|
|
Где-то бродит наша Радость –
В городах, саваннах, дюнах...
Украшает сказкой старость
Да смешит детей угрюмых.
Носит луч в стеклянной банке,
Спит в лесу, ко мху приникнув,
И проснувшись спозаранку,
Жмурясь, ест она чернику.
Всем бездомным на вокзале
Раздаёт на юг билеты...
Милый, вдруг она не знает,
Что мы есть на свете этом?..
Может, плохо мы искали?
Звали, ждали на причале,
В звонком шлёпанье сандалий
Шаг её не различали...
Но мелькнёт в окне однажды
Луч смешной как одуванчик,
И открыв ей двери настежь,
Мы от радости заплачем...
2007-06-05 19:59Ты / Зайцева Татьяна ( Njusha)
с ленивой грацией пантерною
по прайду чуждому шакальему
звеня браслетами гетерными
и мускусом дразня
насмешливость и дерзость юная
как соль в чаю, как лёд во пламени
всё – напоказ, всё – враз, не лунная
твоих теней стезя
по коже влажной вожделение
как сок гранатовый из раны уст
на языке горчит елеями
само себя казня
дыханье гневом обожжённое
сквозь ночь тоски лиловый дождь потерь
и кто-то сапогами в место лонное
но закричать нельзя
пройдя насквозь стену отчаянья
утратив облик первозданности
браслеты разорвав в молчании,
наотмашь миру – я!
Пылать в ночи избе –
Пожар-петух пригож!
Опять тащить из бед?
А он опять – Не трожь!
Слышь – на скаку конь яр!
Ты – коноводицей.
Останови и взъярь,
Коль заколодится,
Коль стынь-рекой лежит
У ног твоих, негож.
Над пропастью во лжи
Потерян правды нож.
Кассандрой слов не речь
И подколодною
Змеёй не стать – сиречь
Минервой злобною.
Нас стерв ругать – как из
Огня да в полымя!
Мы очи жгучи – вниз!
Без счастья – полыми!
И мимо рук! Окстись!
Сдержать ли ртуть собой?
Живой водой и – в стих!
И прорасти – в слов строй!
Где-то на белом свете,
Там, где растёт кокос,
Солнечной лапкой ветер
Львёнку щекочет нос.
Львёнок смешно чихает
И убегает в тень,
Солнышко с ним играет,
Очень хороший день!
Домой хочу,
Домой, там гимн с шести...
К утру в снегу, к щекам отца поближе,
Д нет таких шишей,
Не наскрести
Цены такой
И значит не увижу
Как батя мой, пока
Переступает
Пороги дней, ночей
И ночью ночи,
Качает на пружинах кое-как,
Страна еще вперед,
Но так...
Не очень,
А такт один, на всех пока что такт!
Ключи в замок,
К двери с разгону
- Папка,
С работы, папка!
Ну... пусти на ручки...
Большой какой,
И табаком пахучий,
Кол-лючий,
Кол-лючий...
Я ночью так кричу,
Батяня, слышишь?
Мой оп-поздавший, мой застрявший крик
В том из миров,
Где ты уже не дышишь,
Там, где петлей сдавил переферик
Бетона – шею
Старику – Парижу,
Там ходят вешалки
махровых кутюрье,
Глаза
С плакатов зырят,
Глаз не вижу!
Стекло, витраж, проделки ателье...
Не на моей груди
Орет от боли
И просится, мяучит –
Помоги!...
И плачет, кот мой плачет!
Не мигая,
Мальчишка рыжий,
Чуя судорги.
Как страшно думать –
Маленький комочек,
Сердечко тикает
Тик-так,
Тик-так
Весы...
Слабеют лапы, ласково бормочет
Свои котячие, простые словесы
Заговорить
Наивный –
Смерть пытался,
Урр- чал,
Надеясь боль заворожить...
Мой котик маленький, прости,
Ты сам остался...
Мой носик розовый –
Терпел, тянулся жить
Все.
В прошлом,
Белка больше не приходит
С хвостом трубой
На зов
Из темноты.
Добряк пушистый удвленно бродит
В краю суровом, вечной мерзлоты.
Луна медленно – медленно поворачивается вправо,
превращаясь в волшебный зонтик Оле-Лукойле.
Из дневной суеты, в сказки вновь улетаю,
Голосом мамы вселенная шепчет:
баюшки милая, баю...
Луна медленно – медленно поворачивается влево,
превращаясь в уютную колыбельку из детства.
Свернувшись в клубочек, сладко я засыпаю,
Голосом мамы звёзды поют:
баюшки милая, баю....
Луна медленно – медленно тает
серебром на висках оседая.
Голосом мамы эхо звучит:
баюшки милая, баю...
Кенар в клетке был рождён.
О свободе –
Песни пел он звонко днём,
Беззаботен.
Он рулады выводил нежной
Трелью,
О цветах – весны живых
Акварелях
Пел о звёздах, о луне,
О восходе.
И доволен жизнью был
Кенар вроде.
Сыт, согрет, любим и чтим
За таланты
Но слегка певец наш был
Глуповатый.
Он от песен, от своих,
Размечтался.
И свободным стать решил,
Разбежался.
В приоткрытое окно, как – то утром,
Упорхнул...
А там зима, мороз – лютый.
Раз вздохнул –
И камнем вниз, мимо ветки,
Прохрипев:
«Как хорошо было в клетке...»
Нынче много разных песен
В телевизоре звучат
В старину всё было хуже
Самому пришлось бы петь
А теперь, когда застолье
День рожденья или праздник
Я включаю телевизор
А там юноши поют
Зажигают пляски дерзки
И девчонки в серьгах, юбках
И гостям салат чесночный
Есть, гораздо веселей
И потом ведь можно вместе
Со звездой эстрадной – светлой
Хошь дуэтом, хочешь хором
Гимн Отечества пропеть
Так спасибо трубке ртутной
И динамикам магнитным
Что дают возможность видеть
Слышать, слушать и глядеть
Чистильщики грейпфрутов – самые отважные и преданные существа на свете…
Их взгляд проникает в самую глубокую сущность нашего естества…
А значит: всё самое существенное, что следует знать о каждом поэте
находится в пределах границ, установленных уставом товарищества
с чистильщиками грейпфрутов, перелистывателями страниц и ещё некоторыми другими юродивыми,
у которых нет родины и совести, потому что такие условные понятия – не для них,
и они никогда не высказываются за что-нибудь и никогда не высказываются против,
потому что скороспелые суждения ничем не лучше медленных,
а наоборот – всегда оказываются только с одной стороны бесконечно идущего спора,
в то время как чистильщики грейпфрутов считают, что нужно стоять в стороне,
чтобы у спорщиков всегда было общество для обычного разговора,
чтобы во время обычного разговора они хотя бы на время забыли об аргументах и фактах, которых нужно держаться упорно,
о тезах и антитезах, об ударах и контрударах… Обо всей этой глупой войне,
которая вычищенного грейпфрута не стоит…
Уж чистильщики грейпфрутов знают о чём говорят:
с поэтами – о поэзии, с врачами – об обороте коек…
И с каждым из нас – о прожитых нами годах, выстроившихся в длинный, но, увы, не-бесконечный ряд…
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...630... ...640... ...650... ...660... 668 669 670 671 672 673 674 675 676 677 678 ...680... ...690... ...700... ...710... ...720... ...750... ...800... ...850...
|