|
|
Мне быть дозволено лишь буквами в письме... Как удержаться и не стать вселенной зла,Не отворить шкатулку бедствий ненароком?Ты знаешь – на порог ко мне леглаВенцом терновым череда упреков.Как убедить себя в непрочности основ?Назвать иллюзиями импульсы влечений?Когда среди обычных с виду слов,Я вижу вариации значений?Мне быть дозволено лишь буквами в письме...И ждать прочтения, ночуя в тайном склепе.Когда ты прикасаешься ко мне,Как не рассыпаться в твоих ладонях пеплом?*****************Уже не суждено тебя обнять,Назвать по имени – пусть даже между строчек…Любви моей надломлена печать.Моей надежды обескровлен почерк…
Мудрость лежит под снегами Тибета…
Встал на крыло за лучами рассвета
День – перелётная птица в пространстве.
Старый отшельник вернулся из странствий.
В нищем не сразу признали монаха,
Видят: ни боли, ни горя, ни страха
В узких глазах, только мир и покой.
Каждый пытался коснуться рукой
Ветхой одежды святого и пыли
С ног, что Кайласом натружены были,
С впалой щеки, в бороздах испытаний.
В плен его взяли:
- Скажи, не отстанем.
Бог! – Где искать?
- Все походы излишни:
Здесь от людей схоронился Всевышний,
В ваших закрытых, холодных сердцах.
Сердце – тюрьма, а светло во дворцах.
Лица людей, как заря, посветлели.
Многие помнили притчу неделю.
Только все тюрьмы закрыты, как прежде.
…Солнце вставало в просторных одеждах,
В чистом ручье полоскало рубаху…
Люди опять обратились к монаху:
- Разум твой вырвался из темноты,
Верно, что ведаешь Истину ты?
- Истины нет, что зовут Абсолютом.
- !!!
Вышел мальчишка худой и разутый
Вровень со старцем, склонился едва
В должном поклоне:
- Но ЭТИ слова
Так же беспомощно гнутся от ветра. –
Нет абсолютного в мире ответа. (???)
Горько старик улыбнулся на дерзость:
- Верно, пустое: и юность, и зрелость.
Мудрость не станет во век абсолютным
Знанием.
Ветер сменился попутным…
… Женщина вслух причитала о сыне.
Шел одиноко ущельем к вершине
Юноша.
Лезвием дождя выбриты газоны,
Слёзы льют зонты, – китч демисезонный,
Тонет «де жа вю» в городских Бермудах,
Солнце где-то там, на горбах верблюдов…
Вымок и пропал мой проект вселенной,
Вечность замерла серым гобеленом,
Неба простыня стала тусклым бытом,
Счастье где-то там, в зеркале разбитом…
Город – океан с пятнами бензина,
Я о берег бьюсь раненным дельфином,
Прячут этажи боль в отвесных скалах,
Больно где-то там, где тебя не стало…
Буквы-маяки вдоль подводных станций,
Сумрак лёг на курс призраком-голландцем,
Ветер–капитан рвёт с деревьев лычки,
Любят где-то там, в сказках и кавычках…
В тонких кружевах мёрзнут руки вишен,
Холод на Москву выдохнул Всевышний,
Я спешу к теплу, к телу… батареи,
Бьётся где-то там, в левом подреберье
Лето….
Не оставляй
меня одну,
не оставляй.
Я без тебя
всё норовлю
на скользкий край.
Я без тебя
хожу по лезвию
ножа,
С парализованной
душою,
вся дрожа.
Не оставляй, –
мне без тебя
и днём темно,
А ночью – жутко:
звездопад
стучит в окно.
И мысли…мысли,
ну, куда
укрыться мне?
Я без тебя горю,
как грешница,
в огне.
Не оставляй меня,
прошу :
не уезжай!
Куда ты, милый, –
я туда, –
везде мне рай,
А без тебя –
ничто,
остывшая зола,
И просто справятся
со мною
силы зла.
Все искушенья
на меня
пойдут войной,-
Как устою,
когда, родной,
ты не со мной?
Вдруг подтолкнёт
враг душ людских
на скользкий край?
Не оставляй
меня одну,
не оставляй!
О, встань терновником
колючим
на пути,
И задержи меня –
хоть в кровь! –
не упусти!
Когда же рядом,
то не будь,
ко мне суров,
Давай со счастьем
на троих
разделим кров!
Давай шалаш
в лесу построим –
убежим!..
И пусть струится
от костра
весёлый дым…
Не оставляй,
побудь со мной,
не уезжай!
А нет – пристану
вдруг к одной
из птичьих стай…
Ты вычеркнешь себя из мёртвых списков,
И жизнь опять наполнится тобой.
Идёшь ты рядом. И смеёшься близко.
На плечи свет ложится золотой.
Нечаянный, медлительный прохожий
Вслед обернётся. И промолвишь ты:
«Его лицо я вспоминаю тоже».
Дождь зашумит. Раскроются зонты.
И в этом пёстром, разноцветном шуме,
В горении твоих бессмертных глаз –
Никто и никогда, нигде не умер.
Ты вспоминаешь каждого из нас.
2007-01-27 03:09Детство / Малышева Снежана Игоревна ( MSI)
Шелест шелковиц, ягодный дождик.
Голые ноги по отмелям пляжным.
Палки, рогатки, подаренный дротик,
Песни застолий в стонах протяжных.
Пышность эклеров. Под ключ и в буфет
Прятала бабушка сласти от брата.
Утренник, стих с лёгкой подписью: «Фет»,
Бойко рассказанный. Локти в заплатах.
Трусики, сшитые мамой за вечер,
Россыпи пуговиц – призрак богатства.
Тихо принёс мне сегодняшний ветер
Лёгкую грусть позабытого братства.
Как спасенье от ран –
День Татьян.
Странно:
Обретенье тоски,
Взмах руки
Манит.
Защемило, болит:
Ты – магнит,
Омут.
Ароматами губ.
Берегу.
Помню.
Находить, потерять...
В сердце – рать.
Тайна.
День январьский, прости
Странный стих
Тане.
25.01.2007
/из цикла 'Даты календаря' /
Вышла тучи разогнать луна-начальница,
Солнце село на краю земли на корточки,
Ближе к ночи души с неба возвращаются
И стучатся тёплым ветром в наши форточки.
В грустных заводях рассвет зажжёт купальница,
Дождь пройдётся по-хозяйски палисадами.
Утром души вновь телами наполняются
И сбегают по ладони виноградами.
Только ищет их по свету вечный Каин-царь,
Вьётся ненависть за ним в дороги длинные.
Это души ещё ниже опускаются,
Плача в небо на узоры журавлиные.
Вспоминают колесницы выезд бешеный,
Загорелые тела весёлых лучников,
Храп арабских скакунов средь беглых грешников,
И кроваво-грязный след их по излучинам.
Над изрытыми полями грохот гаубиц,
Вязкий ад и чёрный снег с железных гусениц,
В тяжком вдохе океанов берега убийц,
И измученное небо. В нём не гуси ли?
Южный Крест кружит распятиями в космосе,
С рождества Земле желая искупления,
Драгоценность в ненадёжном хрупком лотосе,
Кто хранит тебя от истинного тления?
Из твоих цветов гербарий в чёрных рамочках,
Помоги же лепесткам, богов свергающим,
Видеть больше чуть, чем гусеница в бабочках,
Может чувствовать за кружевом сверкающим.
Окружает двор пустой худая рабица,
И окошко по венцу почти не светится,
Нет печали — это души собираются,
Зачерпнёт их до зари ковшом медведица.
………………………………………………
Неужели встречи с холодом радушные?
Если истинно «внизу, как наверху»*,
Дети вечности, не дайте стать бездушными,
Не оставьте нас, ом мани падме хум.**
* — «как наверху, так и внизу» герметический афоризм.
** — о, драгоценности в лотосе.
Как глоток, что в пустыне не выпит,
Я хочу тебя, Древний Египет,
Как любовника, видеть и слышать.
Я ревную тебя к твоим бывшим,
По тебе босиком проходившим,
К этим женщинам мертвым, но жившим
В твоем сердце, мой Древний Египет.
Кто вино это старое выпьет,
Тот влюблен навсегда, не за плату,
В этот торс, неподвластный Дуату,
В эту жилку на шее до моря,
Что пульсирует Нилом. В Луксоре
Спишь в гробницах своих, не старея,
Здесь я девочка, здесь я робею
Пред тобою, мой бог–соблазнитель.
Великанов последних обитель –
Старый Мир, уходящий с торгов.
Есть ли Бог? Но, похоже, богов
Тайный знак в «Книге мертвых» утерян:
Есть театры, но нет в них мистерий.
Лунный диск, что поддерживал Тот,
Без него над пустыней плывёт,
Рассыпаясь в ветвях эвкалипта
Для наложницы новой Египта.
Птица ибис взмахнула крылами:
Ты паришь, ты танцуешь над нами
В этой лёгкой невиданной птице.
Как хочу я, как жажду забыться
У твоих, Древний Мальчик, колен.
Подари мне свой сказочный плен,
О, Повелитель!
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...720... ...730... ...740... ...750... 759 760 761 762 763 764 765 766 767 768 769 ...770... ...780... ...790... ...800... ...810... ...850...
|
