|
|
В соавторстве с Арсением Платтом Мои успехи с гулькин нос, Но жду я случая упрямо, Чтоб ухватить судьбу за хвост И чёртом выскочить из ямы. Осатанев от суеты, Приду домой, приму грамульку И провалюсь в свои мечты Там, где трясёт надеждой гулька. Взлечу в заоблачную высь - В мечтах я сущий Казанова, И разгоню сомнений крыс Стихом… Всегда вначале слово. Затянем с Флинтом «йо-хо-хо», Чтоб души вытащить из мрака. И скажет мне корсар бухой: "Летс гоу в горы! Свистнем раком!" Вершины властно манят нас, Оттуда ясно зримы дали, Гора с названием Парнас И там Пегас, скакун педальный. Не дать педалью полный газ, Уже не отчебучить фортель... В галоп не пустится Пегас И колею нам не испортит. Пусть нет былой сноровки в нём, Бесперебоен, как танкетка. Хоть и не лёгок на подъём, Зато подводит крайне редко.
. * * *Жил-был поэт рассеянный – Любил стихи ЕсенинаИ с чувством самым искреннимК себе их переписывал –В тетрадь: мол, – время будет…Запишет и – забудет.А через год (рассеянный!..) –Откроет: «Не мои ли?..»………………………………………..Вот так стихи Есенина Всю жизнь его кормили.…и поили..
* * *
Вот так и пишешь без прикрас:
"В распутстве этот мир погряз,
Просел под швалью..."
А миру вовсе дела нет -
Ему до лампочки поэт
С его печалью.
И, как бы ты ни бил в набат,
Что ждет нас очень скоро ад
И станет больно,
В стихах отчаянно трубя,
Никто не слушает тебя -
Ты не прикольный.
Держал бы по́ ветру носок,
Ходил уму наискосок -
И было б проще!
А ты, распятый до седин,
Опять в тоске сидишь один
И горько ропщешь.
* * *
Иллюзии осыпались листвой,
И голая душа к камину жмётся.
Домашнее, простое колдовство
Творит, треща, березовое солнце.
Вступила осень в полные права,
Теперь она мне каждый шаг диктует.
Унылая, никчемная пора,
Я и не думал угодить в такую.
Галдит воро́н невыносимый хор,
И ветер окна хлещет, словно плёткой.
Собраться надо, выскочить во двор,
Дровишек наколоть, слетать за водкой...
* * *
Идёт ментовский сериал
По эНТэВэ который год.
И кто в нём только не сыграл,
Войдя моментом в эпизод.
Сюжет до боли всем знаком,
Где мочат не по одному.
Будь ты майором иль быком,
Не пофартит здесь никому.
Герой похож на подлеца,
И презентабелен бандит.
Гадать до самого конца,
Кто всех в итоге победит.
Дробятся тени в зеркалах,
Растёт потерь унылый счёт.
Зато могильщик при делах,
К нему бабло рекой течёт.
Давно в психушке драматург,
Что сделал самый первый ход.
Москва, Тамбов, Санкт-Петербург…
Петлю на шею, пулю в рот.
А за окном летит листва,
И мелкий дождь, и ветер зол.
Рекламный блок:
прокладки, SPA,
прокладки, SPA,
афобазол.
Мнится, несу я ведро угля
Печь растопить, а там – зола
Зоя, из параллельного А
На перемене к себе звала
Как хорошо у её колен
Из бани по-чёрному я лицо
Высуну в летнюю темноту
Не разглядеть, что там между стен
Звёзды и тишина угля
Как хорошо, что есть одна
Зоя из запредельного А
Нежная как зола
Тужит царевна по Волку.
Пал он на поле брани.
Может Иван без толку
Сел сгоряча не в те сани.
Тужит царица по Сивке.
Загнан царем в дороге.
Может забыли прививку…?
Соль на реснице дрогнет.
Тужит бабуся по Мурке.
Кто
вытащит
теперь репку?
Дед не играет в жмурки...
Грусть въелась в морщины крепко.
.ЗАПОВЕДНЫЙ НАПЕВ, ЗАПОВЕДНАЯ ДАЛЬ...  Заповедный напев, заповедная даль,Где бесплатный музей и обжИт, и загажен,Мне понятна твоя вековая печаль,Заповедные чувства культурных сограждан.Я родился в культурной столице страны,Свет хрустальной зари, свет над миром встающий,Где в торжественной поступи явно видныСовсем юные – Листиков, Пушкин и Пущин...Я родился в лицее, и в нем повзрослел...И со мной – навсегда! – те лицейские кущи...Где вы, те, кого я своей дружбой согрел -Саша Пушкин, пиит, декабрист Ваня Пущин?..У лицейских берез, от смущенья взопрев – «Почитай нам стихи!» – слышу голос зовущий;Мой бесхитростный стих – чудотворный напев – Все в слезах, тихо слушают Пушкин и Пущин...Вскоре голос окреп, и на скором – в МосквуУносил я себя, в утешенье живущим...И смотрел вслед мне Пушкин, впадая в тоску, И завидовал завистью белой мне Пущин...Я приехал в другую столицу страны,Ставка тут высока, тут и слаще, и гуще...И отсюда уже еле-еле видныСаша Пушкин, пиит, декабрист Ваня Пущин...Меня в бронзе сваял местный Худ. комбинат, И звонили поклонницы чаще и пуще,Пушкин пил и ругался... «Алё, Ленинград...»«Он уехал в Москву», – отвечал Ваня Пущин...Не завидуй, брат Пушкин, и Пущин – не плачь...Мы ведь пили одну родниковую водуИ трубил нам один известковый трубач... – Всё, что помню о вас – расскажу я народу!Под забытый давно, под лицейский наш кров,Отличаясь повышенной сентименталью,Яркой птицей лесной, из высоких верхов Я к родным эпигонам своим прилетаю.... . . . . . . . . . . . . . . . . ...Кто – уехал, а кто – на дуэли убит, Но – всегда, в этот день – вновь мы – там, вновь – поющи(И седой пионер в центре клумбы трубит):«С ДНЕМ РОЖДЕНЬЯ, АНДРЕЙ!..» – Пушкин, Пушченко, Пущин...".
* * *
Когда битком набиты закрома,
И шар земной доступным стал вдруг сразу,
Успех нередко сводит нас с ума -
Заходит ум зажравшийся за разум.
Он мнит: теперь невзгоды по плечу,
Пресытившись, теряет чувство меры.
И Господу хоть малую свечу
Поставить бы, но лень – пото́м, наверно.
Забавный мир юлит у ног щенком,
Отели, яхты, чуткие Лолиты…
Напившись чаю с птичьим молоком,
Уже не до посто́в, не до молитвы.
Раскроет Гугл легко любой секрет
И в местный рай маршрут, шутя, построит.
А Бог… Он
Как бы есть и
Как бы нет...
Не стоит всуе поминать святое!
Такие вот настали времена,
Вокруг галдят безумные пая́цы...
И лишь моя родимая страна
Верна отчасти стародавним святцам.
Я уйду, когда уйдут, стихи.
Посохом вселенским в мою дверь,
постучат давным давно – забытые грехи.
В гости – не придут,
нетвёрдою походкою друзья.
Будет врач с моим диагнозом – «нельзя».
Окаянные – настанут времена.
Потеряет смысл наречие «теперь».
Без – любви, надежды, истины, без вер.
Мир окутает – слепая темнота.
И угаснет в темени лампада.
Созданная Богом красота.
В пекле ядерном от окаянства,
пропадут, на долгие века,
солнце – небо, люди,
и пространство.
Упадут на Землю облака.
—
По ком от термоядерного ветра,
на звонницах разрушенных,
будут звонить колокола?
И, через сколько, миллионов лет,
Землёю станет мёртвая и чёрная зола?
—
В новом – первобытном – веке,
через тыщи лет придёт весна.
Без – набедренных повязок,
дикие возникнут племена.
Снова – копья, луки, стрелы.
Мировые – войны, фейки,
геноциды, супербомбы,
одичалости ремейки.
Гомо сапиенс – дуреет.
Снова – горе, от ума.
Термоядерная, злая,
и, безлюдная зима.
Страницы: 1... ...10... ...20... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ...40... ...50... ...60... ...70... ...80... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|