|
|
Целый день ожидал прибывающий медленный поезд,
Освещающий издали, с неба, платформу мечты.
Угасает вокзал, мне же быть с ожидаемым порознь:
Пролетел, простучал, и в закате сгорели мосты.
Как плешивый шумер на лазурном венце зиккурата
Видит мир без портьер, затмевающих поступь светил,
И в мерцании сфер чует шёпот могучего брата,
Я пророс в эту ночь и ладони ей молча открыл.
И сегодня, когда белый город поблекнет во мраке
И затлеет на теле холма, как кристальная гроздь,
Мне сродни эта ночь, её дальние вздохи и знаки;
Раскрываться легко равнодушию тихому звёзд.
Упражнения в бренности, раунды дней проходили -
Предлагается дар: ослабляя сознанья тесьму,
Реку сна перейду по недвижным большим крокодилам…
Но предутренний пар отступает; не длиться ему.
В лабиринты асфальтовых лент ухожу без ответа.
И под веком дымов поднебесного ока зрачок.
Заливаются кельи сует электрическим светом.
За часами настенными вечный сидит паучок.
Из брюшка паутина мгновений мотается в годы;
Дни мелькают, как плиты ступеней, стремительно так,
Словно тень Буратино, бегущего по переходу
От измазанных кровью спешащих бойцовых собак.
Я не хочу любить тебя в полсердца. -
Любовь такая зыбка, как туман.
И потому захлопываю дверцу
сама.
Во снах я буду холодно-святою,
мечты, как надоевших птиц, гоня...
Но ты простишь осеннею порою
меня.
Закончим чуть начавшуюся повесть.
Так надо. Но любимые черты
я буду долго-долго... долго помнить…
А ты?
В новых домах обитают ехидны и змеи.
Толпы андроидов ждут у сигнальных костров.
Утро явиться в искристых одеждах не смеет,
Прячется в серых отрепьях теней у мостов.
Край плащаницы небесной приподнят – острее
Проникновенье намерений в воли клубок.
Стронется он, побежит запылённой аллеей;
Город растает, как снов сапрофага песок.
Ливень промчался – вертеп из картона расклеен.
В лужах утопленный хлам бутафорских одежд.
Туч отраженье – летящая вечность на тленном,
Знак прохождения мимо угасших надежд.
Флейта, ведущая красных и белых танцоров,
Льёт мишуру, переливчатую канитель,
Чтобы о сходе со сцены не думать, как скоро,
Делая шаг из минувшего в завтрашний день.
Зыбко грядущее в тонкой патине зачатий,
Кем-то питаемо, вызреет сети прочней.
Сломаны будут на тайных конвертах печати
Тем плоскостопым конструктором завтрашних дней.
Вновь не заметил, как в поле спустили гепарда,
Словно прошившего круглые плечи холмов,
В диск опустившийся впиться до крови азартно,
Тенью хвостатой объять пламеневший улов.
Время таинственной жизни цветов и кореньев,
Пряных, закатного мёда испивших сполна.
Ветра здесь нет, он гуляет в верхушках деревьев.
Если танцуют всю ночь, не пьянит ли луна?
Чувство предательской дрожи в коленях;
В сердце случился космический взрыв,
Словно рождение новой звезды,
Самой волшебной во всех поколеньях…
В этой раме с крестом круг луны вызывающе близок;
На садовых дорожках такая же светится пыль,
Чтобы с яблони чёрной по сучьям пригнувшийся призрак
Проскочил осторожно и путь ожидавшим открыл.
По стеклу тенью веток касание рук селенитов.
Хоровод, совещание жестами в круге камней.
И на досках крыльца, и на ниже разложенных плитах -
Словно лапки жуков – отпечатки их узких ступней.
Где бы спящий ни плыл, демон утра, войдя, растревожит
Уголок его мозга, который – как чуткий запал.
И сигнал к отбыванию дня, что не раз уже прожит,
И размётанный купол видений, что росами пал.
Неизвестные рыбы пройдут в новорожденных водах,
Ювенильные люди возникнут из спермы ночей.
Узнаваемый мир, став песчинкой, летящей под сводом,
Прецессируя, выпустит блёстки прощальных лучей.
.
* * *
...Нырнем, как в омут, в осень,
У ближнего леска -
Найдем в листве продрогшей
Опавших два листка…
Один, в веснушках редких,
Крутивший «колесо»,
Слетел однажды с ветки
От выстрела в лицо.
…И тот, что взмыл над лесом,
На тонкой ножке, лист –
Так рыж, и так же весел,
Как только может лишь
Девчонка-балерина,
Вошедшая в азарт…
Ушедшая безвинно
Две осени назад.
…Нырнем, как в осень, в небо,
Где лес пасется, жёлт...
Где новая нелепость
Меня подстережёт.
.
Богданов, come back, come back!
Зачем ты меня покинул?
Зачем в кобуре милицейской уносишь письмо?
Такой человек, человек.
А плюнул же в грязь и глину
И в подмосковную хмарь лёгкой походкой ушёл.
Товарные поезда
Стоят на свету, как дети.
И не обнять их, и не сказать:
Что есть на земле места,
Что есть ведь что-то на свете...
Где ты стоишь, улыбаешься, красивый такой, молодой.
 Начинается солнца рассветное солона пустынных подмостках ночной тишины.Декорацией город едва прорисован.Бледной тенью истаяло тело луны...Чуть дрожит облаков золотистая кромка,лёгкой музыкой льётся рассеянный свет.По сырым тротуарам витая позёмкой,ускользающих сумерек тянется след.Небеса распускаются радужной кронойв тонкой шёлковой дымке туманов и снов.Переливами солнечной яркой короны, как финальным аккордом, озвучен восход.Упоительный воздух в начале апреля –эта сочная влажность, прозрачная тишь...Брызжет солнце алмазной огранкой капели и хрусталинки света срываются с крыш.Расплетая зарю на оттенки и ноты,птичьим пением вторя дыханью весны,время робкие всходы событий торопит,и сбываются самые светлые сны…
молчание качнет приязнь над пропастью вопроса
проплачена электросвязь набита папироса
редеет запахами шмаль ан нюх он нах не молод
вуаль соседкина в эмаль закрашивает холод
нас было...
горло жрет припев
отдать не помогают
концы ни джин ни зев ни дев
смотрящая другая
ночь черносочинец
сугрев
окукливает в сочень
в трубу о рейды разомлев
от плазм порторабочих
размытый в этот смертный грех
взбесившегося пирса
раздавит сердце под орех
и выблюет
допился
кому так
...много на челне...
стирай им все что было
в волне за тельник
как в войне
что и не уходила
приморский город фонари шипя на пальцах гасит
цигаркой скрученной внутри о чаек в кольцах грязи
ночь от облупленной стены соседку отделяя
утопит все ее челны ...
ля-ля-ля...
ляля...
ляля..
ноябрь 2007
лене элтанг.
сереже шестакову.
лешке королеву.
дни, которыми богат -
перечесть на пальцах рук:
там, где ритм один на двух,
не закопан каждым брат.
с почек лопнувших пыльцу
сдуть, и окнами икон -
отмолить во цвет лицу -
свет со всех восьми сторон.
веткам памяти вербальным
распушиться платьем бальным.
тлеющими на угольях
от любви и до застолья -
письменами языкам -
с кровью рта по уголкам.
но, пока заходишь в город
новым отроком, не дорог
ты дороге, наконец,
куст обглодан на венец.
мыслимо ли – как красиво
быть у иерусалима
гостем ! ветки – в хмар и чад.
кверху – все тебе кричат...
20 апреля 2008
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...470... ...480... ...490... ...500... 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 ...530... ...540... ...550... ...560... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|