|
|
* * *
Вот пластилин – податлив до конца,
Подышишь влажно – и лепи свободно
Героя, труса, гения, глупца,
Милосскую Венеру иль урода.
Колонны бесшабашных храбрецов,
Готовых умереть за ложный лозунг,
Забывших веру дедов и отцов
И вставших гордо, вскинув руку, в позу.
Они не знают ни добра, ни зла,
Ночами души не тревожит память,
Порядок в пластилиновых мозгах,
Пока не припечёт, не станет плавить.
И надо срочно новых с полки брать
С бесстрастною повадкой властелина,
Послушна пластилиновая рать,
Воюй, пока хватает пластилина.
Когда ж приходит час умерить пыл,
Становится от мысли не до смеха,
Что, может, сам ты тоже слеплен был
Каким-то шалопаем на потеху?
* * *
Когда все двери взаперти,
И просто некуда деваться им,
Гуляют боги по Сети́ -
Играют, блин, в цивилизацию!
Гуманитарная игра,
Народ, как кролики, разводится.
И голышом вокруг костра
Трясли грудями греховодницы.
В запой пустились кодлой всей
И на угля́х баранов жарили,
Потом мохнатый Моисей
С горы спустился со скрижалями.
Идёт – его не узнают,
Тельцу все молятся по-дикому,
Он с криком "Твари, мать твою!"
Разбил скрижали да и выкинул.
Да, без пол-литры тут едва ль,
И этот факт – не аллегория,
Хитро́ закручена спираль,
Пошла вразнос, скрипя, История.
Мелькали даты, города…
Но Cисадмин вдруг доступ вырубил,
Всё скрыла тёмная вода
С тупыми гадами и рыбами.
Но он одумался потом,
Увидев юзеров в прострации,
Оставил судно со скотом
И дал «Добро» цивилизации.
Мне улыбнулась женщина в окне.
Олег Озернов
* * * Мне улыбнулась женщина в окне.Потом в метро, автобусе, трамваеПриветливо смотрели и кивалиКрасотки, нежно улыбаясь мне.Но почему? Быть может, я "куку"?Ещё вчера был никому не нужен,Хотя всегда побрит и отутюжен,Варился тихо в собственном соку.И потерял надежду на успех.А тут вдруг на поэта навалиласьСо всех сторон загадочная милость.Не знаю, что и думать… Смех и грех!Секрета суть я понял, идиот,Когда, придя домой, стал разуваться:Весь день ходил по городу паяцемВ ботинках разных и смешил народ.
На волнах радиостанций
разговаривают боги
Дмитрий Мальянц
* * * В тёмных дебрях интернетаНа окраине вселенной,Где трепещет мирозданье,И теряет слово вес,От Божественного СветаБездна лжи исходит пеной,Тая в сумрачном терзаньеСуете пустой вразрез.В тёмных дебрях интернетаОбитают полубоги,Неприглядное обличьеПрячет хитрый фотошоп:На картинках вечно лето,От ушей у женщин ноги,Нет имён – сплошные клички,Не поймать с поличным чтоб.В тёмных дебрях интернетаНевидимки-сети всюду,Попадёшь, шутя, как муха,А потом паук придёт.На прощанье – сигарета,Перед тем, как станешь блюдом,Сайт тебе, родимый, пухом,Запиши себя в расход.Бьются волны о порталыИ расходятся летально,«Вьётся пыль под сапогами»,Оседая на висках.Может быть, не всё пропало?Эти яхты, эти пальмы,Бабы с птичьими мозгами,С бубль-гумом на устах…
Лет десять назад (время летит – обалдеть) у нас с Юрием Юрченко
получилась поэтическая перекличка.
Вполне себе неплохая, судя по откликам читателей...
И вот решил я продолжить былое, вспомнив полюбившееся мне стихотворение нашего маэстро:
Ю.Ю.
– Здравствуй, милый, мой нежданный гость!
Чем обязан дом мой этой встрече?
– Просто мимо проходить пришлось.
Просто ветер, холодно и вечер.
– Погоди, сейчас согрею чай.
Посиди, огонь раздую только...
Как отвыкла я тебя встречать,
Не успев к тебе привыкнуть толком...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .
– Как ты щедр сегодня, как ты зол.
Долог стон во сне, и сон тревожен.
– Знаешь, почему к тебе пришел?
– Знаю. Потому что кем-то брошен.
А.П.
- Многовато было трын-травы
На пути от рая и до рая.
Нет, не получается, увы,
Оценить того, что не теряешь.
Нами закольцована беда,
Не давая повода наветам...
Знаешь, почему ушел тогда?
- Чтоб сегодня не уйти навеки.
Под редакцией Юрия Юрченко
* * *
У травоядных жалкая стезя
В плену идей о совести и чести,
А нам без мяса свежего нельзя –
Хватай и рви, и торг здесь не уместен.
Запреты лишь для слабых и хромых,
А мощные самцы всегда в законе –
Без долгих рассуждений бьют под дых,
Дичь настигая в бешеной погоне.
Отличный глазомер и резвость ног -
Вот козыри в игре на убыванье.
Клыки и когти – сытости залог,
И это парадигма мирозданья.
Исправно кормят нас леса и степь,
В борьбе за жизнь не до чужой кручины.
Творец, что со́здал пищевую цепь,
Конечно же, имел на то причины.
Пусть кровь рекой и оправданий нет,
Но, если вдруг засомневался кто-то,
Его в два счёта слопает сосед…
Мы – самый верх цепи, мы живоглоты!
Люблю. Люблю…
Что из того, что было?
Благодарю,
чтоб и потом любила.
Ты- уточка,
нырнешь в меня и, – нету…
И похую,
что нету интернету…:-))
Не разделяя выводы мои
поведайте, – что истинно, что ложно:
я понял, что из жизни и любви
уйти легко, – вернуться невозможно.
Отечества не сладок этот дым.
Нас всех прожгла война каленым смыслом.
Бренчать бла-бла, как жахать по своим,
но промолчать – мы не договоримся.
Ведь льется кровь, – не струйкою, ручьем,
а и река им полнится, и море.
Давайте драться вместе – дурачье,
с Америкою, – вместе, не в раздоре!
Что нам делить? Да в бога душу мать! –
Мы неделимы – на себя и многих!
Мы и с собою можем воевать,
да так, что подгорает у убогих.
Мы отдадим вам пшеков и немчур,
парижей дым и замки Бирмингема,
А вы верните козацкий прищур
и прочность плоти наших с вами генов.
Поставим цель: Америку – в говно!
И расселив индейцев по Сибири,
обещанное выполним давно,
чтоб нам оттуда больше не грубили.
Лет через сто, утихнет океан,
сравняется немыслимое с вечным,-
предъявим в День Мопедов мы хохлам,
но и они нам, с чарочкой, конечно.
Преданные делу – не предатели.
Не представить их на божий суд, -
на планете лютых птеродактилей
им живые головы снесут.
Дело-то простое и нехитрое –
человеком быть среди людей,
и бренчать насмешливою лирою
в сонме соловьевых и дудей.
Те и эти – прокуроры с судьями,
ты для них как черно-белый свет,
при котором дети эти сукины
пишут приговор тебе, поэт.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ...20... ...30... ...40... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|