Поскучать в тишине, в одиночестве,
Как в берлоге медведь на зимовке.
Иногда это очень уж хочется –
Поболтать, не пугаясь обмолвки.
Поболтать, сам с собой, без свидетелей.
На столе карандаш да тетрадка.
Вы, конечно же, сами заметили,
Как бывает нам нА людях гадко.
За оконцем сентябрь нахмурился.
Лист березы слетает лениво.
Мир скукожился весь и ссутулился,
Как над речкой вздремнувшая ива.
В пелене облаков небо ватное.
Суетня за далекой чертою.
Только время идет безвозвратное
Бесконечной своей чередою.
Сочиняю, как семечки лузгаю.
От печи веет солнечным летом.
Разделив одиночество с музою,
Мы укроемся с ней одним пледом.
И сентябрь уже не сутулится.
Муза светится ласковым светом.
И, похоже, мне явно не чудится,
Что я был с ней когда-то и где-то!
Опять пишу тебе стихи…
Подумаешь – неисправима.
Кидаю строчки прочь и мимо –
Наверно, чересчур легки.
В них ни железа, ни огня,
Смешно их действия бояться,
Давно известно, что хранятся
В пороховнице у меня
Лишь бонбоньерки с конфетти,
Фольга и ленты серпантина –
По небу путь спиралью длинной
Намечу, чтоб к тебе прийти.
http://www.youtube.com/watch?v=6QZ28jl6REg
http://www.youtube.com/watch?v=N0vbMDvSX1g
http://www.youtube.com/watch?v=y2clS-TeIAo
В нервах Rue... И от порта до порта
Не сыскать веселее лиц.
Я с ладоней аэропортa
Отпускаю железных птиц...
Лед небес рассекая хвостами,
Сбросив с плеч, словно платье, тень,
Волю ищут за облаками,
Как слепые глаза ищут день
силуэты в большой неволе
синевы,.. луидор слепИт...
человечьи все мельче роли
лишь над Рио один парит
И махнув – мол, и сами с усами, -
лишней мастью в колоде людей,
Я болтаюсь с бездомными псами
В этом городе длинных ночей.
Россию возрождают изнутри
когда ночное одиночество лижет пятки души
до бахромы
лезвиями воспоминаний
о глупости и боли того
как мир обошелся с тобой
выбрасывая картечь слов о никотине питера
я беру мобильный и звоню оператору
за хелпом отстранений в никуда
но с пользой для всех
грассируя и извиваясь змеёй голоса
он умоляет как одалиска в гареме
поменять тариф и подключить услугу
спокойной ночи навсегда
слушаю его медный баритон
и газонокосильщицей вливаюсь в пластику сот
радиоволны льнут по кошачьи к ногам и внутри
меня
рождается маленькая хиросима
которая светится по ночам как рождественский
поросенок в желудках неверных
я пускаю мед нежного яда волной разговоров
и знаю
что в каждой спальне в этот вечер свет потухнет
немного раньше
для тех кто
не любит его оставлять
когда стрелки сливаются в 12 часов
и четыре пули нулей часов
00:00
соскочив с русской рулетки
никогда не осечкой
разбивают пирамидку дня
разложив на сукне то что не получилось вчера
в последнем меню узнав о нулевом балансе
я посылаю оператора в
если он натурал
или на
если он не нашел своего неба
и иду сама
куда хочу
манипулируя предлогами и причинами
до полного опустошения сети
отпуская рыб на свободу
и ухожу
туда где наше Одиночество
идол
я посылаю смс по случайному телефону
там одно слово
две буквы
мой вересковый мёд
ты знаешь
вчера небо менялось на глазах
наверное оператору повезло
как мне с глазами форели
табу нарушив
остаться глубоким дном
моря с глазами форели
купая ребенком небо
ночами гадая
на кого не похож больше
ответ потеряв
выпить таблетку луны
и уснуть
я запер уши
задернул веки
захлопнул челюсти
изнутри
и мысли слушал
и как навеки
закрылся в черепе
"Отвори!"
полиция ищет сбежавшие деньги
похлебка из денег сбежала с блондином
высоким приметным особенным ДЕНДИ
а он ее бросил на ветер скотина
постели хлябь
Алябьев
соловей...
и наших снов змеиная проводка
неоново вползает в души тем
кого давно ни призраки ни водка
на понт иллюзий сонный не берёт
в хомут дешёвой батарейки
для Монтереи но не будды
а города
где все давно не то
там праздники обрезаны по уши
влечениями танца на костях
молчание ягнят давно послушных
со спутников расправленные взгляды
и люди не крестами на деревьях а
вешалками в воздухе висят
так не дождавшись
вечного спасения
однажды
из непрошенно незванных
они твое
неназванное имя
оставят в самых дорогих гостях
и в пиалу плеснут
две капли янтаря
крутого чая
может быть чефира
чеширя праздничный оскал
улыбки изнутри
мы просто не узнали
что ты горишь
для нас
...
и мир угас
не випы мы не выпить
не протянуть ни ноги и не руку
а пару слов
срывая скатерти простуженных постелей
студенистого стрессом холодца
распущенной и дерзкой нежной дрянью
стекаю по слезе и тень лица
светлеет как в глазах от апельсинов
воскресного валяния в снегу
где радость – не последняя причина
а угол – просто шрамы "не могу"
неси мне кофе в мятую постель
плесни отрывисто на спящую подушку
и погадай
я так устала ждать
когда меня здесь все таки задушат
в бессмысленные танцы у костра
чужих детей
хочу как в сказке
сразу и к тебе
крахмалить новогодние постели
гадая как на кофе
скольких и кого
мы здесь спасли от ветоши рождений
из млечного пути
и плакать и стыдиться
что это непроявленное "не"
в такие времена нас может греть
белое на белом
маленькая смерть
добрая как мир до сотворений
там где расщепился но не атом
время
без вины и виноватых
Пытаюсь быть самим собой.
Других во лжи винил. Потом
Я ощутил внезапно сбой
В себе самом.
Юрий Юрченко
Доктор Ленин
в жизнь замурован
смертью ея поправ
театры судеб
балетный станок души
сбривающий щетину пустоты
дыши им в прошивки кремния
меняя панты на пуанты
в третьей позиции стою
валетом
крутое лето выпало нам
любящим налево дари пустоту вершин
правым
их истин надкусанные гроши
червленого серебра
под бра и пустой кроватью
где спят трое в лодке
открой лошадям зашоренность глаз-слив
и слепня с ресниц
не кнутом
отведи рукой
мы все
ослепли
но можно еще вспомнить что был
самый первый шаг
где ты предал себя
за общее одобрение удобрений
а был шанс обрести крыло
не от мазды
а от себя
покинуть театр
не вахтёром с лузгой корост
а руки выпростав
из рукава по локоть
в три четверти
и вверх
навсегда
домой
любой холокост
начинается с оскала – мой
на солнце не пятна
стигматы
оно заложено в ломбард души за ватты
куда им судьбу вершить
хотя бы убрать стекловату
с остывших тарелок крыш
по детски дыши им в затылок
тулью слов меняя на шпоры
малыш и карлсон
не только книг герои
кем будешь сегодня?
