|
|
...время, видимо, остановилось,
не знаю, – упало ль, разбилось, разлилось?
Вещи не приближаются, не удаляются, не
появляются утром, не исчезают во тьме.
Какое-то полубессонье...
Предел ли? Тупик?
Плету кружева там, где раньше рубил напрямик,
где вчера пролетал, там сегодня елозю впритык.
Пустотою налита рука, что на месте пока,
я смотрю в потолок,
где смотрю на себя с потолка...
Нет вчерашнего меня ни куска
и высасывает кислород
тоска.
Жизнь-то, в принципе, что?
Перемена различных сует.
После ужина завтрак затянет красотку в корсет.
Поделом тебе тот,
которого больше нет,
ты вопрос не задал ей, а вот уж готов и ответ.
Смерть-то, в принципе, что?
Счёт, который не надо платить.
Мы любовь хороня,
отмолчимся, отплачем в платки
и отмеряем скорби умеренные глотки,
чтобы дни постпредательства
не были слишком гадки.
Милый мой,
невлюбленный российский народ!
Официальная доктрина врёт,-
лишь любовь вырабатывает кислород!
Время кончилось...
Высосана любовь,
словно вампиром полночным кровь.
Читаю Есенина,
пытаюсь не хмурить бровь...
98 г.
Ты не злой человек. Ты просто не добрый.
Просто занятый сам собой.
Ты меня убиваешь. И всё же оба
Мы похожи чем-то с тобой.
Говори, что хочу я сейчас услышать.
Я отвечу, что хочешь ты.
Мы синхронно двигаемся и дышим,
Наши мысли белы и просты.
Я молю: «Обслужите», ты мне: «Закрыто».
В этот странный стоячий час
Зренье светом резким чужим залито,
Кто-то смотрит будто на нас.
Я скажу: «Пощадите», ты бросишь: «Поздно».
И направишь мне дуло в лоб,
Чтобы мысли прямо текли, как звёзды,
И глаза не слезились чтоб.
Ночь неслышно колышет ветви,
Как сплетённые невода.
Возвращайся, родной и светлый,
Ты – живая моя вода.
И Луна, ослепив сияньем,
Бьётся рыбкою золотой.
У меня лишь одно желанье:
Возвращайся, желанный мой.
Я тебя целовала в губы,
На дорогу перекрестив.
Будет в небе Луна на убыль,
Будет в сердце любовь расти.
Будем с ночью прощаться вместе
И такую встречать зарю,
Что ни в сказке сказать, ни в песне,
Вот стихами и говорю.
уже «уже» могу сказать,
хотя «еще» не растранжирил.
похоже – время собирать,
все расставляя по ранжиру.
иллюзий острый каблучок
еще влияет на подкорку,
но запятые в кулачок
собрал, как старичок махорку.
правописания препон
не на одну хватило б строчку -
пока учу я слово «Point».
еще мне рано ставить точку!
С днём рождения милый бес.
Нас разделяет пол жизни и только один океан.
Право, такая малость.
Я гляжу на Гудзон
и думаю, сколько ещё мне осталось?
Этих белых барашков, что такое для жизни их вес?
Целой жизни перевернут полный стакан.
Право, какая жалость.
Ну вот, ещё один дослан патрон.
И не так уж долго, но всё сколько ещё мне осталось.
Я помню: песок, океан, за спиной лес.
Я помню: милый фотограф на вершине горы; задний план -
право, какая закатность:
облака, острова, горизонт.
Но не угасает всё сколько ещё мне осталось.
Гром, полумесяц, крест.
Ложь, западня, капкан.
Право, такая страсть.
Выбит, и оглушён -
не убит. И буду жить всё сколько ещё мне осталось.
С днём рождения милый бес:
взгляд лукав, белый локон из шёлка, стройный стан.
Право, такая нежность.
В умилении погребён,
я ценю и это, и всё сколько ещё мне осталось.
.
* * *
Ожило сердце... И – вздрогнул, очнулся я,
И не узнал я себя, полунóчного...
Скоро ль ты кончишься, мгла беспросветная,
Черная ночь, уходи, не морочь меня!..
Боже, не хватит ли? – сызмала мучаюсь
В медленном пламени, в черной пустыне я...
О, отпусти меня, мгла беспросветная,
Ночь безысходная, брось, отпусти меня!..
Всё забываю... И плачу о прошлом я...
Поздно. Прощай, моя юность печальная...
И проклинаю я мглу беспросветную,
Черную ночь разрываю плечами я...
Ожило сердце... Душа обновленная
Птицею рвется к рассвету молочному...
Прочь! Не морочь меня, мгла беспросветная,
Черная ночь, уходи, не морочь меня!..
.
- Жаром своим расплавило
лето тоски мгновения.
И, уходя, оставило
капельки вдохновения,
дождиками пролитые
на закоулки памяти…
- Осень идёт со свитою
в пышных одеждах пламенных.
Вновь полетят-закружатся
на серебристых ниточках,
письма неся для суженых
серые кружевницы...
- Не удивится осени
только совсем бесчувственный.
Лягут туманы проседью,
эхо в иной акустике,
звоном наполнит мир,
музыкой серебристою...
- Творчества дивный миг
на ароматах выстоян...
Будут теплом целованы
бабьего лета стихи...
...Спой, прощаясь, соловушка,
песнь на запястье ольхи!
Так хочется сказать…
Нет, не сказать,
Лишь шепотом души коснуться,
Не мучаясь подбором букв,
Слагающих обозначенье смысла,
Которого так трудно отыскать
При свете разума.
Он лишь тогда понятен будет,
Когда поймаешь совпаденье ритма -
Дыханья, взгляда и сердечной смуты.
И лепет заблудившегося детства
Тогда не раздражает,
А разнеживает душу,
И хочется туда,
Где одеяло слов укутывает
Прошлые печали,
И где так хочется,
Так хочется
Уснуть…
Я проснусь от монотонья дождевого на крыше,Разогрею крепкий кофе и, наверно, услышу:Отшумели цветопады, словно синие птицы,Разбежались по чуланам, чтобы мне не присниться.Белосизье мягкой кистью мажет месиво красок,Повторяя силуэты неслучившихся сказок.
Я помню, как небо провисло,
Как звёзды на ветках качались,
Как в парке случайно и быстро
Не встретились мы, а расстались.
Там стыла без птиц, как без сердца,
Заснеженная голубятня.
Мы всё же смогли отогреться
Навеки в недолгих объятьях.
Казалось, что ты невозможен,
И нежность была чрезвычайна.
Мы так повториться не сможем -
Ни здесь, никогда, ни случайно.
2008-01-29 13:54В инете. / Малышева Снежана Игоревна ( MSI)
Не видя лиц, вслепую по сети,
Ощупываю буквами страницы,
Прошу строфу – голубушка, лети,
Ищи душе иль брата, иль сестрицу.
Слова фонят случайной маетой,
Служа, несут сакральные посланья.
И пусть лицо засветится у той,
Что помнит степи и момент закланья.
Сквозь пыль веков и путаность систем,
Сквозь время и пространство, сквозь потери
Прорвётся зов, услышан будет тем,
Кто помнит, как завидовал Сальери.
***
Раны на солнце!
Я не смотрю – это боль
Гладит мне душу.
Звоном червонцев
Ты обжигаешь, как соль,
Сердце мне душишь.
Шаг мой дрожит на пути,
Ветер – опора.
Только немного пройти...
Лето – нескоро...
***
Белой сонатой
Сыплется с неба зима
На ожиданье.
В хладной отраде
Рядится наша земля
Лёгкою тканью.
В чьей-то душе чертит след.
Милая ножка.
Тихо ступает рассвет.
Лапами кошки.
***
Странное пламя...
В свечке колышется нить
Песен умерших.
Давняя память
Бабочкой лёгкой кружИт,
Грацией тешит.
В думах сгорает фитиль,
Грустью томимый.
Молится Богу Рахиль.
Звёзды незримы...
***
«Разбился стакан» – говоришь ты.
Ладонь зачерпнула стекло:
«А в это же время в Париже
Ещё по-дневному светло».
К чему ты сейчас о Париже?
О чём призадумалась ты?
«Боюсь я всегда, когда вижу,
Что наши ладони пусты».
Стакан ты разбила нарочно?
«Пожалуй. Не знаю. Прости.
Ты знаешь, я думала ночью:
Мне кажется, нас не спасти».
От яркого света? «От света».
От звона стеклянного? «Да».
Всё это забудется. «Это
Забылось уже навсегда».
2008-01-28 16:33Запросы. / Малышева Снежана Игоревна ( MSI)
Робко прошу
У бога крошку
Счастья!
Сейчас я -
паршивая овца,
Завтра царица.
После завтра -
трицератопс.
Опс –
И вымру.
Но к утру
Опять явление,
На удивление.
Как шелудивый пёс
Блудливо
Тыкаюсь в нос,
Ностальгирую.
Каюсь, юлю
Молю:
Духи
Великого уха
Вселенной!
Не хочу быть тленной!
Хочу как Ленон!
В неон реклам!
Я не хлам!
На колени
Не ленясь,
Не ломаясь.
Хрясь!
Молюсь…
Прошу
Убого:
Крошку,
Окрошку
Картошку
Всего понемножку,
Понарошку…
Счастья ложку
В бочку дёгтя….
В черном городе задумчива березка,
в белом городе – ракита над рекой.
На листочке, словно сопелька-подвеска,-
хрусталек-росинка. Боязно рукой...
На фарфоровом крылечке Царь-девица
томным глазиком уткнулась в ноутбук.
Ах, она давным-давно кому-то снится,
только ей никак не снится милый друг.
Ей бы курочку кормить пшеном с ладошки
Золотым, чтоб ясный свет – во все концы.
Ей бы птичкой петь, чтоб смолкли все гармошки,
Чтоб невольно поперхнулись бубенцы.
Но она молчит, печатая упрямо,
под прекрасным лбом – мыслительный процесс:
"Неежно коотику поет на уушко маама..."
Ох, не любите Вы, Антик, поэтесс...
На трамвае номер один я езжу на работу.
Два мне всегда напоминает о мужчине и женщине.
...
Это счёт, который не надо продолжать.
До восьми ты не дожила.
Чисел нет.
Я покупаю примерное количество сосисок
И расплачиваюсь примерным количеством денег.
Есть какое-то облако,
Которое несёт меня.
Есть какие-то слова,
Которые я произношу.
Мы едем с приятелем на рыбалку,
Ловим карасей.
«Девять штук, девять штук» -
Говорит он гордо, показывая банку.
Караси толпятся, друг двигает губами.
Я не понимаю ни слова.
Давно уже лишил меня покоя
один вопрос, который задаю:
зачем с каким-то похотливым гоем
ты девственность оставила свою?
Зачем торжествовал, тебя имея,
почти наверняка смертельно пьян,
тебя, Раису – вейзмир! – дочь еврея –
обритый необрезанный мужлан?!!
Где был наш Б-г и все другие боги,
зачем не помешали волшебством,
когда свои раскидывала ноги
ты перед не кошерным естеством?!
И вот теперь сознательно и верно
еврейской лезу в петлю головой,
но я сегодня стану непременно
последним из ложившихся с тобой!
Ведь я не упущу удачный случай,
и ночью этой – темной и глухой –
зашью тебе рождалище могучей
суровой сионистскою рукой!
Он меня называет гадюкой,
Анакондой и коброю тоже.
У меня есть и ноги, и руки,
И не сбрасываемая кожа.
Никогда на него не шипела,
И укус мой нежней поцелуя.
Но своим гуттаперчевым телом
Обвивать я умею, волнуя.
Если я на минуту теряюсь,
Он в тумане тоски и надежды
Начинает белеть, словно парус
Одинокий и очень мятежный.
И без ласки змеиной горюя,
Проклинает весь мир, чуть не плача.
Просто нежность его, словно буря,
И со мной невозможно иначе.
После праздников схлынувших некуда больше спешить.
Телефон утомленный в заслуженной прячется спячке.
В распорядке, в котором рутиной проглочена ширь,
На себя в зеркалах натыкаться – насущность задачи.
Ожидаемо вторгся – отчаяньем! – шторм тишины.
По волнам не уплыть, покориться бессилию мало.
Не спасением штиль погруженья в истоки вины,
Где щемящая боль второпях не изъятого жала
Не позволит сплести обещаньями призрачно сеть,
Что дорогою станет среди отражений проклятий.
Одиночества вызов в глазах, примеряющих смерть…
А продрогшее счастье бредет позабытое в слякоть,
Успевая спасти безрассудством ночного звонка.
Набираемый номер – ошибочен!? Кем продиктован?..
Не поставленный крест в Книге Судеб – устала рука,
Возродилась надежда свободы примерить оковы.
01.07.2004 редакция 27.01.2008
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...230... ...240... ...250... ...260... 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 ...280... ...290... ...300... ...310... ...320... ...350... ...400...
|
