|
|
You will appear again (from the poems of cat Vas’ka)
You will appear again;
And all that I’ve lost will come back,
And all that I’ve known will be gone:
Deep well of my cat’s thoughts,
My troubles, my sacrifice -
A sweet soul of a dead bird;
A bright spark in the middle of a night,
And warmth of a fireplace,
And softness of a rough rug;
In smoothness of your knees,
Still, fluffiness of my fur;
Your fingers in my ears -
You know the best way
To make me purr, dream;
And all that I dream of -
To die in sleep at your side.
Ты появишся вновь (из стихов кота Василия)
Ты появишся вновь,
И всё что я потерял вернётся,
И всё что я знал забудется:
Глубокий колодец моих кошачих мыслей,
Мои тревоги, моя жертва -
Невинная душа мёртвой птицы;
Яркая вспышка посреди ночи,
И тепло камина,
И мягкость грубой подстилки;
В гладкости твоих коленей,
Всё же, пушистость моей шерсти;
Твои пальцы у меня в ушах -
Ты знаешь верный способ
Заставить меня мурлыкать, мечтать;
И всё о чем я мечтаю -
Умереть во сне прижавшись к твоему бедру.
Два космонавта пожимают друг другу руки
И говорят: здесь будет граница.
Я выстрою дом на этой части пустыни.
А я обоснуюсь под этими странными сводами.
А если кого-то подмоет подземными водами,
Он сможет у другого остановиться.
Только помнить: в гости – с предупреждением,
Иначе это частной собственности нарушение.
Жаль ещё, здесь не показывает телевизор.
А на записях только Юрий Визбор.
Но можно играть в шахматы по переписке
И, скажем, учить английский.
А ещё здесь есть говорящие растения:
С ними можно поболтать, но они ухудшают зрение.
И надо всё-таки помнить: мы враги
И просто ожидаем подкрепления.
А пока что никаких вестей с земли нет,
И на всякий запрос приходит ответ:
«Спутниковая связь временно отключена.»
На планете мировая война.
Решили так: если через год подкрепление не состоится,
То и нафиг эту границу.
Пришел, сказал: "Соскучился..."
Ну, ладно...
Уселся на диван и ни гу-гу.
Какой-то весь убитый, непонятный.
Понять такого точно не могу.
В пол-уха слушает, косит едва в пол-глаза -
Быть может дел каких-нибудь завал?
Бурча невнятное, меня подряд три раза
Он вместо Тани Катею назвал.
Напрасно взгляд его ловлю я взглядом
Надеясь, что общение в цене.
Зову его, а я ему не надо -
Он изучает тапочки на мне.
Рукой махнула, за компьютер села,
Весь деловой изобразила вид.
Пусть мается, а мне какое дело?
Ведь сам же ничего не говорит!
Сижу, пишу. Минуты тихо тают.
За окнами уж начал меркнуть свет.
"Никто – вздохнул – меня не понимает."
Я лишь «угу» промолвила в ответ
Ну что мне злость испытывать иль жалость?
Ушел молчком – бежать и догонять?
Как ни старалась, но не догадалась,
Что, собственно, должна была понять.
Мне кажется, что я жила всегда
И лишь не помню прошлых состояний.
Я знаю всё!
Громада этих знаний
Живет во мне!
Сквозь дали, сквозь года
Я ощущаю внутреннюю связь,
Свою со всей вселенскою природой!
Однажды,
В миг
Желания свободы,
Я вспомнила себя!
И родилась!
И вновь живу!
И пусть меня несёт
Такой необоримый звездный ветер!
Ведь помню я,
Что знаю все на свете!
И будет миг, когда я вспомню всё.
Кровь плещется о берега любви,
зимой перемерзая, летом
пересыхая... Лодочки мои
должны б перевестись по всем приметам.
Но мысли переправы мастерят,
надежды вновь мосты наводят.
Одни гудят – Приветствуем тебя!
Другие рушатся – Прощай, Володя!
То Тереком клокочет кровь моя,
то никуда и течь не хочет,
то я слепой в просторах дня,
то вижу всё в повязке ночи.
То нищий я, то снова я король
то долга, то любви необъяснимой,
но если я одно спасал игрой,
другое еле ноги уносило.
То петли вьет во мне премудрый змий,
то легкомыслый режет себе вены.
Любую часть меня себе возьми,
другая защитит тебя мгновенно.
Моя любовь жива твоим «люблю».
Тоска на горле разжимает пальцы,
когда иду к тебе, и декабрю,
мне хочется, как маю, улыбаться.
 «Ноктюрн в сером и золотом» (1876) художник – Джеймс Эббот Макнил УистлерПосмотри в окно -Позолочен снег,Тает ночь и с ней все рифмуется.Повернусь я вновьЭтажи считать,Да пойму – не та это улица...Видно, зря фольгуБерегла в руках -И тебе декабрь не запомнится.Вот и я солгуВ пустоту и без...Что была тебе не любовница.
Раз и два – горит трава,
Занимаются дрова,
Покатилась голова.
Чиркни спичкой – чик-чирик.
Сух трескучий коробок.
Наклоняется печник,
Печку знает назубок.
Чистить надо дымоход,
Дым над пропастью летит,
Жухлая трава горит.
Птичка села на забор,
Чистит пёрышки – и вот
Ослепительному взору
Мир, пылая, предстаёт.
А над пропастью летает,
Выскочив из-за угла,
И суровый дым вдыхает
И кружится – голова.
Красивые, как будущность, потомки
Разыщут длинноногий силуэт.
Искусница! Художник и поэт!
Скрижали все в Кристининой котомке.
Трезвон бокалов колокольно-звонкий
И празднично-торжественный Моэт...
Но как же так?! Где истины момент?..
Арифис! Дай рецептик самогонки!
Какую щуку отловил Нефёд!
Роскошный смастерили бутерброд,
Артельно винегрету настрогали...
Портал «Арифис» поздравляет Вас,
Лит-худ-крит-музначальницу журнала!
А если будет самогонки мало,
Кубышку каждый потрясёт не раз!
На языке неведомом, незрелом
Рассохшиеся ставни говорят.
Умом я выше их, я вырос телом.
Я мелкий царь лисичек и опят.
Я суп варю. И сыплю соль неслышно.
И осенью растительно живу.
Из этих ставен солнце как-то вышло
И осветило бурую траву.
И дом в себя немыслимо врастает,
Приобретая поздние черты.
Сундук, подсвечник, чашка голубая:
И отовсюду молча смотришь Ты.
Да, милый, я очень по тебе скучаю…
Да, милый, плачу… вечерами…
И засыпаю в той стране далекой,
где я тебя ещё не знаю,
и не стоит над нами солнце в вышине…
Нет, милый, я не позабуду…
Нет, милый, даже не надейся…
И приходить по вечерам на встречу
На дальней и неназванной планете
Я буду – это словно воздух…
Там за руку тебя держу я и сегодня…
Там ты живешь, не думая о завтра…
И там над нами светит солнце…
И нет того, о чем ты знаешь здесь…
А просто тихая и снежная зима…
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...520... ...530... ...540... ...550... 559 560 561 562 563 564 565 566 567 568 569 ...570... ...580... ...590... ...600... ...610... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|