|
|
Пока еще не кинул кони,
Но нет того, что не болит.
Хотя и смутно, все же помню:
Вначале был глоток шабли...
Оно ведь легкое, сухое:
Такого выпьешь и ведро.
И шлифануть решил его я
Бутылкой блан де валандро.
Мне наплевать, что нынче в моде
Стрип-кабаре гламурных дур.
Меня похлеще их заводит
Сансен домен луи латур.
На закус съел четыре вишни
И маринованный томат.
Нет, никогда не будет лишним
Бокал марсо винсан тома!
Шато дийон с бургун брюнелем
Смешал зачем-то... Быть беде!
Потом по стенке еле-еле
По малой двинулся нужде.
К Прекрасной Франции по карте
Я доползаю, словно рак...
Мне в поэтической мансарде
Нельзя горилку пить никак!
Поймать и выпустить Жар-птицу,
Запомнить и закрыть глаза.
И пусть она не возвратится,
Жар-птицей станет стрекоза.
Пусть обернётся в нашей сказке
Рысак волшебным горбунком.
Мы запряжём его в салазки,
Чтоб прокатиться с ветерком
По небесам и подземельям,
Сквозь горы, степи и леса.
Ты не Иван и не Емеля,
Но у любви твои глаза.
И в ней, как в море-окияне,
Вздымает волны рыба-кит.
Лежит стрела в твоём колчане
И в сердце пристально глядит.
Холодный ветер в яйцо
Ударил многократно.
Я был крутым жеребцом,
Теперь ослу понятно,
Что не моя ты салаааатница,
А я не Вовка.
Что у любви у нашей
Выыысоооохла морковка.
О-оу-ё-и-я-и! Как неловко.
О-оу-и-я-и-ё! Моя морковка!
Я тосковал по тебе -
По тётке с ирокезом.
Мы были в этой судьбе
Салатом с майонезом.
Теперь я мерин в пальто,
Зимою – в телогрейке.
И у любви у нашей
Стуууухлааа сельдерейка.
О-оу-и-я-и-ё! Телогрейка!
О-оу-и-я-и-ё! Сельдерейка!
И вроде все хорошо:
Ты любишь яйца всмятку,
Я утром ем лопушок -
Полезную клетчатку.
Купил я славный прибор,
Теперь я терминатор.
И у любви у нашей
Ееесть аааккумулятор.
О-оу-и-я-и-ё! Терминатор!
О-оу-и-я-и-ё! Аааккумулятор!
МОИМ ДОРОГИМ!
Внуку Глебу и его избраннице Полине,
от деда Анатолия.
Оставьте нас наедине.
Мы в небесах. Но на земле,
случайно встретились глазами.
Сил нет не знать, что будет с нами.
Оставьте нас наедине.
Навеки – встретиться губами.
За счастьем не бродить кругами.
Гореть – лампадой и пылать в огне.
Оставьте нас наедине.
Стать незабытыми – стихами.
В земной, напрасной – суете,
мы разберёмся, как-то сами.
Оставьте нас наедине.
Вдвоём – счастливыми вдвойне,
запомниться в семейном древе.
В Надежде – и Любви, и Вере.
Упёршись носом в каменную стену,
Он проклинал нещадно этот дом.
Ещё недавно был простым поленом,
А раньше, много лет назад, дубком.
Борис Булатов
"А рядом что-то теплое струилось..."
(Новое название стиха – "А в печке пламя весело лучилось...")
..............................................................
Ночь. Улица. Знакомая картина.
И на канале ледяная рябь...
В фонарь уперся носом Буратино,
Устав от непогоды ноября.
Глаза остекленело смотрят в кучку,
А ноги расползаются в шпагат.
Не жди его, Мальвина, в день получки!
Сегодня он свободен и богат.
Наутро прояви к страдальцу милость,
Не капай на похмельные мозги...
И что-то очень теплое струилось
В забрызганные грязью башмаки.
Небо расшито большими тучами.
Небо звёздами не ровно прострочено.
Звёзды висят и будто ждут чего.
А я – космонавт, пассажир без очереди.
Небо большое и я в нём маленький.
Мне бы, как в стоге, найтись, я – игла.
Может получится? Ну вдруг? Ну мало ли?
Небо, заштопай – во мне дыра.
Небо молчит. Словно что-то знает.
Снизу апрель разорался птицами.
Юра Гагарин, мы всё проеб*ли!
Ты это небо, а я – возможность разбиться.
Я умер – да. Но это опроверг
Один мне очень близкий человек
Он знал, что я не умер никогда
Я умер – да
Но мной пока живет
Его спрямленный напряженьем рот
Его миганье покрасневших век
Часов его остановимый бег
Он весь простыл, ведет себя к врачу
Где врач, подобный быстрому лучу
Выписывает бисером ему
Понятное лишь богу одному
Лик девичий в окладе из волос,
спадающих руном на свитер алый,
над прозой жизни душу мне вознёс,
в поход, отправив, за бессмертной славой.
Тогда волной неслась по телу дрожь,
страсть родилась с нежданностью цунами
и в снежность горла с силой: «невтерпёж»,
от губ впеклась, кровавыми следами.
Недолговечным было губ «тавро»,
мой облик был, не для её романа -
умчался поезд с ней в темным-темно,
от чувств моих, от «детского» обмана.
Чутьё щенком скулило: не вернуть,
но сердце отступиться не давало
и тронулся состав иллюзий в путь,
к той станции, где счастье обитало.
Открылась дверь, шагнул я в полумрак,
остолбенелость – это не то слово -
явилась женщина, из уст притворство, страх
и многое ещё, всего такого...
Играть со мной пыталась в «дурака»,
краплёные грехом, кидала карты -
смотрело чувство в скорби, свысока
и вытекала жизнь его по капле.
Лик девичий в окладе из волос,
спадающих руном на свитер алый -
мечты моей осколком в сердце врос,
из королевы став, водою талой.
* * *
Всего с напёрстка Мальчик-с–пальчик
Неделю ходит на рогах.
Любви Дюймовочки он алчет,
Но буквы путает в слога́х.
Строгал напрасно Карло сына -
Не вышла сказочка с ключом.
Остался с носом Буратино -
Внештатным служит стукачом.
Строчат безбожные писаки,
Рукою машет режиссёр,
Потом в эфир выходит Псаки,
Чтоб вызвать бешеный фурор.
Штормит в морях Узбекистана.
Бобры на нерест в Лондон прут.
Втирает мифы неустанно
В мозги коварный Голливуд.
Мутузит Микки чебурашка,
А их, наверно, миллион...
И наступает грозно Рашка
На бедный мир со всех сторон.
Игра с листа трудна до боли.
Не попадая жизни в такт,
Собою редко я доволен...
Все хорошо и все не так.
Года идут, но почему-то
Гуляет ветер в голове.
Господь сподобил, бес попутал -
И получился человек.
Страницы: 1... ...10... ...20... ...30... ...40... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ...60... ...70... ...80... ...90... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|