|
|
Хотят все счастья задарма,
Но вряд ли так бывает.
У каждого своя тюрьма
И всяк свой срок мотает.
На волю выйдешь, а она
кусать тебя стремится, -
У каждого своя война,
свои аустерлицы.
И, сколько тему не буровь,
взаимных библий нету,
у каждого своя любовь,
свои ее скелеты.
И, барин ты ли, голытьба,
ах, лишь бы нас любили!
У каждого своя судьба –
от пыли и до пыли.
С еще одним, с еще одной
не изменил, не изменила.
Стояли оба над рекой,
но две страны их разделило.
Казалось бы, какой пустяк -
пространство, это же не вечность,
но не дыханье на устах,
их разделяли даже вещи,
билеты в разные края,
и жизни, разные на пробу,
«Нет, я не твой», «Но я – твоя.
И мы...", "Мы есть, и, слава богу».
Лет десять ждали... Ждем и мы
свое, среди событий душных,
пока под тяжестью любви
не расползется весь гадюшник.
* * *
Печали юным – до звезды,
Для молодёжи мир чудесен.
Ведут бои на поле чресел
И ловят кайф от ерунды.
Любой козявке рад малыш,
Пока не цапнули за палец.
Кряхтит всю ночь бессонный старец:
«Чем больше знаешь, хуже спишь».
И вспоминает жизни путь,
Перебирая варианты.
За грош загублены таланты,
Усилий много – толку чуть.
Резвится юность напролёт
Порой короткой и прекрасной.
Однажды скажет старость: "Здравствуй!"
Хотя её никто не ждёт.
Жизнь канет, словно пустячок,
Сумбурный сон, видений полный,
Местами сладкий, чаще вздорный,
Без смысла, в общем, и без формы...
Теперь других качают волны.
Вчистýю списан морячок.
Гроза танцует на блестящих спицах молний
Расколот надвое столетний дивный дуб
А мы целуемся взахлёб и в страсти – молим
чтоб без конца... до дрожи,
нежность с мокрых губ.
Тела одежда облепила словно кожа.
Крупинки градин, изумрудная трава.
Стучим зубами, но расстаться невозможно,
объятья греют и любовь
- всегда права...
*******************************
Любви не помеха, ни дождик, ни тучи,
ни сырость ресничек в солёности драм...
Так пусть улыбнётся, Величество случай,
зимой или летом, неважно...
Пусть – Вам!
P.S. Смотрел старые комментарии и решил, что это достойно и как самостоятельное.
Жили-были граф с графиней
При Петре ль, Екатерине
Или в оны времена,
Наше дело – сторона.
Лишь отметим на словах:
”Пел хвалу графину“ граф,
И потворствовал графине –
Подарил ребёнка Нине.
Нина жаловала графа
Уважительно –Евграфо–,
Графоманя на перине.
(Не в постельной суть картине).
”Что, мы, граф живём как фины?
Можем съездить мы в Афины?
Там стихи писала Сафо…“ –
Интерес возник у графа.
Бодро он достал из шкафа,
Облачив себя в халат,
Древнегреческий трактат.
В любопытстве граф был хват.
”Так, поищем... альфа... арфа...
Бета... гамма... гео... графо...
Миф о кознях Голиафа...
(Отступлением греша),
Достаёт графин из шкафа.
...Эх, наливка хороша!
Нет про Сафо ни шиша!
...Впрочем, есть, моя душа:
Остров Лесбос... тут и Сафо“.
...Нина рада за Евграфа.
Очень рад за Нину граф.
До поры затворен шкаф.
...
Как же тут не веселиться
От идиллии в картине,
В бытность графа и графини.
...И с читателем проститься.
В честь прощания такого,
Не сказать нельзя ”два слова“:
”Времена другие ныне.
Нет ни графа, ни графини.
Нет ни князя, ни княжны.
На ... кой ляд они нужны?
Не нужны: цари; царицы;
Короли; императрицы;
Королевы; баронессы;
Императоры; принцессы.
Словом, весь дворянский род
Истребил ”чесной народ“.
Пусть простят меня, глупца –
До логичного конца“.
13-14 февраля 2004
Решающий однажды встать с колен,
Учти все персоналии дилемм:
Почётней быть последним, но меж тигров...
Чем первым средь шакалов и гиен.
Предисловие:
Всё произошло очень давно... недалеко от Куршской косы.
По могучим кронам сосен,
(на часах – примерно восемь)
Лёгкий бриз летел играя,
Расшалился пролетая,
С «утреца», безлюдным пляжем.
Камышами, как плюмажем
«шелестнул»,
присвистнул тонко,
Позабавился шезлонгом,
Опрокинул стойку вёсел,
Горсть песка на «закусь» бросил,
Покружил песок воронкой,
С дюны снёс сизоворонку,
Сдул одежду "ранних пташек":
Пару-тройку шорт, рубашек...
Посчитал: «красивше», стало!
И уснул в лесу устало.
Послесловие:
Отдохнули, угу...))
Там огород казался садом дивным,
Наполненным неведомым зверьём,
Сарай убогий замком нелюдимым -
Рождались страхи шорохами в нём.
Там небо ежедневно трепетало
Крылами белоснежных голубей,
Малины спелой было вечно мало -
Тянулись ручки сквозь листву за ней.
Вертелась там юла и мягкий мишка,
Попав в объятья, помогал уснуть,
И словно разукрашенный из книжки,
Котёнок забирался мне на грудь.
Бетоном зданий заросло то место -
Кричи АУ – его не отыскать,
Фантомной болью оживает детство
И памятью пускает время вспять.
Не мяукай громко, киса,
Не тревожь ты сон Дениса,
Помурлыкай лучше песню,
Чтобы сон был интересней.
* * *
Она вошла – глаза пустые,
На кухне села, смотрит сквозь,
Почуял кожей – опостылел,
Родным ей стать не удалось.
Лгала, хотя не дал и повод,
Мол, у подруги… то да сё…
Я зубы сжал, то в жар, то в холод
Бросало, думал: вот осёл!
Сорвался, будто ухнул в воду,
Себя не помня, крикнул: Мразь!
Я видел вас – ты с тем уродом
Мою любовь втоптала в грязь?!
Ну, кто он, жалкий Казанова?
И тяжелел тугой кулак,
Я подбирал покрепче слово...
- Кретин, законченный дурак!
Cамец, лишившийся рассудка, –
Она сказала, закурив,
- Заткнись хотя бы на минутку
И, лучше, чаю завари.
Да, у меня, признаюсь, было
С другим… Прости… Случилось так…
Да, я другого полюбила,
Я виновата – это факт.
Но всё – конец семейной драме,
Нам вместе – хуже, чем тюрьма.
Я перееду завтра к маме,
А на развод подам сама…
И, наступив на хвост обиде,
Я ставил чай, и мармелад…
И на неё смотрел и видел,
Как бесконечно виноват.
Страницы: 1... ...40... ...50... ...60... ...70... 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 ...100... ...110... ...120... ...130... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|