
Голубая гладь, золотая весть
Дальней радугой распускаются.
. . .
Бесконечно, но в точный срок,
Беспримерно – работа штучная –
Исполняет Ткач свой урок,
И зачёт его ждёт нешуточный.
Значит так. Дом с трубою
В окружении лопухов.
Две крестьянки в косынках белых
По дороге. А там – река.
В небе как бы не облака,
А сплошь белый кисель. И третья –
Что постарше – глядит с пригорка
На двух женщин в косынках белых.
Дом поменьше, на берегу:
Там наверное, жил художник.
Он выгуливал бледное тело,
Вызывая усмешки крестьян.
Над рекою повис туман,
И зелёное стало синим:
Дальний лес, как река, разлит…
Рыболовом ли был художник?
Выходил ли с удочкой он
На пологий, тенистый берег
И выуживал там леща
Или окуня или сазана?
Странный ракурс. Как будто его
(Художника)
И не существовало впомине.
Как будто еще немного –
И захочется плакать.
Не каждый сможет дотянуться...
- Что уровень жизни высокий в стране,
Согласен с тобою, дружище, вполне.
Не каждый, коль даже на цыпочки стать,
До уровня этого сможет достать.
Об интеллигентности
- Вокруг хамья, как в шахте газа.
В ответ на это друг смеётся:
Интеллигентность- не зараза.
Другому не передаётся.
О светлой перспективе
Стоим, который год твердят про это,
Перед порогом бурного расцвета.
Но как высок он, господи-прости:
Ни перепрыгнуть, ни переползти!
.
* * *
«...Брат по рифме, по шпалам, по крови...»
N. (Nеизвестный)
Я не помню уже ни о чем:
Встал товарный...
Впереди – черный лес, за плечом -
Столб фонарный...
Наугад, напролом, через лес -
Дрянь работа...
И однажды мне наперерез -
Темный кто-то...
Брат, возьми меня в темень свою,
В ночь фазанью:
Своего я всегда узнаю -
По
дыханью.
Что бы ни было (было, гляжу!) –
Мы – живые,
И я раны твои залижу
Ножевые...
...Кто-то к Библии рвется из тьмы,
Кто – к Корану,
Ну, а нас – ждут такие же, мы -
К Океану...
Без дорог, столько лет, напролом,
Что ж – встречайте!...
...Никого. Только след под крылом
Мертвой чайки...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ветхий плот наш свинцовая даль
Закачала...
Где конец тебе – небо, вода ль? -
Где начало?..
Входит в марево плот и поет
Голос вещий...
И «Летучий Голландец» встает -
Дом наш вечный...
.
Бедняга! Он не знал, что, может, будет поздно,
Что чахнет день за днем от ожиданья роза…
Но кто-то вдруг шепнул, что дом по камням роздан,
Поэзию души здесь заменяет проза...
А мудрый лис был прав: в ответе мы за близких,
За тех, кто ждет от нас любви, заботы, ласки…
И виновато боль всё запиваем виски,
Уйдя от мук души, вновь прячемся мы в сказке…
Вернулся Принц домой – застал лишь пепелище…
Увяла роза… Он состарился мгновенно;
И сразу понял всё: не ту ведь правду ищет –
Скупой слезой мужской застыл проникновенно…
Бедняга… Он не знал, что будет слишком поздно…
Ужалила змея… и Принц вознесся к звездам...
2007-03-22 19:01Нити. / Скворцова Марина Владимировна ( TIHONYA)
Нити сердечные
вьются незримо.
Вьются навстречу мне,
тянуться мимо.
В жизненном шествии
люди повязаны.
Нити душевные,
ниточки праздные...
Ниточек ситцевых
сеть разрастается.
Разными лицами
жизнь наполняется.
Так отчего же я
свеченькой таю?!
Где же мой суженый,
нить золотая?
Ожерелье свое цвета неба
дождь оставил на кронах берез.
Вспоминаю я юности негу
и свое ожерелье из грез,
первых чувств золотистые росы,
ярких мыслей размах до небес.
А затем сокрушали нас грозы,
искушеньем испытывал бес.
Смелым мыслям надламывал крылья
ураган, разрушающий путь.
И глотая и слезы, и пыль, я
словно в землю врастала по грудь.
Только вновь вырывалась и – в небо
и опять, как всегда, – на грозу.
Мир богат милосердием не был,
за улыбку просил он слезу.
Но я верю,сдаваться мне рано
и тоскою раскрашивать тень.
Вновь лечу я души своей раны,
чтобы мыслями в небо взлететь.
От небес до земли гонит ветер,
от земли до небес нужен взмах.
Только сделать его на рассвете
очень часто мешает нам страх,
что здоровья и сил нету прежних...
Вот пробился сквозь облако луч,
протянул ожерелье надежды.
Я оставила страх свой и – в путь.
Ожерелье дождя цвета неба
как последние отблески грез.
Жизнь моя от весны и до снега –
это мысли и чувства всерьез!
(Сон )
…Я иду по шпалам в мае,
Слышу я железный гул;
Почему-то понимаю
Что свернуть я не могу.
Справа – речка, слева – поле,
Я совсем еще не стар...
Мне летит навстречу поезд,
Выпускает в небо пар.
Люди мне кричат с откоса,
В небе – стая голубей,
И жена бежит, и косы
Завиваются за ней...
Видел сам я это, то есть
Сон увидел я такой:
Сшиб меня товарный поезд
За далекою рекой...
...Я проснулся на рассвете.
На Садовое Кольцо
Вышел я, и теплый ветер
Облизал мое лицо…
Птицы, небо голубое...
«Черный ворон, я не твой...»
Вышло племя молодое –
Машет ломом и метлой,
Продолжают вечный поиск
Стаи кошек и дворняг...
Мне летит навстречу поезд,
Страшный поезд – товарняк.
88
Фото и видео.
Снято и продано.
Девочка с персиком – жуй.
Оля, ты видела
Губы огромные,
Хлюпающий поцелуй?
Оля, ты видела
Пальмы манящие,
Девушку из воды?
Это всё, видимо,
Не настоящее.
А настоящая – ты.
Дверь ты откроешь
И смотришь участливо
В радужный объектив.
Оля, скажи мне:
Ты счастлива? -Счастлива.
Но не снимай. Погоди.
Кто заметит,
как падают звёзды, взрываясь?
Миг пролета – удача увидеть,
напрасно прождёшь,
Когда резко обрушатся,
жизнь не сдержавшие сваи,
Когда выход единственный –
увековечить дождём...
Про отсрочку молить,
обещать – не поможет:
Твоё место не будет
зиять в вышине чернотой.
Время сразу найдет,
кто пронзительней, лучше и строже...
Кто решится воскликнуть,
ему возражая: – Не то!..
22.03.2007
Александру Кабанову
Страничный странник, перевёртыш,
Хранитель букв, искатель строф,
В мозолях книг, в обложках тёртых
Живёт бацилла Апостроф.
Заглавье пахнет дальним лесом,
Листай поёлочно сюжет,
Где ангел вьётся мелким бесом
За 30 брошенных монет.
В коннект отдушин душ и мыслей
Здесь входит кот, цепляя цепь,
В ведре на лунном коромысле
Растворена в тумане степь...
В далёком Риме – бездорожье.
Как по Сахаре рафинад,
Рассыпана тоска острожья
По всем страницам наугад.
Толпятся греки и варяги
За контрамарками в бомонд,
Всесильна магия бумаги
Над гарнитурой Garamond.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...320... ...330... ...340... ...350... 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 ...370... ...380... ...390... ...400... ...410...
|
