|
|
Всё проходит.
Лишь сон,
Словно
стон ,
Раз
За
Разом.
Забирая
Остатки
разума,
Оставляя
Кошмары
Ночные,
С головой
Погружает
В пучину:
Недо
прожитого…
Недо
сказанного…
Недо
меренного
беспричинно
В вязком
воздухе
эхо
смеётся:
Всё проходит…
Всё остается….
Брожу по строчкам старого письма,
Закрыв глаза,
На ощупь,
Как слепая.
Затертое
От края и до края.
Не наискось,
По буковкам, читаю
Размытые,
Застывшие слова.
Часы мешают тиканьем,
Ломаю,
Швырнув их в угол,
Резко.
Тишина
Уставшая,
На две ноги хромая,
Покорно возвращается.
Ссыпаю
В ладошку буквы,
Знаки и слова,
В коктейль
С угрюмой тишиной
Взбиваю
И пью,
Захлёбываясь,
Жадно,
Пью до дна.
Брожу по строчкам старого письма…
 * * * Печень не вечна – пора навестить врача И, хоть на время, рассеять запойный угар, Поздно ли, рано, но спросит цирроз, ворча, За перепитое и нанесёт удар. Зря хорохориться – годы берут своё. Вместо вчерашних стихов в горле горький ком. Стильная кукла Пьеро не на шутку пьёт, Триста с утра, натощак, а потом – пивком… Тупо скрипит, пошлой рифмой давясь, перо, Мал гонорар, и редактор, сопя, косит, Да и Мальвина забыла месье Пьеро, Эх, интересно: а с кем она нынче спит? Впрочем, средь дам на тебя завсегда спрос был, С разными жил, вечно путая имена, Бледная томность, и в песнях нездешний пыл. Снится ж Мальвина – уже столько лет! – одна. Труппу, где было светло, разметало в пыль, Кто-то в музей угодил, кто – в утиль иль в печь. Жизнь после смерти, на паперти, вне толпы… Жалкая участь, но разве об этом речь? Ты ведь любимой измену простить не смог, Нужным уменьем тебя обделил Господь, Вот и осталось кропать себе некролог И догрызать забубённой судьбы ломоть. Смерти бояться? Да ладно, а это – жизнь? Если б в запасе иметь хоть ещё одну… …А режиссёр, поддав, в рупор рычит: Держись! Врезать софиты!.. Мотор! И… – хлопушка!.. Ну?..
Моему прошлому...
Не ищи меня в теплой траве-
Свежим ветром к тебе не приду.
И кругами в прозрачной воде
Губы теплые вряд ли найду.
Не свернусь у ног нежным котом,
Жарким сном не согрею в ночи-
Мошкарой разлетелось "Потом"
Не ищи ты меня... не ищи!
Кто-то пьет мягкий свет твоих глаз.
Белой глиной-сплетения тел...
Я желаю, чтоб негой сейчас
Кто-то добрый...другой Вас согрел.
Не ищи меня в мягкой траве...
В тишине что-то плачут ручьи...
Отраженьями в стылой воде
Улетают куда-то грачи...
Скучно нестерпимо
Мне в богатстве жить.
Всё непоправимо.
Некого любить.
Сколько здесь Иванов,
Сколько пустоты.
Злые, деревянные
Птицы и кусты.
Сколько здесь Иванов?
Нет ни одного.
Средь прохожих странных
Не найдёшь его.
Он ушёл куда-то
Молча, навсегда.
Мы теперь богатые.
Нам теперь куда?
Дальше сквозь строй любовников Гонит меня луна. Песенка
Я луны жарю на сковороде.
Двенадцать лун на постном масле.
Тринадцатая тащится к среде
Как шкуры черных ящериц опасна.
Змеёнышем ужалит в эту ночь.
Холодной ниткой стянется на утро.
И вот однажды ты увидишь дочь
Средь щей капустных, хлопотов и утра.
1.08.09 Москва.
Сотворю знамение,
глядя — на погост,
где трава забвения,
в небывалый рост.
На душе до благости,
тихая печаль.
В этой безымянности,
будет мой причал.
То, что свято – истинно.
Всё – что кроме – ложь.
На быльё – тернистое,
льёт забвенья дождь.
Всё, что было, будет.
То, что будет, есть.
И трава забвения,
также будет цвесть.
___
Жаль, не смогу я прорости,
кладбищенской травой.
Чтоб видеть небо,
над головой.
Весь день рабочие копали без закуски,
Плитой задвинули и помянули вскользь.
Чужие небеса расплакались по-русски,
Клен в поле задрожал и почернел от слез.
Тропинка, что была твоей подругой вечной
Не сохранит уже ни слова, ни следа.
И туча шла туда, где поминальной свечкой
Грустила о тебе далекая звезда.
Я теплотою твоих губ
Укрыт, как ватным одеялом
Усну в сплетеньи милых рук:
Здесь нет конца и нет начала
Разлитой нежности твоей…
Я сплю…улыбка тьму щекочет...
«Прижмись ко мне ещё тесней»,-
Тебе шепчу...спокойной ночи...
Мы у моря живем,
И на море глядим непрестанно,
Только море у нас –
Не бескрайняя синяя гладь.
Наше море –
Гнилая вода из дырявого крана,
Наше море нельзя
Ни потрогать, ни нарисовать.
Каждый день,
Оставляя промокшие за ночь постели,
Мы читаем стихи
И ныряем в пылящую муть.
Наше море –
Неспящее быдло в бычках и газелях,
Наше море нельзя
Ни объехать, ни перешагнуть.
Закрывая глаза,
Зажимая ладонями уши,
Мы пытаемся морю
Признаться в неясных грехах,
Чтобы море
Несло в пустоту наши глупые души,
И качало в себе бесконечно
Наш питерский прах.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...330... ...340... ...350... ...360... ...370... 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 ...390... ...400... ...410... ...420... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|