|
|
Обед у прокуратора
(из альбома зарисовок на темы
апокрифических сюжетов)
"Элий Ламия, окажи мне честь -
– приходи завтра ко мне обедать."
Анатоль Франс, Прокуратор Иудеи.
"Охотно могу сообщить это, –
– отозвался Пилат, – ибо я был
свидетелем этого."
Михаил Булгаков, Мастер и Маргарита.
...-видишь, в расплаве бокала мерцает звезда,
мир ослепил целулоидный свет,
словно в сладчайшем ответе "да"
слышится горькое «нет»...
- слышал ты, говорливой воды жернова,
как мучными клубами окутанный дед,
вторят внуку заветные мельниковы слова?
- Нет.
- А не знаешь ты про страну, где снега, как пески,
где мороз дышит встречно и вслед,
и заснежены и сердца, и виски?
- Нет.
- Слышал, там, за морями, в нездешнем лесу
съединились щеголий вспорх и песчаный след
с незакатным солнцем, чернеющим на весу...
- Нет, нет!
- Знаешь, тот край меж снегов и берёз
серебристым сияньем согрет,
и набат к монастырским сводам примёрз?
- Нет, нет!
- Только там месяцами дожди и мороз,
и пьянящий жар изобильных лет...
Видел ты зарницы весенних гроз?
- Нет, нет!
- Там пригодны к письму куски бересты.
Вот – прочти потом свиток вневременных замет.
Я пишу мемуары. А ты?
- Нет, нет...
- И напрасно! Я помню почти как сейчас
о полёте ласточки или дрозда
в колоннаде проклятого Храма твой рассказ...
- Да, да!
- О германской засаде в долине Дев,
как подобно осиному рою
облепила пехотный манипул звериная стая или орда,
и ты спас центуриона Крысобоя...
- Да, да, да!!
- А не помнишь ли из Назарета врача?
Он казнён был, наивный ребёнок-поэт,
белокрылый птенец вороного грача...
- Нет...нет...нет...
- Я с тех пор не забуду блудницу одну,
что всегда для меня танцевала,
распуская волос медно-рыжих волну,
точно пламя приливного вала...
Оливковый овал голубиных глазниц
был наполнен варварским сладострастьем.
Непохожа во всём на обычных блудниц...
и лишь терпким вином
заглушал я ненасытное её полновластье...
Я её потерял и не смог отыскать... Говорили, она
уходила за чудотворцем из Назарета...
И, любовью новой исцелена,
исцеляла сама Словом Нового Завета...
02.05.97.
Гранатовый браслет
Зачарованный странник судьбы!
Не гадай на каприз кастаньеты,
что предскажет, как свет из тьмы,
жар гранатового браслета.
Он похож на тело змеи,
и, обвитым запястьем согретый,
жадный взор дотла пепелит
жар гранатового браслета.
Но обманчив фортуны лик,
не пеняй на шкатулку с секретом:
ни один секрет не хранит
жар гранатового браслета.
И лежит заклятья печать
нерушимою силой завета:
лишь родной душе передать
жар гранатового браслета...
Оборванцем босым бродя,
будней прах я втоптал в жнивьё,
прошепчу, не встретив Тебя:
"Да святится имя Твоё!"
S.C.
* * *
Вдохнуть твое дыхание – и что же? –
Под проливным дождем в глухую ночь
Бежать мне от того, кто всех дороже,
И грохот сердца заглушить не смочь.
Мой пульс гремит в ушах безумным стуком,
Звон каблуков по гулкой мостовой –
Из мира исчезают звук за звуком
И остается только голос твой.
gumergik
ТРИПТИХ О ЗЕНИТЕ
1.
Был стадион похож на круги ада,
в ушах то воет, то вздыхает, то звенит,
то тридцать тысяч «Песню Ленинграда»
затянут хором, то орут: «Вперед, Зенит!»
Ору и сам перед экраном как дурак я,
ушла Лаура: лишь бы погулять ей…
И хорошо, я в кайфе пью араку,
а тут Динамо забивает – вот проклятье!
Хвала Аллаху, что есть шанс второго тайма,
что в раздевалке жару всем поддаст Давыдов:
и Кежму пристыдит – да заиграй ты!
Фаттиха поругает – как не стыдно!
Клуб продолжает свой поход в элиту –
Забили два гола – виват Зениту!
2.
Он вновь под свой вернулся кров,
Голы влетают – будь здоров!
А сине-бело-голубые
Лишь злятся на финты любые…
Чем им не угодил Быстров?
3.
Писать рубаи и мусабы
Не в тему о Зените как бы…
Несчастного полу-араба,
Прости, о, мудрый мой Хайям,
Что нарушает твое табу.
Одну другая заменяет жизнь.
Средь диалектик – эта всех похуже!
На лучшую, плохая, не ложись,
другая, ты потом предъявишь иск,
а этой пусть ещё я буду нужен.
Не проскользни, весны холодный шёлк,
водой сквозь пальцы, к лету обреченно
без радости, что я опять нашёл
счастливой ту, которой увлечен я,
как увлекает вечный плен лавин
ушедшего тоску поведать миру,
как увлекает алый цвет рябин
среди осенних худеньких рабынь,
послушно голых зимнему вампиру.
Другая, ты меня пока не трожь,
пока я ту, счастливую, не прожил.
Ты после всё у этой отберёшь,
так что тебе прийти за ней попозже?
Пока ты есть, единственная жизнь,
на лучшую, плохая, не ложись!
Кому нужны
Ненужные слова?
Когда уйти еще неловко,
Когда в глаза смотреть невмочь,
И вынут сыр из мышеловки,
И бесконечно длится ночь.
Тогда нужны
Ненужные слова,
Чтоб убивать глухое время –
А циферблаты кто-то стёр –
Бросать ненужных слов беремя,
Как бутафорских дров в костер.
Кому нужны
Ненужные слова?
Друг другу надоевшим
Грустным людям.
Давай их просто говорить не будем.
Но, может быть, Я не права?
***
Когда нельзя смотреть в глаза –
В них ложь туманной пеленою –
Лишь образы, не образа –
Не важно, что тому виною.
Лжет все: часы и календарь,
Лжет интуиция, погода…
Гремит гроза – но ведь январь!
И солнце скрылось на полгода.
А после января – июнь,
Медовый лживый месяц лета.
Повсюду ложь, куда ни плюнь.
И не сбываются приметы.
* * *
...опять раскатистое "эр-р"
опять глаза на мокром месте
уже преодолен барьер
и через опытность манер
сверкнет наивностью невесты
утяжеленных бедер вид
вилянье тропки шаловливой
увлечь подальше норовит
где плющ кудряшками завит
под строгим окриком крапивы
и ветви грустно уронив
в изнеможеньи после бури
себе забыться разрешив
уснет под простенький мотив
из пожелтевшей партитуры...
Улица-корявица желтые дома
Я от этой улицы враз сойду с ума
Дети скачут ордами
Бабы толстомордые
Воры некультурные
Песни нецензурные
Как по этой улице, легкие с руки
Ячатся-корячатся злые мужики
Наглые угрюмые
Звери недоумые
Скользкие натурами
Проживают с дурами
Улица-корявица воют кобели
Домики раскосые сели на мели
Там попы ленивые
Барины глумливые
Шавки шелудивые
Да городовой
Коли попадешься
Так ужо не вой
Улица-корявица желтые дома
Я от этой улицы не сойду с ума
Там моя отрадная
Люба ненаглядная
Чудная и ладная
В доме у реки
Там мостки и проруби
Там любовь и голуби
Ни сумы ни голода
Все легко с руки
Улица-корявица знать мне по нутру
Сосны извиваются
Зябко поутру
Здесь собаки лаются
Здесь мне жить и маяться
Здесь грешить и каяться
Здесь я и помру…
Бес лукавый изгонит цыган
С площадей и хромых переулков,
Их наивный и древний обман
Ляжет пылью на улицах гулких,
И пойдут по лесам, по кострам,
Собирая подножные яства,
Песни петь по холодным шатрам
Неуёмные дети лукавства…
И теперь будет время цыган,
Но – других, изощренных и точных
Врущих слогом красивых реклам,
Бьющих блеском авто навороченных…
Бес заменит собою любовь,
Вскроет дружбу ножом перочинным
И поставит над нами вновь
Дураков, раболепных и чинных
Мы поверим беспечно ему,
Всё – его: от души до кармана…
Мы вступаем в Великую Тьму,
Несмышленые дети обмана…
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...320... ...330... ...340... ...350... 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 ...370... ...380... ...390... ...400... ...410... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|