|
|
* * *
Кто Господу трындит по мелочам,
Корыстной чушью отвлекая от Творенья
И с миной недовольною ворча,
Рискует скоро, чашу божьего терпенья
Бездарным трёпом исчерпав до дна,
Благоволения Всевышнего лишиться.
Когда ж нагрянет страшная беда,
Ему придётся в одиночку с нею биться.
Не надо на судьбу в сердцах пенять,
Будь оптимистом, и удача улыбнётся.
И не иссякнет божья благодать,
Пока в душе твоей восходит веры солнце.
Не тереби Творца по ерунде,
На небесах проблем хватает выше крыши
Важней твоих сиюминутных дел...
Молитвой дорожи – фильтруй базар, дружище!
Ты давно не онлайн в Сети,
и пора говорить "прости"
всем, кто больше не вспомнит тебя,
не смахнет слезинку, скорбя,
над печальным твоим стихом...
Помолчи три недели, потом
все забудут твой сложный ник,
что однажды когда-то возник,
и душевный с тобой разговор,
так что искрами монитор.
Коль не будешь онлайн в Сети,
говори всем – "Прощай, прости..."
удаляешь раздел... слегка
дрогнет слабо твоя рука.
Ровно в полночь пробьет час пик,
Ты = оффлайн... только «мышки» клик.
ветер зверь
собираясь в мятую кровать
выпустит словами узников на волю
вышлет мир в офшор
под локон киноленты без лептонов
и утро лепетом
в тебя упав
солнце поднимать научится
вилкой языка
из яремной ямки
марианской впадины
гадины и гады
стайкой параллелей
взмоют в небо
где закаты утром
на губах алеют
морок дня открыв
кисеёю слов
пробую к тебе
обрядить любовь
в маскарад павлиний
где ночам хватает
мокрых глаз
и имени
уснув полынью
чьё имя забывается первым
своё или единственное
Вот сны на деньги обменяли,
И встанешь и глядишь с тоской:
На освещённом одеяле
Оттиснут венчик голубой.
Он в памяти на год остался,
Хоть к вечеру почти пропал.
Развпечатлился, отстирался -
Остался тоненький овал.
Порой щекой к нему прижмёшься,
И будто звон из пустоты,
Что кажется: вот-вот проснешься,
Но глаз не открываешь ты.
На фуршете зевоту не мог удержать,
Думал: свет красноречия пуст.
С облегченьем: в метро, и ложился в кровать,
И во сне расцветал то ли лес, то ли куст,
Душный трепет разбуженных уст.
Тишину на страницах люблю, тишину
Во дворе, тишину молока.
Так особенно плыть неспеша, одному,
Чтоб скамью под затылком качала река,
И смещались чуть-чуть облака.
Свойство верных слов – слегка холодить,
Свойство верного сына – расти,
Чтобы было легче шутя уходить
В молоко, в нежилые кусты,
Закорючки, воротца, кресты.
Нежива, величава, светла, ледяна, тонка –
Под обрывом течёт река.
Через сад, до обрыва,
Пройду торопливо,
Мимо чёрных стволов,
Мимо мокрых ночных плодов.
Ночью, в белом огне, как хозяйка в белом окне,
Ты являешься мне.
«Говоря, говори» – говоришь – «Говоря, говори».
Неподвижный камыш
Серебрится до самой зари.
Я о том говорю,
Что люблю я о том говорю,
Как трепещет вода на краю.
Как в зелёной волне
Как вживую являешься мне,
И протянешь ладонь – и огонь пробежит по спине.
Что молчишь ты, усталая, злая,
Недовольная кошка моя?
Будто бы не кормлю, не ласкаю,
Твой хозяин как будто не я.
Не суди – отвечает – так строго.
Отвечает и снова глядит.
Улизнёт. Обернётся с порога.
Плошкой с ужином загремит.
А потом, не доев – подменили -
Заберётся ко мне на кровать,
И, мурлыча, урча (ты ли, ты ли?) -
Целовать, целовать, целовать.
* * *
Памяти большого советского поэта...
За нью-йоркской заставой,
Где закаты в дыму,
Жил парнишка кудрявый –
Плохо было ему.
И о невских рассветах
Тот парнишка мечтал.
Мало видел он света,
Добрых слов не слыхал.
Парню очень непросто
Счастье здесь увидать.
За Васильевский остров
Он ушел воевать!
СэШэА даже слова
Не успели сказать:
За Васильевский остров
Он ушел воевать…
Но, порубанный саблей,
Он на землю упал.
Кровь ей отдал до капли,
На прощанье сказал:
«Ни страны, ни погоста
Не хочу выбирать.
На Васильевский остров
Я пришел умирать.»
..................................
Но, за старой заставой,
Вдруг, взгрустнулось ему, -
Полетел он, усталый,
В венецьянскую тьму…
море веет
муравей Кецалькоатль
скрижали бьются от бессилий
рядили слово в каменные робы
бесились демоны и ангел матерился
Россия
равная тебе и логосу
мессия тянущий хвоинки
и где тебя воздушный бог носило
хайвеево по шифрам дежавю
на авеню потраченных надежд
о джинсы и запаянное пиво
и даже там
волною на песке
мое тебе
love you
я маленькая ветреная дрянь
ты мир мне подкатил
как тульский пряник
на выпившей от робости козе
а я зависла дымкой в благодарность
с утра поклоны небу за тебя
а вечером тебе за небо
в кулисье мир
на ниточке плацебо
неровного дыханья у свечи
одиннадцатого дома от кутюр
и ком дорог
из амплитуд Килиманджаро
на осциллографе искусственного сердца
ты далеко
дыхание срывается в аллюр
под купол дня
на солнечной трапеции
соединяя рук
воздушную скрижаль
ты снова пьешь чай с лаймом
я травлюсь чернильным кофе
уже не помним
было ли вначале
то слово
и крошим шоколад
и снова свет
мерцающий в окне
ребёнка нет
давай любить Россию...
и голову снесло
от наших разговоров
а свет туда корону
из перьев водрузил
вороньих и не писчих
я всадница
без правил
дорог
и головы
на осень голью выть
в сирени облетая
словами от кутюр
в фонарные столбы
веков гоняя пыль
хотелось просто быть
лечь рядом и увидеть
как солнечное гало
обняло не сожгло
салатовый прирост
и молодь тополей
где вечность в разговорах
молчание теряет
как девственность со зла
когда все надоест
ты жизнь моя и ересь
влюблённости в слова
и тихий первый дождь
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...170... ...180... ...190... ...200... 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 ...230... ...240... ...250... ...260... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|