|
|
«…Мы сыны батрацкие,
Мы за новый мир…»
Песня про Щорса
Шашками порубаны,
Пулями постреляны,
Отзвенели трубами,
По векам развеяны…
Эх, сыны батрацкие,
Новый мир – без вас:
Песенки дурацкие,
Прошмандовки с цацками,
На весь мир кабацкий
Буйный «расколбас».
Написал стих – получилась опять ракушка,
Милая завитушка.
Можно и приспособить:
Новую банку наполнить.
Сколько их, бесприютных:
Почасовых, поминутных?
С правильными и пустыми
Узорами завитыми?
Сколько, солью и кровью –
Я положу к изголовью?
Всё прости. Оставь лишь эту
Злую память ни о чём.
Обречённый ехать к свету,
Вечно ехать обречён.
Расступилось море, море,
Виден вечер и вокзал:
Всё старательно немое,
Неподвижное, прямое.
Ты тогда ещё сказал:
Ни о чём почти не помню.
Будто ехал, будто нет.
Помню, погасили свет.
Помню, расступилось море…
Я спросил: «Ты молод телом,
Почему как снег ты бел?»
Мне ответил ангел белый:
«Я от горя побелел.
Не своё, чужое горе
Копит сердце день и ночь.
Не взлететь на крутогорье,
Людям в горе не помочь».
Я спросил: «А ты, копчёный,
Где крылами обгорел?»
Отвечает ангел черный:
«Я от боли почернел.
Я беру людские боли,
Замыкаю на себя.
Боли душу измололи,
Боли сердце мне дробят».
Черный ангел, ангел белый,
Я помочь вам был бы рад,
Да душа закаменела,
Сердце бьётся невпопад:
Прочитал мечты людские
Бунтовские, воровские -
Не взмываю, не парю,
Сам седею и горю.
Прозрачные ладони февраля
Разглаживают колкие сугробы,
Обветренные ветви шевеля,
Отряхивают зиму от хворобы.
Серебряная мёрзлая вода
Слежалась, ей давно пора проснуться.
Свалялась у мороза борода,
И жизнь его растает в божьей руце.
Сегодня солнце выжгло полынью
Рассвета посреди бескрайней льдины.
Великий пост, молитву сотворю
О дочери, тебе и младшем сыне.
Ругай меня за то, что не лечусь,
Что режусь по утрам, такая бритва...
Теперь молчи! О старшем помолюсь.
Хоть грешными губами, а молитва...
Мы мертвы. Так что ж – пляшите,
Смейтесь, пустословьте.
Прошлое разворошите,
Магазин откройте.
Все надежды и ошибки,
И грешки, и славу –
Распродайте всё до нитки,
До живой, кровавой.
И тела наши осенние
В кучу заметайте.
Но бессмертных душ спасением
Нас не оскорбляйте.
Смотри, а утро снова бело,
Как будто силится сказать,
Что жизни и роса, и тело
Оставлены тебе опять.
А ты жалел и любовался,
Как цвет уходит из-под ног:
Ни капли взять не попытался.
Даже дотронуться не смог.
Мы рождены не инвалидами.
Но всё же свищем и поём,
Переполняемы обидами –
И так, с обидами, живём.
Как будто понарошку дадены
Стакан сердечного огня,
И плеч угрюмых перекладина,
И смутная крови возня.
Мы в белый воздух нарождаемся
И, приспособлены ходить,
Подняться над землёй пытаемся,
Чтоб нужность нашу ощутить,
Чтобы недужность наша узкая
В прозрачной высоте плыла,
Сильнее человечьей музыки
И легче птичьего крыла.
Нависли деревья зелёной громадой,
Удвоены тихой водой.
Белеют соцветья, и гул аромата
Колеблется над головой.
Сойдя с высоты, обозначилась птица,
И грифельный птичий полёт
Отдельно и точно графически длится,
И солнце навстречу плывёт.
Склоняясь к природе с поспешностью нервной,
Будь верен и бедной судьбе.
Где ветер протянется северный, скверный,
И лес промолчит о тебе.
Не от богов, не от людей
как в храм, ушел в себя Гордей.
Как флагу черному на рее
так хорошо в себе Гордею.
Он ищет свой Гиперборей,
что позовёт его: «Гордей!»
от одиночества хренея…
Я верю в замысел Гордея!
Но белым флагом средь морей
призывен сам к себе Гордей.
Не о себе самом радею,
когда внимаю я Гордею,
ведь это гордая идея -
найти в себе самом Гордея!
О,тьма Гордеев, – не редей!
В любом Иване есть Гордей.
Надеюсь, что в такой Орде я
не затеряюсь для Гордея…
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...270... ...280... ...290... ...300... 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 ...320... ...330... ...340... ...350... ...360... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|