|
|
Много упреков с разных сторон
Будто бы с кем-то пою в унисон,
Будто бы лесть мне милее хулы,
Будто бы жду я от всех похвалы.
Кто-то ругает – ты слишком проста,
Кто-то кривится – тема не та,
Кто-то в упрек, что в друзьях все не те,
Кто-то – забыла о красоте…
И про любовь не спеши, не пиши -
Глупую тему в зачатке глуши,
И про цветочки нельзя, то – отстой
Только про то, как отважен герой.
Чувства не модны, цветочки не в тему -
Вот и пишу я о кухне поэмы.
инет ползет как русский танк
бурлача на желанье защищать
закатов безнадёжные плащи
и площади
в которых неотать
решил плясать на истерических костях
я кистень слов достану кисеты крестиком
солдату на войну
морского боя белым вышивая
и зеркала ионизации пробив
стаканом прошлогоднего кефира
заквасок недоношенных дебилов
волнуя загазованную кровь
коротким нежеланием вестись
на лажу замороченных эфиров
скажу спасибо...
спасибо БоГ
за косвенность стихов
некосовость войны
науку говорить без слов
молчать без боли
и любить без тела
срываю маску
вместе с восковым лицом
и там
ребёнок
просит сказки
выкладывая кубиками
папа
не зная ни про HAARPы
ни про СТО
прикупленного в денежную ласку
Энштейна
и кто-то добрый и живой
читает Пастернака плача
ему в чернильницу под злые феврали
и треплет по загривку облако
похожее на старую собаку
время тайны и боли
чтобы ты отдышалось
пару дней я на воле
где-то
между именем и губами
последнее желание тепла
не бог вирта
всего лишь карта памяти
разыгранная в вист
чужими музыкальными руками
твои тузы
напрочь казенные с решетками больниц
где даже тюрьмы кажутся прогулкой
в садах камней до самого себя
квартеты королей – иллюзия повадок
в конфетах влаги фантиков детей
которыми они уже не станут
и эти дамы
обременённые дорогой скуки брака
или безлюбия влечением в умы
весны короткая печаль
и я прошу о них ночами
когда нам хорошо
пустые хлопоты испуганных вальтов
инвольтово не знающих о сносе
винтов сквозь мозг на домены пустыни
и те пройдут
в проснувшихся живыми
дорог шестёры и семёрок разговоры
окончатся под первую капель
апрель ворвётся медленно но дерзко
срывая с карт рубашки
занавески откроют окна
ловить серебряную рыбку вод
чужой любви
бессмысленно
кармически опасно
как воду пить
под мельницей безумий водопадов
сбывающейся сказки
сама я
из другой игры
пропитым плотником
из ранга буратин
однажды недоструганная пешка
бессмысленная падаль неликвид
на джокера запавшая по-деццки
смотрю как он
играет с вами в поддавки
одна об этом зная
в одиннадцатой версии земли
когда-то его звали Валентино
с тех пор и отдышаться не могу
он бережет во мне мужчину
а я в нем
женщину которая когда-то
под бархатом ладони была моей землёй
у вас это зовется трансвестизм
у нас доспехи утреннего бога
любви вам утомленные враги
такой чтобы до всхлипов захлебнуться
сердца чужих
шершавыми руками не трогая
а только удивляясь
что кто то еще любит
в этом умном как IQ
последнем мире
не нужно всем по вере
по любви
осесть в неба добрых руках
как теплом утомленное тесто
где газ платка на лезвие упав
надвое делится как жизнь
телохранитель
накал наград
ношенье славой на руках
не бережёт от тлена горьких одиночеств
кумир в гримёрке рассыпает порошок
на зеркала
не потому что ему хочется
сгореть скорей
толпа поклонников любви дает аншлаг
авансом боли неустроенной судьбы
у счастья сытого так редко здесь бывают
живые песни и желанье дальше быть
добрей и тоньше
актер будильник не дающий нам уснуть
кончины раньше
хмельные странники оваций из души
которым засыпать не разрешили
мы здесь живем телохранителями света
который выпал вместе с криками рожденья
как каторжане в ледниковых городах
готовя третий антураж из вымираний
на поле блажи от политиков вчерашних
кусочек неба пожеланием проститься
Прости Уитни
этот голос остается
любить живые души что во ржи
стоят у пропасти
и пишут пилигримам
ищу телохранителя на ночь
в годах
душевного
желательно с интимом
любого
кто сумеет превозмочь
проклятье камня
где в половинках разделенного платка
хранится швом
обрыв фатальный пуповины
и первый крик
как торг за молоко
и все как дети
беспощадны и невинны
в большое сердце легче попадать
куда ни плюнешь там останется пятно
сидят диванно подлокотники в сугробах
и ждут мессию разопнуть еще на раз
в окне гвоздями
хлысты невежества и чванства разложив
из неуемного желания учить
чего и сами не умели никогда
и круглый стол обглодан крысами как сыр
и месть фантомная on-line психоделик
за неудавшуюся песенную и
иную праздную но признанную жисть
толпы на гребне
за их пучок по два рубля на переходе
я и фонемы бы твоей не отдала
но время призраком корабликов уходит
и на веснушках незнакомого ребенка
играют плети воздух жизни обагрив
закатом ржавым
и мы теряем возле пропасти во ржи
святые звуки
в америк лажу
я насобачусь научусь
словами сглажу
венец безбрачия с природой и людьми
ничтожа кожу из души травлю тавро
из черной лилии на чайку не похожей
и выполаскиваю мир словами боли
как крот уставший и ослепший от траншеи
с звездой на шее
тебя увижу
значит
солнце уже встало
а ночью плачу от желания не жить
так бестолково далеко и бесполезно
и понимаю
что сама тебя не стою
и слышу как звенит разбитое окно
мессия каждый
кто задев вихрами небо
толпу накормит не иллюзиями хлеба
жарким из эга своего и их гвоздей
не разделяя на поэтов и людей
.
...или
Как Эхо наше отзовется...
"Кто блага райские мне явит не тая?
ЭХО: Я.
Ты смертно, Эхо..."
О. Комков «Небеса» (пер. Дж. Герберта)
"Кто блага райские мне явит не тая?"
ЭХО: "Я."
«Ты смертно, Эхо!..» – вякнул тихо я...
"Ни... чего подобного!.."
.
Опять я здесь, и двадцать лет
Как будто канули без смысла.
К чему вся жизнь, и белый свет
Зачем свои листает числа?
Ты молодою в том раю -
В той молодой любви осталась,
А здесь? – Здесь птицы так поют!
Но я без пения скитаюсь.
Я тщетно силюсь ухватить
Судьбы изменчивой значенье:
Зачем дано мне дальше жить,
А у тебя упокоенье?
Зачем святая тишина
Мне говорит, что все так зыбко?
И вечной кажется одна
Твоя далекая улыбка...
19.02.04
 Мой светТы – дальний мой свет,На который стремлюсь мотыльком.Ты свет, превращающий снег в золотую пыльцу.Ах, сделай хоть что-нибудь, чтобы мне стало легко,Хотя бы... Хотя бы наотмашь ударь по лицу...Ведь я всё сиротство своё позабыла с тобой,Как будто и не было давешних горьких потерь...И дорог, и важен ты мне совершенно любой,И даже не ласковый вовсе – такой, как теперь.Ну, сделай хоть что-нибудь, чтоб не стремилась к тебе,Веселые смелые крылья мои опали,Чтоб я не искала лазеек в проклятой судьбе,Не слепла от яркого чистого света вдали.&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&Сестра Риммовна
Страницы: 1... ...50... ...100... ...130... ...140... ...150... ...160... ...170... 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 ...190... ...200... ...210... ...220... ...230... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|
|
