|
|
Вагон умчался. Снова загрустил
Огромный серый камень у перрона
Он одинок и не осталось сил
Лежать бесцельно. До глухого стона
Вдруг надоело.Быть «не при делах»,
Причиной злости путников усталых
Он часто видит в бесконечных снах
Как, закалившись, будет крепче стали.
Он сможет быть…. Сильнее всех других
Лежать на сердце, падать камнепадом…
Быть камнем преткновенья у одних…
А те возьмут его ломать преграды…
Летать из огорода в огород….
С души свалиться – это ли не счастье….
Сим-симом открывать волшебный вход…
За пазухой запрятаться в ненастье….
Но в самых отдаленных уголках
бездушно-каменного, серого сознанья
мечтает , чтобы Он , на Небесах,
Его бы взял Основой Мирозданья!!!
Гаечка на болтике,
Кирпичик под фундамент,
Бревнышки для плотика,
Ниточки в орнамент.
Мне бы в дар заклепочку
На жизнь и за игрушку,
Ту, что с круглой попочкой, –
Достойную девчушку.
Чтобы сердце намертво
К сердцу приклепала.
Чтобы душу – набело,
Да со мной пропала бы.
Я б красотку-любушку,
В песню словом знаковым,
Только б мне голубушка
Стала сутью ласковой.
Лишь меня любила бы
Пуще света сущего!
Грусть на нет срубила бы,
В строгой вере в лучшее.
Чтоб моя тростиночка
Царицей стала Савскою.
Да отдала б милочка
Мне престол тот царский.
С ней бы вместе правил я
Миром огорошенным.
Всех любить заставили б
На лугах нескошенных.
А когда б устали мы
От трудов правительных,
Трон богам оставили бы
И ушли в воители.
За любовь сподручную
Нежную, широкую,
Да за жизнь нескучную
И мечту высокую.
Как из схватки яростной
Вышли б в победители,
Так ножи предателей
Нашу кровь увидели бы.
И умрем тогда в одну
Памятную дату,
Унесем с собой мечту
Несбывшимся в утрату.
Светом в лучшем из миров
Друг в дружке обретемся.
И на том без лишних слов
Любовью обзовемся.
Гаечка на болтике,
Кирпичик под фундамент,
Бревнышки для плотика,
Ниточки в орнамент.
Мне бы в дар заклепочку
На жизнь и за игрушку,
Ту, что с круглой попочкой, –
Достойную девчушку.
Утеряна книга,
..... покоится в мире.
Прислушайся к зову,
..... печатная лира!
Звездой за глазами
..... сверкнула иголка,
во прах улетели
..... догадок осколки.
Пушинка без веса
..... скребётся наружу,
а места, где горько
...... и не обнаружить.
Фотоны стремятся
..... в слепое пространство,
ищи-не найдётся
..... тепла, постоянства.
Уже не вчитаться
..... в ушедшие строки,
не вспомнить объятья
..... порыв одинокий...
Сиреневый месяц,
..... забытые сказки...
Поблекли картины,
..... притихшие краски.
Страницы чистой на столе
Листок белеет,
Столик он в этой белизне –
Пиши смелее!
Пусть расторопная рука
Жестоко правит,
Стоп-кадром каждая строка
Листок проявит!
Сто построений на слуху,
Сто постановок
Застаявят засиять строку
Кристаллом новым!
Простой иль вычурный сюжет
Исторгнет разум? –
Искать столь пристально ответ
Не стоит сразу.
Восторг неистовый, мечту,
Сто смыслов слова
Сокрыл создатель в чистоту
Листа пустого!
Владеет Россией карающий бог –
Беспутный растлитель-охаянник Бахус.
Делами иллюзий в калечный оброк
ГорАздятся жертвы на трапезной плахе.
Сидят за одним большущим столом
И молятся дружно иконам бутылочным.
В прислужниках змеи и черти зеленые
Все холят их глупостью мыслей обрывочных.
И так набирая пропойный свой стаж,
Может и станемся в святости бахусной,
И будет нас ждать последний этаж
Подвала бомжатного безымянно безадресно?
А если не сами на «ЕСМЬ» снизойдем,
Не сможем добраться до святости в толику,
Первые рюмки внукам нальем,
НабрEдим в похмельях им сан алкоголиков.
Наш спор прекратить невозможно,
Работать с тобой невозможно,
Прожить без еды невозможно,
Злой дух истребить невозможно.
Ах, вOйны глупЫ невозможно,
Одна я теперь – невозможно...
Просить спесь твою невозможно,
Любить мне тебя невозможно.
И все сны мои – невозможны,
Дела в них – длинны невозможно,
Прожить, как хочу, невозможно,
А можно ль сломать невозможность?
Я выросла в Литве, среди озёр, холмов и рек,
Ещё порою вспоминаю сосны и грибы,
И площадь Черняховского, где сад, и Панеряй,
Вокзал и Гедиминаса проспект, ах, милый край..
Хотя и не зовут к себе дорожные столбы.
Полгода лишь со дня, как я оставила страну,
Всего полгода, это – много лет иль мало дней?
Наверно, так тоскует ель, живя среди ужей,
А может, это – танец ветра вдоль родных полей
И молнии излома над движеньем ковылей?..
Полгода лишь со дня, как я оставила страну,
Живя в калейдоскопе пёстром новых мест и дел..
Но жарко запылал костёр, что «Стену» осветил
И, отразившись в Немане, пронзил кресты могил,
И ужас над оглохшими сердцами прогремел.
Уж прах зарыт давно, и догорели угольки,
Прожорливый огонь, что жертву сжёг, давно погас,
На месте алтаря навек возложены цветы,
Они не вянут, в них воспоминанья и мечты
О Ромасе, о том, что было раньше и всех нас.
Я выпил цистерну водки,
Пьянящую тонну вина,
И осталась за мной поганая,
Беспутная девка – вина.
Она задирает платье,
Оголяет бесстыдно грудь
Пред каждым, кто прется ей в братья,
Кто скажет: – Моею будь.
И я ее, страшную, прячу
От жестоких насмешливых глаз
И беспрестанно иначу
Через агонии дрязг.
Она меня, грязная, любит
Любовью тягучей без дна.
И меня же однажды погубит
Как застынет во мне одна.
В безумье, ее ненавижу,
Глотая пилюльную боль.
И лгу постоянно, хоть вижу
Ее облажненную роль.
Я больше не гажусь водкой,
Не пью постаканно вина.
И может однажды знакомкой
Уйдет от меня вина?
Сниму с плеча накинутый пиджак,
блесну глазами хищнически ярко,
и ты меня тогда захочешь так,
что мне непроизвольно станет жарко!
Увы и ах, но не собрать костей
была обречена она, бедняжка, –
шикарная, погибшая рубашка –
под натиском накрашенных ногтей.
Игриво увлекая на кровать,
мою укусом шею маркируешь,
целуешь до крови и не блефуешь,
когда клянешься в клочья разорвать.
И мне уже настолько горячо,
что даже и не высказать словами,
но я тянусь настойчиво ключом
к двери, ведущей в адовое пламя.
Стихли громы катастрофы,
Лютым был последний бой.
Ты, всходящий на Голгофу,
Не ищи пути домой.
Всюду – тишь... Цветенье пышно
Над горой недвижных душ.
И впервые стало слышно
Пенье птиц над гладью луж.
Где-то там, среди хаоса,
В дрожь окутана, бреду.
Но ответы на вопросы
Вижу разве что в бреду.
Только я и стылый город ...
Я – одна, что за мечта...
И сжимает крепко горло
Вечным слоем пустота.
Все творенья уничтожив,
(Ими был богат наш мир)
На меня взвалил, о Боже,
Ты последний страшный пир...
Жизнь осталась только в прошлом –
Разве мёртвые кричат?
Здесь отныне верить можно
Лишь в обломки кирпича.
Бесполезны упованья –
Словно в Дантовом аду,
Есть одни воспоминанья,
Но прогнозов – нет, не жду.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...830... ...840... ...850... ...860... ...870... 874 875 876 877 878 879 880 881 882 883 884 ...890...
|