|
|
2023-10-06 09:54Наступ / Булатов Борис Сергеевич ( nefed)
* * *
Потомок древних королев,
Исчадье тайной страсти пылкой,
Укроп уверен, что он лев,
Амфетамин запив горилкой.
И в бой идёт, как на парад,
За жизнь свою не беспокоясь,
Ему сам чёрт теперь не брат -
Он Сатану заткнул за пояс.
Хохлу незнамо сколько лет,
Он пережил все катаклизмы
И зарождение планет…
По Аврааму правил тризну,
И подгонял Христу осла,
С Небес спускался белой птицей,
Его победам несть числа,
Он – крестоносный светлый рыцарь…
Всегдашней жаждою томим,
Сроднился на́смерть с новой ролью.
Бурлит в крови́ амфетамин,
И чернозём сочится кро́вью.
 * * * Мне в полночь с дозором не выйти уже́,Сижу tet-a-tet со свечой в тишине,Стремятся на свет мотыльки в кураже́И с треском сгорают в дрожащем огне.Тревожная тишь – в ней таится подвох,Ведь где-то по логу крадётся злодей,Туманные сумерки – рай для пройдохИ прочих предателей разных мастей.Их долго варганили, пестуя мразь,Вся нечисть на ко́ште заморском росла,Враги обступают, почти не таясь,Хитры́ и безумны, и несть им числа,Готовят безропотно бал Сатаны…И сердце в предчувствии страшном болит,Невзрачное небо – ни звёзд, ни луны,Цикады ли это стрекочут вдали?Мне надо набраться терпенья и сил,Надежд не оставить, не бросить мечту,Обрежу у свечки сгоревший фитильИ «Отче наш» снова и снова прочту.
* * *
Пытался снова Библию читать,
Проникнуться хотел слепым умишком
И убедился – я ей не под стать,
Мне то ли рано, то ли поздно слишком.
Быть может, ангел скоро навестит,
И, наконец, прольётся свет на тайны…
Несёт пургу грудастый трансвестит
На странной мове голосом фатальным.
Пожалуй, был бы натуральней лось,
Чем эта тварь, нелепая, как куча,
Повсюду бесы – вот ведь развелось!
А от святой воды их только пучит.
А мы возьмём и праздник сочиним,
Столы накроем и споём, и спляшем,
Взорвали что-то? – Да и хрен бы с ним!
Отстроим лучше прежнего и краше.
А время между тем себе течёт,
Вполне отпета роль моя немая,
И ясно отдаю себе отчёт,
Что ничего почти не понимаю.
* * *
Я проснулся рано утром бодрым
И поставил старенький винил.
Обещал вчера синоптик вёдро,
А потом вдруг взял и отменил.
Дождь гуляет весело, прохладно.
Надоела томная жара!
За грибами собираться надо -
Им сейчас как раз пришла пора.
В телеке к мосту прорвались гады,
Девочку хотел украсть бандит,
И опять: ланцеты, леопарды
И Зеленский нос свой теребит.
В общем, как обычно, хрень на хрени,
Ни уму, ни сердцу тошный бред,
Тут бы разгуляться Мельпомене,
Да писать совсем желанья нет.
По грибы охота, на рыбалку,
С внуками сразиться в домино...
Тратить жизнь на повторенья жалко -
Всё до нас написано давно!
Река во власти серых декораций,
Ей далеко до белой краски льдин.
И нам нельзя друг к другу не прижаться,
Когда дожди. А зонт всего один.
Уже начало осени. Осадки.
И не понять: где небо, где Нева.
Мы говорим с тобою… Без оглядки
На слишком откровенные слова.
* * *
Закончилась дебютная сумятица,
Идут по плану танки, корабли...
Война в пейзаж осенний скоро вкатится,
Осваивая новые рубли.
И, пусть трясут эфир отчёты лживые,
Ещё год-два – и кончатся хохлы,
Пойдёт поляк и прочие служивые,
Балдея от пиндосской похвалы.
Прибалтов плющит мания величия,
Решили взять нахрапом наглым нас,
Отброшены притворство и приличия,
Когда хозяин громко крикнул: "Фас!"
Их встретит Русь Кинжалами и Градами -
Не дрогнет дальше русская рука.
До края вспахан чернозём снарядами
И трупами удобрен в два штыка.
В соавторстве с Арсением Платтом
* * *
У времени хватило подлости
Загнать меня в квартирный скит,
А седина финалом повести
Обезобразила виски.
Вгоняют в сплин виски белёсые? -
Подкрась, ведь грош тому цена.
Мы после литра все философы,
Гноби́ть горазды времена.
Стоит затишье в тихой заводи,
Ничто не поколеблет гладь...
А яйца я покрашу загодя,
Не стану Пасху ожидать.
Я подхожу к холстам с опаскою,
Смотрю с тревогой на мазки:
А что скрывается за красками?..
И мысли бренные низки.
Боюсь, однако, что не выстою
На перепутье двух дорог...
Взлетают мысли в небо чистое
И упираются в порок.
Светло мечтать в деньки весенние,
Когда плывёт по речке лёд,
Но чистота благих намерений
Нас в преисподнюю ведёт.
Там врать не станем, тем не менее.
В жаровне той не нужен грим...
Начнём оттуда восхождение
И все былое повторим.
Уже не тянет прыгать через лужи,
Почти непроходима трын-трава.
И тишину я научился слушать,
Когда бывают лишними слова.
Рукой подать осталось до вокзала,
Летят секунды, годы торопя…
Но то, что ты мне так и не сказала,
Я все-таки услышал от тебя!
Вышел ёжик
Из тумана,
Вынул ножик
Из кармана.
* * *
В густом тумане водятся ежи,
Колючие проныры-следопыты,
И лошади, охочие до ржи -
От них недолго получить копытом.
Царит абсурд махровый в тех местах,
И филины пугают до икоты,
И не успеешь досчитать до ста,
Попав в туман, как позабудешь, кто ты!
Оставлены вчерашние дела,
За водкою сидишь в сыром вигваме,
Реальность расслоилась, поплыла,
И, капая, расходится кругами.
Плетёшь из рифм затёртых кружева,
Несётся время тихой сапой мимо...
Но в белой глубине мечта жива -
Тоска по звёздам не преодолима!
Самую глубокую и запоминающуюся рецензию на мои стихи дал Глеб Горбовский, с которым мне повезло пообщаться за столом.
И рецензия эта стала путевкой в мою поэтическую жизнь.
Глеб Яковлевич, будучи уже во хмелю, позволил мне показать ему свой творческий потенциал.
И я прочел юношеский опус, радуясь тому, что не очень-то надоем мэтру длиной повествования.
Неразборчив ночи почерк,
Велика́ бредовость фраз.
Пишет ночь, гримасу скорчив,
Темный жизненный рассказ.
День собою озабочен,
К мрачной прозе свет суров...
Дав себе до новой ночи
Отпущение грехов.
И Горбовский сказал, как отрезал:
“Пишешь ты, конечно, фуйню! Но не фуево…”
Лаконично, афористично выдал. И, надеюсь, по делу.
Спасибо, Глеб Яковлевич!
Низкий вам поклон и неизменное уважение!
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ...10... ...20... ...30... ...40... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|