|
|
Город хмурый как Негоро,
Расписной по всем заборам,
Просыпается нескоро,
Размывает силуэт.
Он чихает от бензина,
Побережье сжала тина,
Неприкрытая картина,
Неуверенный сюжет.
Здесь собаки гложут кости,
Над Фонтанкой дремлет мостик,
Приезжают в среду гости...
Впрочем, также и в четверг.
Он их кормит кашей манной
Из предутренних туманов,
Из веселья и дурмана...
Всё запишет сонный клерк.
Это время своеволий,
Словно трезвый алкоголик
Я складной сдвигаю столик,
Переходим мы на «ты».
День отдав на сдачу лени,
Начинаем шевеленье,
Замолкаем на мгновенье
И... сжигаем все мосты.
Страсть размахивает флагом,
С левой начинаем шагом,
Бродит в венах злая брага,
Закусивши удила.
Жар по коже словно в бане,
Высохло вино в стакане,
Мы с тобою в тесной ванне,
Сводит мокрые тела.
Бессловесная отрада –
Два холма под шоколадом
Словно сладкая награда.
Ветер дует в паруса...
Мы отчаливаем вместе,
Уплываем за предместья.
Твой нательный тонкий крестик
Обещает чудеса.
В море плаваешь умело,
Отдаёшь швартовы смело,
Входит в гавань каравелла,
Надвигается гроза...
Я – за мостик капитанский,
Ты – за кафель итальянский...
Как в корриде по-испански,
Напоследок – взгляд в глаза.
Финиширую с отрывом,
Открываю банку пива,
Вру, как водится, красиво
Про родство и общность душ.
Отвечаешь: "Милый, что ты,
Жизнь – поганое болото.
Просто подвернулся кто-то
И... в командировке муж".
На порог вошел котёнок,
Он недавно из пелёнок.
Смотрит он в мои глаза:
Что ты хочешь мне сказать?
Чтоб я трубку не курил?
И цветы всегда дарил?
Чтоб я был с тобой послушным?
Помогал чтоб бить баклуши?
Чтоб по шерстке, а не против?
Ты же знаешь, я не против.
Просто, знаешь, почему-то,
Не проходит и минуты –
Я опять сижу и плачу.
Вот какая незадача.
Просто умер человек.
Просто выпал первый снег.
Просто этот человек
Был единственный из всех.
Помнишь, ты его любил?
А теперь его забыл.
Так и я его забуду
И играть с тобою буду.
Нужно мне всего лишь просто
Выпить что-нибудь для роста,
Чтобы стать большим,как слон
И трубить из всех окон,
Чтобы лопнули все банки,
Покосились чтоб все рамки,
Всё-всё-всё чтоб покосилось,
Чтобы что-то изменилось...
Вот какая незадача:
Я опять сижу и плачу.
Ну иди, малыш, отстань,
С неба звёздочку достань.
САМОЛЁТЫ
По небу летят самолёты,
Дистанцию крепко держа.
Их лица честны и суровы,
Их крылья не знают тоски…
«Такая мужская работа…»
Имеют в виду с высока…
Но, Боже! С каким наслажденьем
Они друг за другом плывут!
И видимо, Этим возможно
Скорее всего объяснить,
Тот розовый и золотистый,
Тот нежный, протяжный, пушистый,
Тот след, что железные птицы
Всегда оставляют… Всегда!
Исчерчено небо… К закату
Уносят моторы тела…
Такая работа… Конечно…
Летите…
Как в детстве
С горы
/25.01.06/
Больница, хлорка, рыбий жир –
Ожоги памяти из детства,
Где страх впивался как вампир,
Не позволяя осмотреться.
Витает бедность, как обман,
Что соткан из одних вопросов.
С пластинок льётся Ив Монтан,
Лолита Торрес и Утёсов.
О, колдовство и нищета
Времён конца пятидесятых!
И ветер тот и осень та,
Ветрянка та в зелёных пятнах.
А летом я цветочных мух
Ловил в саду на жёлто-красных
Цветах, совал в кулак и звук
Жужжанья их я помню ясно.
Он выпорхал из кулачка,
Очередной мой музыкантик
И поднимался в облака,
Садился девочке на бантик.
Мой двухэтажный детский сад
Через забор от Лекрастреста*...
Я вновь стараюсь пролистать
Страницы трепетные детства.
* Лекрастрест – лекарственно растительный трест
Комариная ночь украла сон, покой и последний воздух,
Ветер спьяну уснул устало, потеряв в переулке посох.
Кислород переделан в выдох, израсходован весь навылет...
Жить осталось как старой рыбе, но ухи из меня не выйдет!
Жаль, колодца на всех не хватит, организм переводит воду.
Только ручка цветёт лопаты, не возделывать клумбу чтобы,
Не сажать огурцы в сметане (как удобно – салат на грядке!)...
Настоялась любовь в стакане, выпей, женщина, это – сладко!
В одиночку постель – могила, задыхаться, так вместе, либе...
Обниму тебя шестикрыло и замучаю как на дыбе.
Камасвечера испарилась, Камусночи буди, подруга!
Окажи, дорогая, милость, рассупонь жеребцу подпругу.
Стану нежным, как слон в саванне, брось пасьянсы, ведь карта бита...
Мы займёмся с тобой в нирване профилактикой простатита.
Я сегодня как Игорь Кио, чудеса против всех болезней...
Понимаешь, аморе мио, как полезно на дачу ездить?
Что нам делать в замшелой Гагре, белой ночью нас Бог пометил...
И любовь посильней виагры, от любви так прекрасны дети!
В белых пачках сады застыли и во сне о пуантах грезят...
Не пойму, это месяц или солнце кошкой в окошко лезет.
Мы дуэтом встречаем утро, всё живьём, никакой фанеры...
К чёрту Индию с Камасутрой!
Это – русская Primavera!
Стирая границы меж ложью и правдой,
Стирая границы меж явью и сном,
Иду я по жизни, прикинувшись бравой,
И горлышко делаю призрачным дном.
Смешав нелюбовь и любовь в одночасье,
И зло и добро пропустив сквозь себя,
Не знаю что горе, не знаю, что счастье.
Я тризну справляю, по целям скорбя.
Неверие с верой, улыбку с оскалом,
Полёт в высоте и копанье в грязи,
Я оперой Верди, звучащей в La Skala,
Иду, декламируя стих Низами.
Все против и за в одночасье впитая,
Жду воду в пустыне и солнышко в дождь.
Я всё и ничто. Как материя тая,
Я в вечность иду к тебе, каменный вождь.
В доме вспыхивает свет.
Музыка слышна.
Так слышна,
Как будто нас
Знает наизусть.
Руки вот мои, глаза,
Кресло, тишина,
В тишине как зайчик я,
Как черники куст.
Музыка срывает нас,
Комкает, и вот
Мы плывём как пенопласт,
В рот набрав воды.
Уши вот мои, глаза,
Ноги и живот
В норы тишины спешат,
Слепы, как кроты.
Музыка, убей меня,
Приведи к себе,
Приведи в себя мои
Сонные черты,
Меч вложи свой ты в меня,
Защити от бед,
Но ни слова про меня
Не промолви ты.
Ты пел…, и нервных пальцев плен
Покорно струны принимали.
…Закат накинул край вуали
На византийский гобелен
Из ваз, пергол, витых изгибов
Плетей глициний вкруг колонн.
Казалось мне, что я погибну,
Когда ты мельком уколол
Моё лицо холодным взглядом,
Длиной ресниц скрывая спесь.
Казалось мне: сочилась ядом
На мир божественная песнь.
Казался счастьем яд мгновенный,
Позволь его лишь пригубить.
Ты мог не зло и вдохновенно
Любую душу погубить.
А мир забыл, что шутки плохи,
Что можно песней брать в полон.
Так душит бег аристолохий
В объятьях павший Вавилон.
В тени вздыхал античный ветер
С букетом свежести с лагун.
Он прорывался сквозь столетья
К ногам твоим, великий лгун.
Луна в прозрачном пеньюаре
Из перьев сизых облаков
Забыла стыд. Ты был в ударе.
Ты пел небрежно и легко.
В реальность нечто облекая,
Ты мог за сон сойти вполне.
Мечты слетались мотыльками
К густой зелёной полынье,
Где лишь туман из поволоки.
Наверно здесь творил Ваал.
Тот бог ревнивый и жестокий,
Раз этот голос даровал.
Мятежность – пальцам, силу в плечи,
Глазам – лучистый изумруд.
Он знал, что боги все умрут,
Но божий дар пребудет вечно.
----------------------------------
К утру остался на тропе
Размытый след автомобиля.
О, праведник, ты просто пел!
…В других веках тебя любили
Одни принцессы.
В салонах и ложах Вас взгляды ласкали
Мужчин благородных, одетых во френчи,
И пенилось солнце в янтарном бокале,
Закат опускался на голые плечи.
Ваш профиль и жесты обычно печальны,
Лишь изредка веер взлетал к офицеру:
Весьма благосклонно Вы с ним промолчали
Весь вечер. На утро с мечтой эфемерной
Он ехал на фронт. …Шёл двенадцатый месяц
Со смертью в окопах. Но что же осталось
От мраморных плеч и от мраморных лестниц?
За что Вы молчали? Известна Вам жалость?
В ту ночь он вернулся.
…Вы полуодеты,
Закутавшись в тайну, склонились к роялю….
Он пел Вам «Прощанье славянки» фальцетом,
А Вы! Вы молчали. О, как Вы молчали!
Бедою страна, точно рёвом медвежьим,
Рыдала, стонала и выла ночами,
А Вы над могилой родною и свежей
Сидели три дня и, как прежде, молчали.
Вы шли по этапу – ни слова, ни звука,
Стелилась дорога костьми и крестами,
Когда потянулись к Вам грязные руки,
Вы отдали молча плюмаж с горностаем.
И не было слёз над судьбою истлевшей:
Вы снова в молчанье своём непокорном
Сидите с высокой главой поседевшей
И гладите фото в подрамнике чёрном.
И весь новый мир был монетой дешёвой
Пред вашим молчаньем, таким отрешённым.
Что ж вы, глупые такие,
без ветрил и без руля?
Что ж так гоните, живые,
всё на минные поля?
Где ж ваш чертов навигатор?
Вы ж в болота трУсите!
Не ступай! Там аллигатор
что-нибудь откусит!
Что ж вы жрете все без меры,
набивая с жадностью
бесконечность духа серы,
вкуса зла и алчности...
И зачем так в упоенье
грязь все собираете,
будто кроме тления
ничего не знаете?
Вы ж – духовные созданья,
на Земле – для радости.
Ваше право – созиданье
счастья, а не гадостей.
Вам же звезды зажигают,
в небесах развешивают.
Только свет весенний тает
в душах с грязью смешанный.
Оглянитесь! Мир – прекрасен,
выполнен с любовью,
и нисколько не опасен,
не замазан кровью.
Так зачем же вы сякие,
без ветрил и без руля,
в злобе гоните живые
всё на минные поля?
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...720... ...730... ...740... ...750... 759 760 761 762 763 764 765 766 767 768 769 ...770... ...780... ...790... ...800... ...810... ...850...
|