|
|
2012-01-13 22:56код 6 / Булатов Борис Сергеевич ( nefed)
Когда сосульки до земли,
В сенях застыло молоко,
Пастух кукует на мели,
Зимой в деревне нелегко,
Метель бушует, гололёд,
Сипуха под стрехой поёт:
Ту-ху… Ей вторит ветра гул,
Пока жена скоблит чугун.
Когда до церкви не дойдёшь,
И гонит всех домой мороз,
И птицам голод невтерпёж,
И дочка трёт сопливый нос,
Из печки яблоки, как мёд,
Сипуха под стрехой поёт:
Ту-ху… Ей вторит ветра гул,
Пока жена скоблит чугун.
2012-01-13 22:55код 4 / Гаркавая Людмила Валентиновна ( Uchilka)
Когда сосульки в полстены,
морозом пальцы сведены,
и в зал дрова принесены,
и льдинки в молоке видны,
не греет кровь, и всюду грязь, -
тут филин ухает, смеясь:
Ту-гу!
Ту-фит, ту-гу! – пой, ангелок,
пока Энн чистит котелок.
Когда подвластно всё ветрам,
и только кашель слышит храм,
и мёрзнут птицы по утрам,
носы багровы – боль и срам,
и с жарким маслом яблок связь, -
тут филин ухает, смеясь:
Ту-гу!
Ту-фит, ту-гу! – пой, ангелок,
пока Энн чистит котелок.
2012-01-13 22:54код 3 / Гаркавая Людмила Валентиновна ( Uchilka)
Когда в сосульках вся душа,
и греет пальцы Дик, дыша,
а Том дрова несёт, дрожа,
и молоко в ведре – куржа,
дороги – грязь и снег с водой, -
сова хохочет над бедой:
ту-ху,
ту-фьють, ту-ху! – весь нотный стан! -
пока скоблит котёл Джоан.
Когда по-адски ветер выл,
и кашель пастора глушил,
и воробей в снегу уныл,
и у Марьяны нос простыл,
и в жжёный сахар – яблок слой, -
сова хохочет над бедой:
ту-ху,
ту-фьють, ту-ху! – весь нотный стан! -
пока скоблит котёл Джоан.
2012-01-13 22:54код 2 / Гаркавая Людмила Валентиновна ( Uchilka)
Когда сосульки виснут с крыши,
продрогший Дик в ладони дышит,
а Том несёт дрова камину,
на молоке шугою – льдины,
и под ногами грязь-шуга, -
сова трунит издалека:
ту-ху, ту-фьють, ту-ху... – пока
дно чистит Анна котелка.
Когда лишь ветер воет с нами,
и кашель – проповедью в храме,
в сугробах птицы ищут проса,
Марьяна – с воспаленьем носа,
печёных яблок гарь сладка.
Сова трунит издалека:
ту-ху, ту-фьють, ту-ху... – пока
дно чистит Анна котелка.
Когда за дверью – грязь со льдом,
И дует на руки пастух,
И Том дрова заносит в дом,
И стынет кровь, и сводит дух,
В бидон вмерзает молоко… –
Вдруг, сыч – в ночи, недалеко:
«Ту-ху!.. »
«Ту-вит!.. Ту-ху!..» – летит с ветлы, –
И Джейн, в поту, скоблит котлы…
Когда по крышам норд гремит,
И птиц, нахохленных – знобит,
И нос у Мэриан – забит,
Глаза – от кашля – из орбит! –
Заварен клевер в кипятке… –
Вдруг, сыч – в ночи – невдалеке:
«Ту-ху!.. »
«Ту-вит!.. Ту-ху!..» – летит с ветлы, –
И Джейн, в поту, скоблит котлы…
По широкой дороге прогресса
Прокатилась скандальная весть:
Мол, не папа у нас, а папесса!
В Риме тайны великие есть.
В Риме часто идут разговоры
О причудах понтификов. Здесь
Воцарились мздоимцы и воры –
Лжесвятые, растлившие весь
Мир и солнечный, звёздный и лунный
Под эгидой ученья Христа.
Лоб, как правило, медный, чугунный
Воцарялся под сенью креста.
Но такое случилось однажды!..
Ныне Гиннесу не повторить:
Задыхаясь от страсти и жажды
К авантюрам – престол покорить! -
Не мужчина – распутная девка
На вселенский престол пробралась
И, держась за него, как за древко,
Добродетель вершить принялась!
И свои похождения в тайне
Лжепапесса умела держать:
Даже, будь они там, пуритане
Не сумели б её распознать.
Но случился конфуз. Ритуала,
Кровь из носа, нельзя изменить,
А она, не смущаясь нимало,
Понесла – и решилась родить.
Этот день был на редкость пригожий.
Надо ехать верхом на коне.
Но не должен заметить прохожий,
Что у папы – живот! В тишине
Крестный ход протекал к базилике,
Возведённой во славу Петра,
И светились умильные лики
Под тиарой святого двора…
Вдруг роженицы стон! Строй нарушен,
И папесса упала с коня!
Женский крик в любопытные уши
Стал пикантнейшей новостью дня!
А папесса в пыли разметалась,
Разрывая порфиру, кричит!
И на весь Ватикан проливалась
Эта боль, для толпы – без причин…
Старцы древние тесно столпились
Над упавшим лжепапой в кружок
И ребенка и маму душили,
Чтоб никто из них пикнуть не мог!
Умерла Иоанна YIII-я…
Но молву не смогли удержать:
Прокатилось от края до края,
Что и папы умеют рожать.
И всему христианскому царству
Не забудется это: в пыли
Католического государства
Умирает понтифик Земли…
Кристофер Лог
Песенка Осла
В соседнем городке
Жил-был один Осёл,
Который, как и все
Хорошие ослы,
Хозяину служил,
Не помня о себе.
Когда же смерть пришла
И забрала Осла,
Хозяин за труды
Вознаградил его:
Из шкуры сделал кнут,
Чтоб нового осла
Для рвения его
От всей души хлестать.
В соседнем городке
Служил Осел другой.
Christopher Logue
The Ass`s song
In a nearby town
There lived an Ass,
Who in this life -
As all good Asses do -
Served his Master
Faithfully and true.
When this Ass died
And fled above,
For his reward -
That all good Asses have -
The Master made
From his loyal hide
A whip with which
His successor was lashed.
In a nearby town
His successor is lashed.
"Хотят ли русские войны?.."
Евгений Евтушенко
Хочу ли я войны?
Я – русский,
но как же мне
не воевать
за светлый мир,
а не за тусклый, -
мне надоело
набивать
щепу на хлипкие заборы
в родной деревне и окрест!
Куда ни глянь,
повсюду воры.
Куда ни кинь,
повсюду блеск
в глазах
от глянца и рекламы,
и мельтешения огней...
Куда ни брось,
повсюду хамы,
и чем богаче,
тем хамей.
в МОЕЙ
деревне
ось вселенной!
Куда ни выйди,
всюду мир
живой,
родной,
обыкновенный -
и в нём не деньги
мой кумир.
А что у вас? -
вы там юлите
на вертеле
земной оси
и слышно только:
- ЗаплатИте! -
Да тьфу ты,
господи спаси...
Ну, как же мне
с такой оравой
и олигархов,
и чинуш?
Меня же сделают Вараввой.
- Ты видишь,
боже Иисус? -
Ну как же мне
не биться
с ними?
Ведь я не выживу впотьмах.
И станут ли они другими,
попав под мой
на них
замах?
Не станут...
Вечно жулик алчен.
Воюй ты с ним,
иль не воюй,
ему повсюду вход оплачен,
куда ни кинь,
куда ни плюнь.
Так как же,
братцы,
без войны-то
с нерусским
русским этим злом?
Они на смерть пойдут,
бандиты,
в обнимку с полным кошельком.
Куда ни торкнешь -
рвутся нервы
от безысходности судьбы -
повсюду
доллары и евро,
банкиры всюду – и...
гробы
для нас,
копейки и полушки...
В карманах их считают вши.
И в полумраке -
как гнилушки -
горят лампадки
для души...
А в сундуке,
на дне -
шинели.
Их не берёт родная моль.
Хотят ли русские?..
Одели.
В шинелях,
братцы,
мы – не голь!
Шинели -
справная одёжа.
Не страшен чёрт
и холода.
Теперь
пусть рынок всё
корёжит!
В шинелях -
это ли беда?
На стенках в рамках
наши деды
в шинелях серых.
И отцы.
Шинелей нет -
и нет победы...
Вот так-то,
чудо-молодцЫ!
1.
Пора была:
светло мечталось – и легко
шла вверх мечты парабола!
2.
Хорошие
бывали дни... Засыпаны
осеннею порошею...
3.
Не верится:
в зелёных солнечных глазах
завьюжили метелицы!..
4.
Когда-то мы
свои несчитанные дни
не называли датами...
Дилан Томас
***
Рука, за подписью разрушившая город,
И горло людям пальцами сожмёт
Пятёркой слуг, срывая плащ и ворот,
И короля убьёт.
Могучая рука, от немощи бледнея,
Прикрыв плечом склонившимся перо,
Коварного убийства посильнее
Огнём пошлёт тавро.
Подписан договор! – с Бедою и со Смертью.
Несчастья хлынут алчной саранчой,
И похороны жуткой круговертью
Пойдут вслед за мечом.
Печать оттиснута... И, имя нацарапав,
Не ослабела белая рука,
Пот не прошиб... Но пальцы – грязной лапой
Вдруг стали на века.
Dylan Thomas
***
The hand that signed the paper felled a city;
Five sovereign fingers taxed the breath,
Doubled the globe of dead and halved a country;
These five kings did a king to death.
The mighty hand leads to a sloping shoulder,
The finger joints are cramped with chalk;
A goose`s quill has put an end to murder
That put an end to talk.
The hand that signed the treaty bred a fever,
And famine grew, and locusts came;
Great is the hand that holds dominion over
Man by a scribbled name.
The five kings count the dead but do not soften
The crusted wound nor stroke the brow;
A hand rules pity as a hand rules heaven;
Hands have no tears to flow.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...140... ...150... ...160... ...170... ...180... 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 ...200... ...210... ...220... ...230... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|