|
|
Если ты хоть однажды любил,
Если только любил хоть однажды,
Из волшебного рога ты пил –
И не мог утолить этой жажды,
Если помнишь такую метель,
И такие несли тебя реки –
Знай: потерян для жизни теперь,
Обречен ты и проклят навеки!
И не будет отныне – поверь! –
Ни покоя, ни места на свете –
Дикий ветер сорвет твою дверь,
И подхватит тебя этот ветер!..
К тридцати, к сорока ли годам –
Будет гнать – не уйдешь, не надейся! –
И кружить по ночным городам –
По Тбилиси, Москве, по Одессе…
Заклинать тебя будут: «Забудь!..»
Утешать – то одна, то другая,
Но не сможешь себя обмануть –
Ты ведь знаешь, как это бывает…
Что ж ты ищешь на дне, водолаз? –
Бесполезно – такое теченье…
И, отчаявшись тысячу раз,
Ты поверишь опять на мгновенье –
И войдет молодая жена,
И воскликнешь ты: «Господи, хватит!
Посмотри, как похожа она,
Как прекрасна она в белом платье!..
Ничего, мы еще поживем!
Пусть не то, но зато – как похоже!..
Поживем! А что было – быльем
Поросло… Да и было ли, Боже?»
…Что ж стоишь ты всю ночь у окна,
Что ж невесел, неласков ты с нею?..
Это – тоже ты должен – до дна.
Эта пытка, выходит, страшнее?..
Воет ветер – о чем и о ком? –
И однажды не выдержат нервы –
И рванешься ты в дверь, на балкон –
И с балкона – в открытое небо…
И увидишь, как мудрый старик
В небо звезды со свистом вбивает…
И свободен ты станешь на миг –
Ты ведь помнишь, как это бывает…
.
Я три дня не слушал новости,
я три дня исполнен радости,-
мировой не слышал подлости
и террора вероятности.
Не унижен был я «Сельтою»
и бразильским клубом армии,
потому что мы с соседкою
трое суток прогутарили,
прокутили, пробуровили.
Муж уехал, мной утешилась.
Трое суток, чай, – на Вове ли,
или под – урчала, нежилась.
И, – ушёл в отставку Проди ли,
и плюют иранцы в Буша ли, –
мы счастливо это пропили
и друг дружкою закушали.
Грех сказать, пропали новости,
стали, в общем, они – старости.
Но эфир струили ногости,
раздвигаясь без усталости.
Но пришёл командировочный,
и опять, как в жопу раненный,
сомневаясь, жду я срочные
сообщения по радио.
* * *
Я не любим, а просто нужен -
Стряпуха, прачка, не мужик...
Мыть пол, стирать, готовить ужин
Умею и давно привык.
Беспрекословная сиделка,
Твоих капризов раб цепной.
Хоть сплю с тобой, но лишь как грелка.
Я верный пёс придворный твой.
Но всё сжимается пружина,
Ложится палец на курок.
Я пленник строгого режима,
Но не бессрочный – выйдет срок.
Морозным утром на рассвете
С холодным сердцем вдруг проснусь
И по невиданной планете,
Где больше нет тебя, пройдусь.
Я не верю, что может мой кот умереть.
Может, максимум, что ли, на треть.
Смерть врастает в него от ушей до хвоста.
Только лапка осталась чиста.
Умывается ею он утром и днём.
И он снова хорош и силён.
Помурлычь, мой хороший, засни на руках.
Твоя лапка, как ватка, мягка.
А как чёрные в окна влетят снегири -
Грозным глазом на них посмотри.
Погрози лёгкой лапкой и прочь прогони:
Защити. Сбереги. Сохрани.
Открылась дверь. Не в комнату, в судьбу,
и ты вошла. Серебряная шубка
на руки мне запрыгнула. Саму
я обнял, наконец, через минутку.
Она так долго длилась! Ты сняла
серебряную шубку. Да. И шапку.
Ладонями сапожек обняла,
сняла его, потом другой, и шатко
ты, распрямившись, к зеркалу пошла,
расчёской прядь сложила на другую
и улыбнулась, юбочкой шурша,
помадой губки новые рисуя.
И с кофточки пылиночки убрав,
поправив ещё раз свою причёску,
ко мне ты уже двинулась – ура!
Но, вдруг, ты снова вынула расчёску.
За это время я уж поседел,
стал пирамидой пыльною Хеопса.
Да, переделать сразу столько дел
не снилось и проворнейшему хлопцу.
Вы думаете, это всё? О, нет!
Она ещё, мне волосы взъерошив,
поцеловав, сказала: «Сколько лет,
и где ты был так долго, мой хороший?»
1.
Февраль смеётся и звенит
До слёз лучами защекочен
Проснувшегося солнца! Сочен
Небесный свод и так дразнит
Своею свежестью неспелой,
Как будто… голубой лимон!
Из пор его со всех сторон
Летят отравленные стрелы
…………..Весны!
2.
Обманщик или же обманут –
Не знаю. Всё переменив,
Непостоянен и ревнив,
Февраль засыпал снегом рану,
Что нанесла вчера Весна,
Под стать ему – непостоянна
И ветрена. Уж слишком рано
Взялась кокетничать она…
Задумчив и, теперь, спокоен,
Восстановив привычный ход
Событий, холоден и твёрд,
Собою он вполне доволен…
Расскажи мне, февраль, о прекрасной далёкой поре,
Подскажи что запомнить, а что навсегда позабыть.
Чья-то смерть спит у Бога, как пуля, в пустой кобуре,
Но под сердцем вмещается только желание жить.
Расскажи мне о марте, что зреет в солёных снегах...
Обещает весна наступить, но не раньше среды.
Там, на кровле ночует забытый антеннами страх,
Тает вечность, вбирая привычки и свойства воды.
И с карниза по капле срывается время в грааль,
Превращая паденье обычной воды в миражи.
К миражам прилагается старый бродяга февраль.
Я поверю в бессмертье, ты только мне всё расскажи.
Волк Зайца встретил и сказал:- Здорово!Меня ты любишь?
- Что ты, не то слово.
Жить без тебя буквально не могу,-Тот подольстил извечному врагу.
…Лисица Зайцу молвила:- Косой!
Да не дрожи! Не съем тебя, постой!
Ответь мне только на один вопрос
( Я провожу средь Зайцев соцопрос ):
- Меня ты любишь?
Заяц молвил снова:
- Лисичка, дорогая, не то слово!
Мне без тебя и жизнь недорога.
А Волка ненавижу, как врага.
***
Ответ на соцопрос зависит от того,
Кто именно заказывал его.
взять что ли и заболеть сильно пресильно гриппом
ну не для того чтоб не ходить на работу хотя это тоже
а вот так чтоб чихать и кашлять пусть даже с хрипом
и в лихорадке искать на подушке прохладный угол горячей кожей
так заболеть чтобы потом вылечиться дней через пару
а за это время чтоб кто нибудь попереживал немного
грел молоко перемешивал с мёдом и шутил про карла и клару
и переключал фильмы с грустного на веселый или про бога
а в перерывах обнимал бы меня так не крепко рукой за плечи
и иногда интересовался может мне что-нибудь ещё нужно
мои ресницы хвалил пушистые в стылый февральский вечер
и обещал что скоро из стран дальних придет ветер теплый южный
и мы обязательно все бросим и полетим тупо к морю
с собой возьмём только удочки чтоб поймать золотую рыбу
хоть на кубу хоть в крым хоть куда я разве поспорю
взять что ли и заболеть сильно пресильно гриппом
М е ф и с т о ф е л ь (разливая вино):
...Без ложной я скажу риторики —
Нам вспомнить есть о чем за чаркою:
«...И прожил — скажут так историки —
Он жизнь короткую, но яркую!..»
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
...Да-а-а... Повидали, полетали мы...
Гуляй, студент — «за все уплочено!»...
Париж... Прогулки по Италии...
Вино, и женщины, и прочее...
Ф а у с т:
...Свиданья у Дворца ли Дожей,
Иль споров полуночных пыл...
Италия!.. Я славно пожил,
Я даже счастлив часто был!..
И — тарантелла... ночь... гондола...
Цитаты, тосты до утра
В честь Пико делла Мирандола,
Иль в честь апостола Петра...
М е ф и с т о ф е л ь:
Прочти из итальянского, из раннего —
Как подобрали музыку израненную...
Люблю стихи я эти, как в Италии
Ее нашли, пригрели и так далее...
Ф а у с т:
"...Как свидание узнику
Вдруг с невестою дали —
Так в Италии Музыку —
Будто только и ждали!..
Здесь поили водой ее
Родниковой, прохладною...
Брал Поэт на ладонь ее,
Травы к ранам прикладывал...
Затянулось все, зажило...
Ее удочерили
Тициан, Микеланджело,
Бенвенуто Челлини...
Все воспрянули, ожили...
Небо красками залили
Музыканты, художники —
Честь и слава Италии...
Ветер землю раскачивал,
И в порыве азарта
Целовались Бокаччьо
И Андреа дель Сарто!..
...Жизнь пружинит, взрывается...
Словно джин из кувшина,
Рафаэль вырывается
Из плаща Перуджино!.."
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
...Юность!.. Жизнь моя!.. Грустно как...
...Тая в синем просторе,
Легкой девочкой, Музыка
Шла по берегу моря...
.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...710... ...720... ...730... 739 740 741 742 743 744 745 746 747 748 749 ...750... ...760... ...770... ...780... ...790... ...800... ...850...
|