|
|
Что тебе душа из камня?
Что тебе вода из льда?
На столе лежит кусками
Некрасивая вода.
Я усталый и ненужный,
Я потухший и больной,
Никогда – скажите – душу
Вы не видели со мной
Что мне лёд? И что мне пламень,
Всё вода, как ни крути.
Оживает жуткий камень
И шевелится в груди.
Бессонным солнцем высушенный склон,
Отросток от шоссе, сосновый храм...
Взамен былого выструганный клон
Округу будит звоном по утрам.
А чёрт с досады вырубил кусты,
Крапива давит флангами полынь,
И пляж неотделим от суеты
Несущихся из города машин.
На невский берег льётся детский смех,
Тревожат взгляд тугие торсы дев,
Топорщится мужской нагрудный мех,
Дымит шашлык, посмертно подгорев.
Ты входишь в воду смело, как домой,
Из юных лет Нева твоя течёт,
А мелкий хулиган, смешной конвой,
По дну руками топая, «плывёт».
Коричневых старушек бодрый флирт
Даёт пример как жить и загореть,
Ведь в старом коньяке всё крепче спирт,
Кураж не позволяет умереть.
Здесь ветры крутят пряди у виска
И выжимают капельки воды.
Случайность волн, забывчивость песка...
Он забывает все твои следы.
Кысь
И в молчаньи проводов –
Жизнь.
А вокруг сомкнулась тьма?
Нет.
Не меня ли ты ждала,
Кысь?
И не мой ли нужен был
Свет?
Завернусь в полотна дней
Я,
В нити судеб и забот –
Пусть.
Только ночью мой Орфей –
Для.
Ну а днями страсть Ниенн –
Грусть.
В синем небе чайка вьёт
Крик,
Не тревожный и не злой –
Жду…
Не тебя ли я искал,
Кысь?
…солнце светом обольёт:
«Ну?...»
И в тревожной суете
Дней
Я – согрею…ты – возьмёшь,
Сном
Бархат нежности моей…
Кысь…
…улыбаюсь и молчу
О…
Что со мною, что со мною,
В ноги кланяюсь воде,
Ноги пыльные омою,
Не ступавшие нигде.
Пролежал весь день у речки,
Книгу Бунина читал.
Всё стреляло без осечки:
Как он жил и как писал!
Будто лучшие мгновенья
Жизни, всё-таки одной,
Множились без повторенья,
Тихой страсти озаренья,
Своды памяти шальной.
Музыка и здесь прозрачна,
Шелест волн и камыша,
В тёмных травах птица плачет
И птенца, как милость, прячет,
Слабым воздухом дыша.
Таких, как ты – наперечёт.
И, снам весенним потакая,
Мне кажется порой еще,
Что даже – ты одна такая.
И все в тебе играет в такт,
И заставляет восхищаться.
Кто научил тебя вот так
Играть слагаемыми счастья?
Таких, как ты – да просто нет.
И, все ненужное отбросив,
Я знаю, что в тебе ответ
На все мои к себе вопросы.
Не знал, не ведал – по пути ль
Нам было раньше, но теперь я
Сдаю все прошлое в утиль,
Ни пуха, пожелав, ни перьев.
И здесь, вдали от суеты,
Средь лета от тоски осенней
Меня спасаешь только ты,
Ведь только ты – мое спасенье.
И влажные ветви, и небо сырое
Исполнены сна и покоя.
И дождь от земли до ветвей негасимо,
И выше ветвей.
И сонные травы, что будет со мною,
Что было, что будет со мною,
Утешены, живы словами твоими,
Улыбкой твоей.
Простое, как линия, долгое, словно
Падение камня, беззвучно, бездонно -
Во всех именах проявляется имя,
Как полдень, цветёт.
И берег травы, и зелёные волны,
И было – прошло, и что будет – не больно,
И солнечный дождь во весь рост, негасимо
До неба встаёт.
- Мой друг, мой друг, а если вдруг
Всё кончится, и всё забудем?
- Счастливей мы уже не будем
Представь, я нарисую круг…
- А в круге?
- Лето и любовь.
И этот дождь, и ты со мною…
Ты побледнела. Что с тобою?
- Ты так сказал это: «любовь»
- Да. И чем дальше – всё не так.
Ты жизнь моя – и что же с нею?
Уже сейчас глядеть не смею…
- Да поцелуй меня, дурак.
Ты ведь вернёшься.
- Я вернусь.
- Но ты не веришь?
- Я не верю.
Ведь этот день – уже потерян…
- Но ты вернёшься?
- Я вернусь.
Но, Господи, вот этот свет,
И волосы твои, и губы…
- Всё повторится, ну же, глупый.
- Счастливей мы не будем. Нет.
И этот сладкий, дивный сон
Я вспомню десять тысяч раз – и что же…
До соли на губах, до дрожи...
Мне не приснится больше он.
Позднее лето. Красивая бледность
Неба у кромки воды.
Позднего дня приглушённая нежность.
Ты – полевые цветы.
Ты полевые цветы приказала
Маме в подарок набрать,
В сторону леса рукой показала
И задремала опять.
Я собираю ромашку и клевер,
Бело-сиреневый цвет.
Я собираю ромашку и клевер,
Бледный неяркий букет.
Время застыло, живое, лесное,
Спит человек у воды.
Я собираю цветы, и со мною
Ты собираешь цветы.
Солнце клонится, и день угасает,
В травах колеблется тень.
Спишь ты, и будто из сна отлетает
Недопростившийся день.
Я разбужу тебя, рано ли, поздно,
Чтобы он весь не слетел,
Чтобы над нами склонился серьёзно
И уходить не хотел.
От безумий людских
Городских
Вдалеке
Улыбаются изредка боги.
Золотая дорожка бежит по реке,
И вода
Лижет ласково
Ноги…
Ты цветов луговых
Разбудила клавир,
Синий зной
Наплывает
Волнами…
Если где и случился
Затерянный
Мир -
Значит, вот он,
Лежит
Перед нами…
Никогда и нигде.
Только здесь и сейчас.
Голубой василёк
Покачнётся у глаз
Васильковых таких же
И милых…
В небесах облаками
Несутся года…
Этих глаз
Не увидеть уже никогда.
Я любил…
Боже,
Как я любил их!..
Птичьи трели победные…
Где они?
Где?
В синеве бесконечно-высокой…
И плывут облака
По недвижной воде,
Небеса
Зарастают осокой…
Этот миг отзвучал -
То ли зов,
То ли всхлип,
Он остался годам неподвластным
В жарком шёпоте трав,
В дерзком запахе лип,
Одуряющем
И сладострастном…
Никогда и нигде.
Только здесь и сейчас.
Голубой василёк
Покачнётся у глаз
Дрогнет в заводи
Нежное имя…
Только здесь и сейчас,
Никогда и нигде,
Снова жаркое солнце
В холодной воде -
Это будет
Не с нами…
С другими…
Мы – соль, поэтому нам горько.
Нас растворяет полумгла.
А на окне вагона шторка
До потрясения бела.
Как хорошо, что мы такие,
Без соли долго не живут.
Лежим – притихшие, нагие,
И руки по рукам плывут.
Мне страшно, лишь глаза закрою
И кажется – в глухой овраг
Наш поезд катится слезою,
Не остановится никак.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...330... ...340... ...350... ...360... ...370... 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 ...390... ...400... ...410... ...420... ...430... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|