|
|
Мосты – изогнутые в бровь
Дышали над Москвой-рекою,
Гранитной грустью берегов
И разношёрстою толпою.
Врезался в них литейный звон,
С церквей стариных колоколен.
Им небосвод был покорён,
(Но был, как прежде непокорен).
Под образАми облаков,
Заката разгорались свечи.
И на камения мостов
Вступил московский, летний вечер.
Желудёвый дождепад.
Осень рано наступила.
Кто-то рад, а кто – не рад.
Что-то было... Что-то было?
Было светом золотым,
Свежей утренней прохладой,
Чуть горчило, словно дым.
Но всё верилось – награда!
Было – чёрной ворожбой.
Было – магией надежды.
Плыло небом над тобой.
Пело песни – где ж ты, где ж ты?
Обещало сон-травой
Нашептать и убаюкать...
Но с насмешницей-судьбой
Только горюшко аукать...
Мой – нежно-голубой и серый
С прожилками…
Балконное окно выходит на Неву.
Стояла у него всё детство.
И если ночью дождь,
Проспект сверкал.
Ступеньки спускались прямо к реке
И чёрная вода к себе звала
И было трудно удержаться,
Что б не шагнуть…
Я не любила эти спуски.
Дальше – Ушаковский мост
И остров Каменный.
Там было к вечеру всегда
Темно и страшно.
И даже из окна
Туда я не смотрела…
Из кухни – окно во двор.
Был виден весь.
Огромный, с гаражами,
Горкой, качелями,
Домами окруженный
И в сумерках все окна зажигались,
Он становился уютным
И можно было заглядывать
В чужие жизни…
Ещё любила просыпаться в воскресенье
От солнечных лучей!
Такою светлой и весёлой
Мне наша комната казалась!
Мы с братом садились на кроватях,
Карандаши, альбомы доставали
И рисовали
Дома в разрезе
С гномиками в них…
И слушали пластинки:
«Дюймовочка», «Король-Палитра I»,
«Золушка», «Три толстяка»,
«Незнайка», «Буратино»,
Ну и конечно, «Бременских..» –
Без них, наверное, не вырос
Ни один ребёнок в наше время…
Одну пластинку
Я долго боялась слушать.
Злой волшебник,
Лебеди и принц.
И музыка – тревожная
Такая, внезапная…
Чайковский Пётр Ильич –
Великий композитор!
Метро до нас дошло не скоро.
В те времена
Что бы доехать до «Петроградской»,
Мы садились на 19 автобус.
Теперь такого маршрута там нет.
А вот трамваи – сохранились!
Двойка, Тройка,а 31-ый канул…
На Двойке ездили
До «Кушелевки».
С неё – на дачу, под Сосново.
На трамвае доезжали
До остановки,
Что была на против
Конфетной фабрики.
Выходишь, и с ног сшибает
Запах карамели и шоколада…
Мы с братом застывали,
Как околдованные
Ганс и Гретель…
Любили мы ходить на демонстрации!
Особенно, на Первомай!
Тепло и солнечно,
С цветами и шарами,
Кричать «Ура!», петь песни,
До Дворцовой дойти
Со всеми вместе
И помахать флажком трибунам.
,А потом, по улицам
Свободным от машин,
Идти домой
Прям по проезжей части!
А дома – стол, салаты, лимонад
И пироги, и бабушкин вкуснейший
Торт ореховый…
Нас дедушка водил в музеи.
Военно-морской,
Этнографический и Русский.
Ну и, конечно, Эрмитаж!
Пораньше встанем,
Всегда там очередь,
Но за то потом – вознагражденье!
Египетский и Тронный,
Павлин, мозаика в ползала
И люстр сверкающий хрусталь!..
И Рыцарский – мечта мальчишек,
Да и девчонок, честно говоря…
А из картин я почему-то
Запомнила святого Себастьяна.
Тициан так написал
Страдающего юношу,
Что сердце детское моё
Забилось сердцем женским
И материнским…
По этому всему
Мне трудно называть
Мой город Петербургом.
Мой – Ленинград.
Без Ленина, без Града,
А нежно-голубое
С прожилкой серой,
Звенящее, прозрачное,
Живое Имя.
/18.05.06/
Преодолев крутой подъём,
Стоим на сахарной вершине,
Пьянящий воздух жадно пьём,
Себя почувствовав большими.
И видим с нашего поста
Мольберт, поставленный так мудро,
Где край небесного холста
Зарёй раскрашивает утро.
Багровым шаром надувным
Стремится гордое светило
Подняться вновь над всем земным,
Как очень много раз всходило.
Нам выше некуда уже –
Предел для нас вершина эта.
Отсюда можно лишь душе
Взлететь, не ведая запрета.
На землю смотрим свысока,
Долина в сизой дымке тонет.
Там жизни линия – река,
И целый мир – как на ладони.
.
* * *
( Е л е н а )
...В дни давней моей дружбы с Авиценной
Узнала я, что шелк или парча,
А также может камень драгоценный,
Помочь не хуже всякого врача...
И если в душу грусть тебе запала,
И сердце ночью плачет и болит —
Покой вернут лишь отсветы опала,
Спасут аквамарин и хризолит...
Коль хочешь о любви забыть недавней —
Помогут, сон тревожный перебив,
И блеск червонный солнечного камня,
И лунного жемчужный перелив...
И под подушку, в грустный час заката,
Клади — чтобы пришла быстрей заря —
Иль бусы из индийского агата,
Иль четки малабарского царя...
...В Баварии ли, в Спарте ль, в Арагоне
Рассвет встает, шафранно-золотист...
Лишь гиацинт бессонницу прогонит,
А хмель развеет только аметист...
...Любовь перехватила вновь дыханье?
Носи — и победишь наверняка —
Явайские расписанные ткани,
Китайские зеленые шелка...
................................................
...Все древние приметы и поверья —
Как от любви спастись — известны мне,
Забыть пыталась о тебе, поверь, я
В прохладной олимпийской тишине...
Все средства испытала на себе я —
Успех, сказать по правде, невелик:
Боль не снимают крылья скарабея,
Тоску не утишает сердолик...
.
Слово, будто воробей- может гадить на людей...
Не вынимайте, вкладывайте душу!
Меж двух огней быть лучше, чем в одном...
Оправдывать аванс на долголетие!
От спортивности остались лишь спортивные штаны.
Будь, как монета: не теряй достоинства!
- Понравишься- съедят!- отметил Бутерброд...
Терпенье и труд- всех перетрут!
Обьятья Удава- ещё не любовь...
Он руку протянул...затем, чтоб стиснуть горло.
- Ты сер, а я, приятель, сэр!
Тряпка решилась на мокрое дело...
Бог день даёт, но пищу- не всегда...
Потише ешь, глухих здесь нет!
Любить и ждать.
Приказ: держать в узде
Свои привычки, предпочтенья.
Память
Упрямо прорисовывает день,
Где на ветру разорванное знамя
Твоей души.
Без шанса – пережить
Неизмененным.
Расставанья ярость
Смешала ощущений миражи,
Неряшливо усталость треплет свару
Злоклятых дел.
Спасеньем заместить
Картинки узнаванья, страсти омут,
Прогнать лицо...
Твой обретенный стиль
Автоматизмом разрушает кому...
Осталось ждать... звонка в ночи, письма,
Неосторожно ранившего слова,
Когда надежда предваряет взмах –
Открыть душою небеса по-новой.
01.09.2005 Редакция 23.06.2007
/из цикла 'Венок сентябрю'/
Раскачивалась в такт под стуки окостенелая нога,
Мелькание двух рук и звуки, вопящая моя судьба.
И шея заупрямилась на повороте, и зубы заплясали по десне
Держался долго я, и вот, на вздохе, коленки подогнулись как извне.
Вершится телом злая нить движений, как по привычке я смотрю на ту Луну
И гордость болью чиркнула по спичке, случилось ночью, кончится к утру…
Вооружившись тонкой сталью, хромает тощий и немой,
Отстав от войск в рождении солнца, в степях небесных молодой.
Устав и долг его раскрашен открытой совестью времен,
Последний бой считал пропавшим, на скорлупе – проклятый сон.
Молниеносно грянул посох, тихим шорохом напившись, наполнялись города.
Купается архангел горя в студеной пляске на краю зенита.
Ловко построил он ограды и развесил пугающие безделушки вокруг дома.
За портьерой распахнуты ставни,
ветер дует в оконный проём.
Что тебе, мой хороший и славный
приглянулось в жилище моём?
Как всегда, здесь всё также, всё тоже,
от стены до стены грязь теней.
Только я, стал безумно похожим
на сервант, для ненужных вещей.
Где на полках, от N-х событий –
столько хлама скопилось, сует.
Потому мне, так хочется выйти
из себя..,но характера нет.
Я теперь говорю без изяществ
не гоняясь за красным словцом.
Об пустом и вчерашнем почаще
и совсем ничего о святом.
Обо мне люди ведают малость,
кто я? что я? – земной квартирант.
Разве чувствует чью-то усталость,
купол неба держащий, Атлант?
Ветер, друже!
Возьми мою душу.
Остальное всё, мусор и прах.
Давай вместе шагнём наружу,
(за карниз), где играет....
...(Бах)
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...610... ...620... ...630... ...640... 646 647 648 649 650 651 652 653 654 655 656 ...660... ...670... ...680... ...690... ...700... ...750... ...800... ...850...
|