|
|
2.
- Ты холоден: теплее – лед!..
- Немое следствие разлуки...
- Неужто счастье не берет
для исправленья на поруки?!
- Не до него. Во тьму маршрут
смочь тишиною защититься.
- Не заплутаешь?..
- Не спешу
сомнений обуздать границы.
- Какую боль в себя принял?
- Невольный выбор не обуза...
- Что остается... от меня?
- К растраченному счастью узы.
- Что изменить могли бы? как?
- Заштопанное рвется в клочья..
- Кого винить?
- Издалека
начать бы... Что услышать хочешь?
- У нас есть завтра?!
- Поживем...
Переболею... вдруг... срастется.
Письмо случайное мое,
Как плеск воды на дне колодца.
Спор завершённый продолжать
С собой и темнотой беспечной,
Где путь по острию ... ножа
Извилисто судьбой намечен.
- Куда собрался? Не молчи!
- У планов не сбываться странность...
- В себе замкнуться нет причин!
- Но безразличие тараном
Преграды сносит. Пустота
Крылом безверия накрыла.
Жить в безысходности устал.
Я не прощаюсь...
- Знаю, милый...
03.01.2005 (редакция 23.10.2008)
Отреченная, когда все мысли о тебе,
О, так тебя мне хочется к своей груди
Прижать и жить, и быть с тобой наедине,
И верить: только счастье впереди!
Нет, не забыть тех памятных минут,
В которых были сломлены с тобой...
Теперь те губы болью сердце мнут
В несбывшемся с отрЕченной судьбой.
Отреченная, был с тобой я честен
Правда-правда. Огонь в душе горел,
Горел, и жег. О, как он был уместен!
О, как я был не смел.
Отреченная, мы отреклись на время? или навсегда?
И память наша – наше бремя на отреченные, на все года.
О милый город Оренбург,
Ты первым был в моей России.
Почетный, добрый, верный друг,
Ведь не было тебя красивей.
Ты многолик и многолюд,
Люблю тебя и слепо верю
В простор проспектов и уют
Зеленых садиков и скверов.
Ты очень молод и устав,
Смеешься ты, слегка сутулясь,
От шумных дней, ночных забав,
Наполненных железом улиц.
Когда замкнется этот круг,
И все пройдут мои дожди,
О милый город Оренбург,
К тебе вернусь я, только жди!
20.05.99
Нет вечных городов, но в летописи вечности,
Когда и пыль руин развеют времена,
Они пребудут жить, людской судьбой отмечены,
Живут в их именах не только имена.
Давно уж Трои нет и Вавилон разрушен,
Стер Бог с лица земли Гоморру и Содом,
Но если город был, то был кому-то нужен –
Столики города, но все же это дом.
Представьте эту жизнь – она неисчерпаема!
Стотысячный рассвет! Стотысячный закат!
Рожденье их и смерть седой покрыты тайною
И верой золотой, как дивный Китеж-град.
Казалась уж давно забыты все дороги,
Разрушены мосты, что нас вели туда –
Меняют лик земли то времена, то боги,
Но все-таки живут легенды-города.
Позволь поздравить с грустным – c днем рожденья!
Пусть мир душе и счастья полон дом,
Печальное гони без сожаленья,
Что не сложилось – отправляй на слом.
Пройди рубеж неугомонных будней
И праздников легко, без лишних грёз.
Полет фантазий – разве он подсуден? –
Сегодня пусть сбываются всерьез
Для узнаванья места в жизни срочной,
Где нити судеб сплетены в клубок,
Где сопричастность к истине непрочно
В игрушках-никах посреди дорог.
Где образы, не больше дань причуды...
Мы тем нужны, кто охраняет нас,
Кто одаряет нежностью, как чудом
Не замечая слез в который раз.
25.01.2005
Японка ступней силуэтом с пинетку
скептически пнула на пол Кама-Сутру...
Раскосую ту не забуду брюнетку,
как не позабыть и токийское утро.
Где ветра Свободы святая десница
полощет полоски полотнища флага
я вышел поесть – подвернулась девица –
и плотно позавтракал ею в Чикаго.
Венеция в августе в полдень уютна,
на солнце приятно, в кондитерских тихо,
и здесь, как всегда, прицепилась попутно
на сексе отбитая крышей чувиха.
В Берлине порядок в общественных точках –
там благоухает сортир на вокзале...
Четыре чертовки в чепцах и чулочках
под пиво меня на обед истязали.
Десерты случилось отведать в Париже:
с француженкой в лифте застряли удачно.
Владела она совершенно бесстыже
французским своим языком однозначно.
Иерусалим удивителен кроме
величия храмов, признаться придется,
и тем, что в любом, на минуточку, доме
поужинать мне иудейка найдется.
А в Северной так сервируют Пальмире
гурманов достойное русское блюдо,
что нет и не будет, мне кажется, в мире
подобного впредь кулинарного чуда!
Бокалы налиты, шампанского вышел хлопок,
К заветной черте приближаются стрелки неспешно.
В году уходящем последней надежды глоток:
В таком же составе и новый проводим? – конечно!
Ничто не изменит сложившийся ритм бытия,
Записанный в толще погрязших в пыли фолиантов.
Расписаны роли: играют не ты и не я,
А души призвавших на помощь крупицы талантов.
Попробуй раскрыться, не сможешь – оставь на потом
Укором себе, только плакаться сильно не надо.
Пускай не забудет дороги надежда в твой дом?
Любовь освящает цветение звездного сада.
02.01.2006
Город сложно вместить на страницы,
Его мир, как мираж облаков,
Есть и нет, вот сейчас растворится
В полудреме своих тупиков.
В желтизне заметенных дорожек,
Нет, не снегом – опавшей листвой,
Где гулять так легко, осторожно
Поглощая желанный покой.
Водопад посмотреть – брызги, искры...
Здесь зимою над наледью пар
На мосту оставляет изыски:
Чуть пройдешь – в бороде белой – стар.
Новых улиц просторные грани,
Кольцевая, что тонет во тьме,
И мосты, что ныряют в туманы,
В молоке талых вод по весне.
Летом брызги на праздник салютов,
Опадающий к стелле костер,
Строй спешащих людей, где в минутах
Жизнь-дорога, бетонный простор.
Новостроек врастающих краны,
Словно няни над малым дитём
Копошатся, снуют неустанно –
Вот огнями наполнился дом.
Будет крыша, и детские ножки
Пошагают в таинственный свет...
Его город – он самый хороший,
Впереди столько дел, столько лет.
16.12.2004
Ты меня не ищи. Время зря не теряй –
Я ушла в царство снов и молчанья…
И не жди, не звони… И часы не сверяй –
Меня нет… И не будет свиданья…
Я ждала, тихо маясь в квартире пустой,
От волнения сердце болело…
Жизнь летела вперед – я кричала: «Постой…» –
Вот она птицей раненой села…
И ее не спасли мягкий хлеб, нежный слог
Ни любимое рук прикасанье…
Ты не жди и не пей свой отравленный грог –
Я ушла… И не будет свиданья…
21.01.2006.
Журчанья ручья разгульнее птицы
На свежести утра помешаны верно...
Ну что же ты, платьице легкого ситца,
Со мной так распущенно-откровенно?
Зачем так задиристо в бедрах играешь
Красивыми ножками пьяно открыто?
Ты душу весеннюю в грех искушаешь,
И страсть по тебе и тобою разлита.
Да как же не быть мне обкраденно-кислым
Полночной порою в мечтах о тебе же?
Так бредят весною влюбленные птицы
Среди шелестящего праздника бежевого.
А эта колдунья из легкого ситца –
Она словно призрак на светском приеме.
Вдруг видишь: на ней удивленные лица,
Все женщины светские от зависти в коме.
Такая фигурка – такая забава
Мужскому отродью в мечтах обездоленных!
Но лишь понимаешь, что это отрава
Перед красоткою душам всем сОгбенным!
Журчанья ручья разгульнее птицы
На свежести утра помешаны верно...
Ну что же ты, платьице легкого ситца,
Со мной так распущенно-откровенно?
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...830... ...840... ...850... ...860... 868 869 870 871 872 873 874 875 876 877 878 ...880... ...890...
|