|
|
***
Не знаю, смогу ли слова
тебе говорить напоследок.
Ласкает нас нежно, как лето,
последняя эта глава.
Не знаю, которая нить
по-прежнему крепко нас держит.
Рождением новой надежды
попробуй-ка разъединить!
Не знаю, какая тюрьма
бывает мила человеку.
В любовь добровольно от веку
стремятся все, как в закрома.
Не знаю, зачем, почему,
когда, для чего и когда же.
С тобой не останусь, пусть даже
сие неподвластно уму.
«Сколько рук ты помнишь, сколько губ?»
С.Есенин
- Я не стою твоей любви!
- Разве с этим я спорю, милый?
Ты не стоишь моей любви,
Но сегодня рассудок мимо.
Мимо губ твоих, мимо глаз,
Сердце к сердцу -
Причем тут рассудок?
И кто шепчет сейчас из нас:
– Не забуду тебя, не забуду?
Но ни сердце, ни нежность губ,
Ни тоска рук твоих и объятий
Не изменят привычный круг,
Где ничто ничего не значит.
........................
Ты не стоишь моей любви,
Да и я – всего лишь в угаре.
Под есенинские стихи
Мы судьбу свою нагадали.
***
Всему свой срок. Докапает и этот
несчастный век тяжёлою водой.
Гори огнём, средневековый метод,
прижги обиду новою бедой.
Пусть воплотятся прежние герои,
не поглотит их будняя труха:
вот платье чуть беременного кроя
и белые песцовые меха,
улыбки манекенные на лицах
и лилии, подобные клейму,
и ты, мой преднамеренный убийца
(и ты не сторож брату своему).
Cчитываю нежные буквы чувств,
притрагиваясь к твоей ладони,
и пусть кому-то кино – важнейшее из искусств,
а у нас с тобой – кино иное.
Погружаясь в разноцветное море сна,
на дно ложиться подводной лодкой,
и перископ над волной чужой скользя
разрешает не быть мне сегодня робкой!
Разрешает целовать тебя взахлеб,
горькую глотая влагу,
и кто сказал – что не надо слёз?
Надо! Надо! И гордо флагом
махать при всплытии из глубин
то ли чувств моих, то ли твоих объятий.
И мир не расколот, мир – един,
и эта ночь – ночь сестёр и братьев!
Как ветрено и влажно.
Но вот, в который раз,
Таинственно и важно
Одна звезда зажглась.
За ней зажглась другая,
И темнота без края
Горит, спасая нас,
Как будто в первый раз.
И чудится, как будто
В ночи растворена
Последняя минута
Безрадостного сна,
И брезжит пробужденье.
В минуте от рожденья
Вся жизнь уже видна:
Как велика она.
И горы, и моря,
И лепет незабудок,
И ты, любовь моя,
В любое время суток.
И музыка вселенной,
И горы, и моря,
И ты, любовь моя.
Мой мир обыкновенный.
Обыкновенный день.
И всё же, словно чудо,
В твоём сиянье глаз,
В твоей пустой руке:
И смерти кроткой тень,
Последняя минута,
И возглас: «Ты не спас!»,
И звёзды вдалеке.
2009-06-27 11:57Мы / Анатолий Сутула ( sutula)
Понурые лица.
Морщины – как хорды.
А были советскими,
били – рекорды.
И строили – БАМ.
Целину поднимали.
Сердца, вместо свай,
в мерзлоту – забивали.
Дважды,
обмануты,
тогда и теперь.
Для нас на засове,
кремлёвская – дверь.
И нынче,
на торжище,
перед – уходом,
мы просим на хлеб,
у Христа – и – народа.
* * *
...предупреждали – будет дождь – предупреждали
ну неужли же ты ждешь когда ужалит
дзень-дзень и будто моря тон под незабудку
и бухта в пересчете волн с улыбкой Будды
ведет бессмысленный реестр – из соли сольдо
как диксилендовый оркестр – солистов сколько...
распадок разностных систем пылит тревожно
неправда будет перед тем что станет ложью...
что это было – где и как – что это было
преувеличенный пустяк дождями смыло...
- И вновь к бумаге тянется перо...
(Такой простой, торжественной и точной
Бывает и у Автора порой
Одна, но замечательная, строчка.)
А если изменить порядок слов,
Придав строке эпический характер:
-Перо к бумаге потянулось вновь...
(Достоин лавров, без сомненья, автор.)
Возможно строчку изменить и так,
(Тут почему-то автору взгрустнулось)
Фиксируя простой и явный факт:
-И вновь перо к бумаге потянулось.
Слова тасуя опытной рукой,
От совершенства автор в полушаге.
Он блещет окончательной строкой:
-И потянулось вновь перо к бумаге.
В заброшенный сквер, что у нашего ВУЗа,
Являлась к полуночи робкая муза,
Как лёгкая лунная тень, молчалива-
Свидания с нею я ждал терпеливо.
На шаткой скамье, полноводной весною
До самой зари она пела со мною,
Всё лето мне лёгкие рифмы дарила,
Но осень пришла-моя муза остыла.
И каждую полночь безжалостный ветер
Бросал ей в лицо леденящие плети,
И осень дождём проливным поливала,
Но верная муза измены не знала.
И каждую полночь, никем не замечен,
Объятием нежным я грел её плечи,
Дыханьем своим согревал её губы,
Всё думал, быть может, согрею без шубы?
Наивно считал, что творений царице
Совсем ни к чему, например, рукавицы-
Я нежные ручки её отогрею
Шершавою, сильной ладонью своею!
Да только всё тише и тише звучала
Теперь её песня. И вдруг замолчала,
Склонила головку, шепнула сквозь слёзы:
"Прощай!"- и исчезла, как дивная грёза...
Теперь на скамейку, что в сквере у ВУЗа,
Уже не приходит к полуночи муза...
А будь я в то время немного богаче,
Возможно, и жизнь бы сложилась иначе.
Она полюбила простую пищу,
и слов простых безыскусную вязь,
а мир, бесцветный и совершенно лишний,
стал равновеликим, и с будущим связь
легла в поле простой тропинкой
среди лебеды и насмешливых призраков зла,
и тихое счастье, из детства картинку,
как саму себя, терпеливо она берегла,
чтоб просто отдать, протянув небу ладошку,
в туман облаков или просто тому, кто придёт,
а жизнь улыбалась из-за угла понарошку,
и немножечко страшно кривился её рот…
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...340... ...350... ...360... ...370... ...380... 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 ...400... ...410... ...420... ...430... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|