|
|
Спят счастливые хасиды,
Абу-Мазен, шейх Насралла.
Позабыты все обиды,
Будто их и не бывало.
Не тревожат сон сирены –
Спят красавицы «Катюши»,
Лишь один «Хамас» в три смены,
Неустанно бьет баклуши.
Не зовется «срочной» служба,
А куда нам торопиться?
На востоке – мир и дружба,
Без замка теперь граница.
Нет мечей – одни орала,
Но правы американцы –
Если шейх у них Насралла,
Значит все они – насральцы!
У крыльца – цветов полянка,
Прудик, камушки, песок.
Отдохнуть, присесть – приманка,
На ступеньках – ягод банка.
Посижу-ка я чуток.
Аромат клубники свежей
Разливается, манит,
Дух захватывает, нежит,
Не могу дышать я реже!
Ах, клубника, ах, магнит!
Краснота – до сердцевины,
Так и липнет к языку.
Добралась до половины.
Ах, у лета именины!
Съела, больше не могу!
Опустела банка, чисто!
Что без дела мне скучать?
В огород пошла я быстро
Снова ягод набирать.
Прожить этот день, да не так, как все...
Себе разрешить снова стать собой –
не белкой в раскрученном колесе,
а птицей – неважно какой, любой...
Чтоб только под крыльями – ветра взмах,
и солнечной стёжкой пронизан путь,
чтоб небо просторное в облаках
открыло свободы простую суть.
И в тесную клетку привычных дней,
запомнив полёта восторг и страсть,
уж если вернуться – то став сильней,
уж если смириться, то не пропасть...
Сиди, мой друг, сиди,
Туши пожар в груди
Чем можешь: хоть бухлом, хоть мятным чаем.
На нас с тобой двоих
Так много позади,
Что мы от вида перспектив
Скучаем.
Ты слишком, скажем так, закостенел.
И я.
И вот мы оба — два печальных вида —
Всё что-то думаем.
А между тем семья
На нас глядит.
Но всё равно — спасибо!
Когда это Пегас
На блюде преподнёс
Ответы на насущные вопросы?
Кури, мой друг, кури
От ночи до зари.
Глотай, дружище, дым от папиросы.
Ещё один день угас,
Затихли во тьме слова.
Ненужность обычных фраз.
Пусть нежность шепнет едва
Тебе о моей любви,
Уткнется котенком в грудь,
Как дар этот миг лови,
Растает в ладонях грусть.
Затеплится звезд покой
Над строгим ночным окном,
Молочной густой рекой
Туман обовьет наш дом,
Как сторож, любовь храня,
Уютом стремясь помочь,
Без музыки и огня
Волшебную дарит ночь.
ПОСЛЕ СНА.
Я ухожу сквозь чужие пальцы –
Нам уже никогда не расстаться.
Осень роняет рыжую шкуру.
Играет, наверное, дуру.
Зачем ты приснилась мне, девочка?
Тронула ль память мокрую веточку
Или вразбег осознала дорогу –
Так, что осталось до края немного?
Какие здесь волосы сонные,
Вплетаюсь былинками сорными,
Скрывая под шифрами имени
Желание выспаться с ними.
Три фразы за треть сновидения,
Прощальное прикосновение,
И я растворюсь среди прочих,
Желая спокойной ночи.
Останется марево шепота
И чуточку горького опыта.
А та, что приснилась – проснется,
Потянется и улыбнется.
Почти в поклоне падает листва.
Остаться дома, снять одежды лета,
Укутаться в привычные слова,
Дарующие призрачность ответа?
Теряет смысл обшарпанность надежд.
На смену величаво входит осень.
Дождем косым расправит грани меж,
Перешагнет в чужое и не спросит,
Что было там, что будет, что болит,
Какая радость спрятана листвою...
Деревьев голых неприличный вид.
А в небе – птичья клиновидность строя.
31.08.2005
/из цикла 'Венок сентябрю'/
2006-08-31 15:50Рана / Вячеслав Моргачёв ( Lit)
Параметричен гранит парапета,
парализующей правдой пропета
строчка – имя поэта
под звездой обелиска,
пуля букв скупа эта,
просвистела в ночь близко.
В невыразимой звуками теме
молча склонюсь должником перед теми,
кто живым рубежа
не достиг в сорок пятом...
у России свежа
рана в сердце распятом.
Разрушен храм в Кальтабелоте,
ключи сакральные в болоте.
Следы бессрочного коллапса
не описать под рюмку шнапса.
Трава засохшая в крови …
напрасно душу не трави …
скрыт тайный путь, луга душисты …
пошли на смерть не фетишисты …
ешь поминальные блины.
В кольце огня истреблены,
но прорвались в бою без даты
к Луне воскресшие солдаты.
Небесный плод засох в зачатке,
в крови зеленые перчатки …
срок испытания продлён,
к Луне ушёл последний батальон.
За два дня покраснела рябина,
ночи стали заметно длинней,
а еще даже не середина
в лоне августа дремлющих дней.
Но все чаще, и чаще, и чаще
надевают прозрачные дни
макинтош дождевой шелестящий,
и стучит из-ви-ни, из-ви-ни
в подоконник, по листьям, по нотам,
по ладоням подставленных рук,
по прочитанным письмам, субботам,
по звонкам надоевших подруг.
Чушь какая-то: отпуск, работа,
да на все это дождь моросит,
в голове несусветное что-то,
что-то вроде :"Эх, гой ты еси!.."
Не получится с глупостью прежней
два и два без раздумий сложить,
то ли август стал в чем-то небрежней,
то ли мне все ленивее жить.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...780... ...790... ...800... ...810... 818 819 820 821 822 823 824 825 826 827 828 ...830... ...840... ...850... ...860... ...870...
|