|
|
Так безоргазменно и офигительно
Жить и играться с пустою квартирою,
Где нет округлостей. Есть отражение –
В зеркале жарким приливом движение.
Вот уже близко словам до соития,
До достижения рая бездонного,
Донны и пери, барышни стрёмные –
Проникновение в вас восхитительно!
Рожицу корчит всем джин, что без имени.
Он воскресает в тех ломаных линиях,
Тех, где объятия, переплетения
Так упоительны, трепетны, лепетны!
Тех, где игрушек двуглавых в забвении
Так изощрённы сквозь сон повторения!
Грызли уши сомами
Сомы под водой
По локтям каплями солеными
Потом каплями крови под веском
Под песком растянулось небо
Чайка искала ни о чем
Под камнем спряталась туча
Испражняясь дождем
На берег неслышными шагами назад
Выходили люди отважные
Каждый друг другу раб, враг
Шли на стройку, дом строителей
По песку, мимо съеденных ушшш
По локтям солеными брызгами, испражненным дождем
А внутри столько смеха, где сердце
На наруже только голень с ружьем
Шли отрядами важными, стражными
Топая по небу вонючим носком
Неслись ото всюду звуки скользкие
Вытекая, тушь за окном
Мерно стенами шедшие
Мирно воплощали новый дом
Море мечталось, за мечтами отправиться
Море хотелось, захотелось хоть
Ненадолго стать быть оранжевым
Под зеленое небо лечь
Заколачивай сваю, свой свайный дом свояем
Глубже бей, не слушая визги
Сотрясая песок рассыпается
Под ногами босая земля
Море стонет зелеными волнами
Пена брызжет на свежую пустошь
Тяжелым ударом молота
Сквозным отверстием расаспалась голова
Закатились на части в разные стороны
Где на запад, где на восток
Крабы за ними следом
Мелкими становясь кучей
Стенками огораживая дом
По пылинкам, где искать вас заброшенных
Со слезами куда? За кого?
Падать в плиты в асфальте тонущие
Плакать с воем, кому? Детям пыльных ночей
Собирать через сито мытое
Вы развеетесь оставаясь ничем
Оставаясь ни с чем
Руки горизонталью, разделяя лежит голова
Тело себя теряет в объятиях песка
За глазами смотри видится
За заборами объявления на чужие места
Железными битами слышится дышит большая страна
За глазами закрой рот, уши
Свернувшись, коленки к лицу
Закрывай, закрывай уши, закрывай глаза
За заборами движется большая страна
Ааааааааааааааааааааааааа
Аааааааааааааааааааааааааа
Корми, кормись голосом прокуренным
Усугубляй, втягивая губами положение
Ешь внутренности, разбери на конструкции
Копай, копай же глубже
Все для себя, все для себя
Раненный в голову, куда ты ползешь?
Закрывай, закрывай уши, закрывай глаза
За заборами движется большая страна
Ааааааааааааааааааааааааа
Аааааааааааааааааааааааааа
Смотри, ну же! Не отворачивайся
Истерика потерянных груз
Тяжесть истерзанных дум
Ложками ложи сметаной ложится
Верами вяжет веревкой глаза
Слушай, и все это слушать?
Скорей же закрывай глаза
Скорей же убегай в бега
Скорей же забывай себя
Море шумит простороннею
Небо летит оброненно
Человек сидит поднимая голову
Ждет за заборами
Яркою белою кляксою
Неожиданно непроверенно сверху
Светом света осветивший
Поток стройных странных улыбок
Ручьем чистым добрых смешинок
Засияло сияюче солнце
Закричала во все горло
Радостью радость рада
Сверкает заливается
Мир новый рождается
Наконец ты улыбаешься
Побежим по берегам бережно
Не засыпая море песком
Пробежим проходя за руки
Обернувшись щуришь глаза
Наконец ты улыбаешься
Чистым ясным днем
Светит.
2007-08-15 11:11Аскеза / Булатов Борис Сергеевич ( nefed)
Каждое время нас кормит по-своему,
Тем, что сложили в его закромах.
Войнами годы обильно прослоены,
Кровью пропитаны... Памяти прах –
Пудрой летучею... Корочку чёрную,
Скромницей-рожью в мученьях рождённую,
Съешь с кипяточком, почувствуй уют
Тех, кто для нас добывал изобилие,
Тех, кто ушёл, чьи не спросишь фамилии –
Негде... Ответов с небес не дают.
В кислородной подушке – на четверть надежды,
Прячет ночь по углам пережитый кошмар.
Жёлтый диск проявляется пламенем между
Стаей сосен и временем, присланным в дар.
Пять минут на ногах – и становится плохо.
Он ложится в постель, утро сходит на нет.
Закрывает глаза, ждёт последнего вдоха,
Понимая что видел последний рассвет...
Сыграли свадьбу – без друзей…
Супруга мужа крыла
"Мои-то предки – из князей,
Твои – свиные рыла".
Он ей с улыбкой отвечал,
Шагая на работу:
"Твой каждый в тереме скучал,
Пока мои в заботах".
Прошло каких-то десять лет,
Уже детишек трое…
На всех готовит муж обед –
Жена, как прежде, кроет:
Мол, почему же не едим
В Макдоналдсе как люди…
Он отвечал ей: «Подожди» –
И нёс икру на блюде.
Мелькало время не спеша –
И внуки подрастали…
У деда добрая душа
И нервы крепче стали.
Жена хотела отмочить
Какой-то новый номер
А он промолвил: «Помолчи»
И тихо-тихо помер.
У всех историй есть мораль,
Сия – не исключенье:
Дорога счастья и добра –
Души предназначенье.
Кого-то трогают одни
Брильянты да камеи,
Но ярче их – простые дни
Тех, кто любить умеет.
2007-08-14 12:40* * * / Меламед Марк Моисеевич ( poetry)
Не повысил
- Я почти-что гол и бос:
Не повысил ставку босс.
Воспоминания ветерана
- Когда мы брали Перекоп,
Там был такой же перекоп.
Тот ещё друг
Последнею крошкой поделится он…
Умяв, предварительно, целый батон.
После киносъёмки
- С актёром изменить средь бела дня!
- Я в роль вошла, а он вошёл в меня!
ДАР
У боксёрской груши дар
Хорошо держать удар.
И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль...
А.Блок
И снова вечный бой!
И снова только снится
Обманчивый покой
От бесконечных драк,
И снова понесёт
Стальная колесница,
И снова будет бит
– Какой по счету? – Враг!
Мы войско соберём,
Последний грош потратим,
Мы нервы напряжём,
Натянем, как струну,
Мы разобьём башку
Безродным бюрократам,
Что завели в тупик
Несчастную страну.
Ах, вкусно до чего,
Ах, до чего нетрудно
Врага предать толпе,
Старьё предать кострам,
Предать,
Предать...
ПРЕДАТЬ.
Но до чего же нудно
Всю жизнь тесать бревно,
Чтоб кто-то строил храм!
Нас окликают вслед,
Но мы не отвечаем,
Покорные персту,
Покорные судьбе,
Остановиться б нам
Во гневе и печали,
Во гневе на себя.
В печали о себе.
Ещё не кончен бой!
И мы покуда скачем,
Влекомы криком "бей!"
И блеском палаша,
И вновь – в который раз? – Поверженных оплачем,
Коль вспомнит о слезах
Сожжённая душа.
Против кого и с кем?
Никто уже не знает.
Но может быть ещё
Нам не запрещено
Вернуться в этот мир,
Где оратай сжимает
В натруженной руке
Пшеничное зерно.
Мне розу подарил – с улыбкой и без слов,
На улице, неведомый прохожий,
И запах тёмно-алых лепестков,
Дурманя голову, отправил меня в грёзы..
Век девятнадцатый… вот в бальном платье я,
Под взглядами толпы, восторженно- хмельная,
Среди огромной залы – вальсу отдаюсь,
Глаза закрыв и запах Ваш вбирая.
Ведёте Вы – сквозь лабиринт живой,
Столь бережно и нежно обнимая,
Мой хрупкий стан – своею твёрдою рукой.
Я, в вихре танца, Вам себя вверяю..
Глаза открыла. Вижу я лицо,
Которое столь часто ночью снится,
Его ищу – сплетая дни в кольцо,
Его зову – лишь смежатся ресницы.
Застыла музыка.. Исчез волшебный зал.
Очнулась я и опустились крылья,
В руке бутончик розы увядал,
Что подарили мне....
Не Вы ли это были?
Три шестёрки, три девятки,
Что не день – одни загадки.
Колдуны и хироманты
Звёзды, руны, кости, карты,
Утро. Солнца луч в окошко,
Я испугана немножко,
Сон приснившийся, о боже!
К неприятностям похоже.
Из квартиры выхожу,
С немым ужасом гляжу,
Как соседки – чёрный кот
В мою сторону идёт
«Брыыысь» -шиплю. Он ноль эмоций,
Вот гадёныш тупоносый.
Поплюю через плечо,
Что тут сделаешь ещё.
Женщина с ведром пустым,
От неё через кусты,
Веток острые иголки,
Прощай новые колготки.
Дальше хуже, в руку сон,
Вот автобус подошёл,
Я на номер: ноль тринадцать,
Паника и зубы клацать.
Не поехала конечно,
Как тут можно быть беспечной?
Тяжкий вздох. Пешком пошла.
«Волга» грязью обдала.
* * * *
Вспоминая в суе бога,
Чёрта и других мужчин,
Опоздала я... немного,
Шеф мне -"Выговор" -влепил
Строчка в виде эпилога:
Эх, примет так в жизни много....
Она рисует новый день!
она
рисует...
цепной тоской за нею тень,
она рискует-
остатся в этих миражах
как в прошлом лете,
сама с собою на ножах
при лунном свете...
Маленькие детки – маленькие бедки.
Маленькие бедки – короткие слова.
А большие детки – каждому конфетку.
Странная, жестокая, вечная игра.
Ах, подрались детки – не каждому конфетка,
Не каждому ведерко, не каждому совок!
Куклы и «катюши», гранаты, бомбы, груши
Не каждому достанутся! Погоди, дружок!
Вон тот не нашей стаи, его мы и поймаем,
Немножко покусаем, а потом – в песок
Поглубже закопаем, споём и доиграем,
А потом забудем и – айда в лесок!
Маленькие детки выросли, как бедки.
Кончились конфетки, кончилось кино.
А большие детки стали уж неметки,
И кто-то промахнулся, ну, что ж, его – в де..мо!
Детки, наши детки, вы стреляли метко,
И совсем нередко! Не выживет никто!
Ну, значит и не надо! Шагай своим отрядом!
Пустыня нам награда! Зато везде светло.
И две моих конфетки я не отдам в разведке.
Подставлю дуру Светку, как в цирке-шапито.
Пусть в балагане бьётся, авось кто засмеётся
И помидоркой бросит в дурацкое лицо.
Шагай же, дура Светка! В обертку от конфетки
Запрячешь свою душу, но вряд ли – подлецов!
Беги по кругу, Светка! Забудь, смешная детка,
Что нет пути из клетки и нет тебе цветов!
Прощай же, дура Светка, и не терзай беретку,
И, сопли утирая, попомни мудрецов!
Жизнь – штука часто злая, игрушка заводная,
Но всё-таки проходит – верблюдом сквозь кольцо…
Потух закат.
Искусственное солнце
скорее рвётся влезть на пьедестал.
Ты скучен стал,
как высохший на донце
кофейный след – разгаданный сигнал.
Помятый плед
замызганного цвета,
полметра между – тысячи в душе.
А в шалаше,
где счастья вкус отведан,
на жухлом сене – скука в неглиже.
Какой провал
с полученною ролью…
Я режу кадры снятого кино.
В висках минор
отщелкивает болью.
Ты чай разлил? На ноты? … все равно.
Как время спать –
шипенье аспирина.
Сейчас – не я, вчера – наоборот.
И наперед
известная картина –
обгложет ночь и в ступе разотрет.
Прыжок в кольцо
не подтвердил рекорда,
помяты жестью золота края.
И ты. И я.
Прощального аккорда
не жди от струн покорных. Втихаря
Вершитель судеб
подобрал оттенок
и сердце аккуратно склеил в стык.
Но тот ярлык
впечатанный – уценка –
Не скроешь слоем пленочной листвы.
Я что-то опять
Бормотал, умирая.
Ты снова меня
Оттащила от края.
Такая упрямая женщина!
Наверное, это любовь.
Вот так она
И проявляется.
А после в прихожей
Валяется.
Такая ненужная,
Рваная.
И не о чем
Поговорить.
Огни наших юных ночей догорели
И выцвели наших картин акварели,
Где лодка среди обезумевших лилий
Дрожит невесомым пятном.
Там, где раскаляется центр вселенной.
Там, где мы целуемся самозабвенно,
Не зная, что выше
И благословенней
Не будет уже никогда.
А в небе бессонном,
А в небе бездонном
Два голубя синь рассекают со звоном,
И счастье безгрешно,
И счастье беспечно
От частого трепета крыл.
А всё, что казалось
Серьёзным и важным
Истлело, рассыпалось
Пеплом бумажным,
А всё, что осталось –
Счастливая малость –
Две птицы и синь без конца.
Послушай, родная, а может, не стоит?
Послушай, любимая, правда, пустое –
Оттаскивать это бессильное тело
От края высокой скалы.
Зажжённых костров догорели зарницы.
Окончена повесть.
Закроем страницу!
Не надо держать – отпусти эту птицу.
Прости…
Я немного устал.
Особая прелесть в предвосхищеньи –
в лукавости взгляда, в словах понарошку.
Особая сладость в чуть горьком томленьи
когда друг не рядом – всплакнуть что ль немножко?
Обиженным глазом взглянуть из-под чёлки,
надувшись, сопеть, молчать недотрогой.
И враз наломать этих «палки да ёлки»,
и гордо с порога – А ну, милый, трогай!
Бодливой коровке бог не дал чем драться!
Молчание барышням – злато монисто!
И всё же – ка-ко-е занудное гадство
сидеть в кружевах и в передничке чистом!
Особая дерзость в предвосхищеньи –
Уколы булавкой как будто случайно!
И розаном пышным раскрыться в томленьи,
лукаво гордясь неразгаданной тайной!
Вчера в запазухе сдавило в бане,
и как-то так, нацелено, мертво
и что-то там дышать ....затормозилось.
Я вывалился... Тут не до купаний.
Колючка сердца зацепилась за ребро,
хоть то ещё спасло, что грудь на вырост.
И никого... Хватал, как рыба ртом
я воздух твёрдый, скользкий, как резина,
но отпустило, как из рук щенка,
и сердце задышало под ребром,
и сквозняком по рёбрам засквозило,
и дёрнулась расслабленно щека...
И тут вошла меж выдохом и вздохом
неясно так, неочевидно, но
не ставшая потом сомненьем мысль,
что в этот миг тебе случилось плохо,
глаза твои, души увидев дно,
отчаяньем на небо вознеслись.
Кровь утомилась нежною аортой
выталкивать наружу свою боль,
а вена её снова возвращала,
и слёзы от бессмысленной работы,
не вымыв ни разлуку, ни любовь,
расплавили концы их и начала.
И никого... Хоть рядом тот, кто есть,
решенья ждущий твоего – орёл ли, решка?
Убитый болью так же, как и я,
волочащий своей Голгофы крест.
И никого. Я далеко, конечно.
Нет, ...никого. Лишь ты и жизнь твоя.
Душа и тело – с ночи ли, с утра ль,
не на земле не мирятся, ни в небе.
Под пляску нервов выбор нёбо жжёт.
Сам от себя твой голосок устал
и, озираясь, – прислониться где бы?
случайными созвучьями живёт.
А что же я? Неловкий и большой,
колючки слов цепляющий за рифмы,
умеющий красиво волновать,
с родной, до слёз знакомою душой,
толкающий любовь твою на рифы,
а что потом, не ведающий знать, –
останусь ли или куда-то денусь? –
не выберешь, состарясь по гадалкам.
Невыбранное отомстит собой,
потом уже, не подлежа обмену с
тем, что уйдёт, чего безумно жалко,
что быть могло совсем другой судьбой.
Любовь звездой стоит в недоуменье
у изголовья, сразу и в ногах,
смеясь тебе, с тобою же и плача,
но выбор, чую, сделан тем не менее
и связки твои воздухом напряг, –
телегу слов потащит смысла кляча.
И этот выбор камнем сердце давит,
стучит в виски кровавым молоточком,
несовпадающим с сердечным ритмом,
и видно скоро жизнь мне счёт предъявит,
ушедшим всем, диетою молочной,
и днями, без кириллицы и рифм.
И оттого нутро моё сдавило,
что ты сказала – там, я – здесь услышал,
взорвавшись болью, сердце за тобой
рвануло по гортани вверх и диво,
что вытянуло тьма моя пустышку,
команду дав с досадою – Отбой!
Не зарекаюсь разлюбить когда-то
и подарить покой верёвкам нервов,
но не заказывай прощальный блюз.
Не приближай последней встречи дату,
и в связке дней остановись на первом…
Замок ТОСКИ откроет ключ ЛЮБЛЮ…
Искать виновных слепо, наобум
Нам не пристало – мы не столь жестоки,
А в том, что мы настолько одиноки
Нам очень просто обвинить судьбу.
Судьба! Она не так смешала карты
И звёзды разбросала по углам,
Она была неблагосклонна к нам –
Из-за неё разлуки и утраты!
Теперь ищи на дне чужих морей
Волшебный ключ в желудке черепахи.
А голова склоняется на плаху,
Попался бы топор потяжелей!
Но что судьба, какие там моря?
Уж если кто виновен – это я...
Встану утром – ко мне лес со всех ног,
Земляники кузовок – на порог,
Да синица, что спалила моря,
Прощебечет про ларец янтаря.
За стол круглый тихий лес усажу,
Погадаю по ветвям, сворожу,
Птаху верную с руки покормлю,
Подмогнёт мне лес – и быть кораблю!
Чудо-юдо лесоплот поплывёт,
Утоплю в сосновых лапах восход,
Вдоль по речке, сожжены все моря,
Спи, синичка, поджигает заря…
Переломанное ребро не срасталось в корсете гипса,
Помнит капельница нутро, хруст суставов – как шелест чипсов.
Порцеланова тишина разделяет альты и сальто.
Под смычком оживёт струна и латунной трубы контральто,
Затевая игру на бис, на бемоль, что потрачен молью,
Мягко стелет: «Смелей, альтист! Посыпай партитуру солью!»
Видишь – лонжа не порвалась, удалось на три счёта чудо.
Пусть не знает никто, смеясь, появилось оно откуда.
"Ах, Вольдемар!!! Какое счастье,
Мы предадимся сладострастью!
В купе, на этой нижней полке,
Ступай ко мне – поэт мой робкий.
Ах, Вольдемар! Как это круто,
Что, вылетев из института,
Я Папика нашла с деньгами,
А он – купил круиз в Майями.
Ах, Вольдемар! Налей мне виски,
Я буду ласкова, как киска,
Пока мой Папик – в ресторане,
Давай ему рога наставим.
Мы, Вольдемар, не в электричке,
Смотри, как всё здесь – романтично.
Я музою твоею буду,
Мой милый – предадимся блуду .
Ах, Вольдемар! Я с откровеньем,
Мне секс с тобой – как с диким зверем,
А Папик слаб, да и одышка,
Чуть приласкаю его лишку.
Возьми меня! Ласкай так страстно,
Чтоб я – взлетала от оргазма.
Я ж для тебя – поэт мой сладкий,
Куплю пежо на деньги Папки
Ах, Вольдемар! В окно! Скорей!
Ты слышишь – Папик у дверей!!!»
Стучат колёса... Крик смолкает..
Слезинка по щеке сползает:
«Ах, Вольдемар! Скучать я буду..»
И к Папику : – «Мой милый Будда!»
Плюются пусть ханжи-соседки,
Им душу не понять нимфетки…
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...260... ...270... ...280... ...290... ...300... 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 ...320... ...330... ...340... ...350... ...360... ...400...
|
