|
|
Ночь расстелилась, лохмотья взметнув,
И засветила свой месяц-светильник,
Да заработал в уснувшем саду
Вдруг одинокой цикады напильник.
Лия Пугач
Ночь расстелилась, лохмотья взметнув, Месяц зажгла по-весеннему ярко.Вдруг зазвенела, в ушах скребанув,Мартовских кошек пила-циркулярка.Ох, не уснуть мне сегодня никак -Муха над ухом ножовкою ноет,Бурой соседской коровы наждакГромко мычит и меня беспокоит. Снова закрыл я глаза, но увы,Нет никакого от этого толку!Ухнул за лесом рубанок совы,Взвыла фреза одинокого волка.Дайте же, дайте хоть час тишины!Стонет ритмично кровать у соседей,В ближнем лесу то и дело слышныЛобзик лисицы и рашпиль медведя.Бледной зарёю покрылся восток.Дико заржав на лугу у болота,Сивой кобылы токарный станокКрутит хвостом холостых оборотов.Утро проснулось, обрывки собрав,И во дворе загремел рукомойник,Тут же в одной из окрестных дубравДятел, придурок, врубил свой отбойник!..День наступает. В лесу у рекиВновь раздаётся топор дровосека,Лают истошно собак молотки -Шумно в селе двадцать первого века! ***
Мечтает о жизни подводной
Кит-рыба большая акула
О море красивом и синем
О том чтоб поплавать на воле
Чтоб жидкость морская струилась
По коже в процессе движенья
Чтоб влага вокруг окружала
И рыбы друзья были рядом
Но в злобной лаборатории
Медицинской и очень стерильной
Лаборант кудрявый медик
Над рыбой опыт проводит
Щупает рыбу руками
Кривыми своими мокрыми
Шприц вгоняет ей в тело
И рентгенами облучает
Хочет узнать коварный
Лаборант поганый медик
Как же кит-рыба плавает
Под водой красиво изящно
Сёстры выжгли мне правую грудь раскаленным железом,
Сладких песен любви никогда я не знала слова,
К зарубцованным ранам души добавляя порезы
И окрасившись кровью, опять запоет тетива.
За плечом полумесяц щита прикрывает мне спину,
Из-под шлема расшитого жемчугом с прищуром злым
Отмеряю дистанцию я от себя до мужчины,
Вынимаю стрелу, наслаждаясь уменьем своим.
Бородач-полководец напрасно выводит когорту –
Вновь мужское бахвальство сумело его обмануть.
Наконечник стальной, разрывая зубцами аорту,
Чужестранцу младому пронзит вместе с панцирем грудь!
Нет!
Ему водопад моих черных кудрей не приснится,
Его руки не схватят точеное тело моё!
На хрипящем коне налечу я стремительной птицей –
Оборвет его жизнь словно нить амазонки копье!
На вечерней заре кровь с лучами заката исчезнет.
Позади трудный бой, чья-то жизнь навсегда позади.
Буду я у костра петь степные тоскливые песни
И кормить молоком свою дочку из левой груди.
Ни слова о любви! Что за любовь такая?
В ней правды ни на грош и всяк как черт хитер!
Признанья шепчем мы, друг другу потакая,
А если что не так – с отчетом «на ковер».
Вопрос – ответ – вопрос. Отвечу, в чем же дело –
Давно не привыкать в ответ нести муру!
Ты спрашивать мастак и я весьма умела,
Ступила на ковер – иду я покавру.
Моих вопросов шквал – теперь твои кульбиты!
Как ловко с правдой ты перемежаешь ложь!
Известен арсенал – тут клятвы и обиды,
Ступая на ковер – идешь ты покаврешь.
Забавная игра, как будто прыгнуть в пропасть.
Боюсь, в итоге мы обмануты вдвоем.
Как тяжело любить – нет силы на жестокость –
Ступили на ковер – идем мы покаврем.
Ковер, ковра, ковру – склоняю и склоняюсь
К тому, что слишком зла забавная игра
К тому что я давно обманом занимаюсь
И будет все обман, пока я покавра...
ТРЕПЕТНЫЕ КРЫЛЬЯ.
Расчеши волосы, растерявшимся голосом
Попроси воды, заложив страницу.
Наготой оденься, абсолютно голой
Выйди в город – навсегда проститься.
Прогуляй занятия грешной чужестранкой,
Прошвырнись неспешно по аллеям темным,
Под раскаты марта помечтай о странном,
Даты дней соленых торопливо вспомни.
Распахни вечер, распустись полностью,
Смейся и танцуй на сырой окалине…
А потом негаданно поменяй плоскости –
Слезы удержав, выйди за окраину.
Оглянись на свет, центр окружающий,
И ступи на льда тающую кромку.
Все пароли в небо бережно теряющей,
Оттолкнись от берега, сожаленье скомкав.
Затаи дыханье, осыпанная звездами,
Ощути несмело зарожденье силы
За плечом нагим, в холодящем воздухе,
В зарево вонзенные – два овала крыльев.
Сценарий замыслил новый
Режиссер фильмов художественных
Интересный и оригинальный
Захватывающий и драматический
О том, как внеземные цивилизации
Инопланетных существ разных
Летают по космосу бескрайнему
На своих ракетах быстрых
Захватническими намереньями
Коварно осмысливают
План свой ужасный дерзкий
Захватить Землю прекрасную
Но герой главный фильма
Без страшный космонавт галактический
Ведёт битву жёсткую
С басурманами инопланетными
Сражается с ними смело
Чтоб им неповадно было
Стреляет в них из пистолетов
И из гепербалоедов разных
Есть и лирические сцены
В фильме этом красивом
Влюбляется космонавт межгалактический
В девушку прекрасную
И после победы над ино
Планетянами уродливыми
Космонавт и девушка женятся
И живут долго и счастливо
Вот такой остросюжетный сценарий
Написал режиссер фильмов художественных
Вдохновением озарённый
Талантом огромным одаренный.
Два голоса в трубке любили друг друга,
Лаская словами сознанье в тиши,
Шептала она «напишу тебе, милый!»,
А он отвечал "жду, родная, пиши!"
Два голоса в трубке – симфония счастья,
Порою безмолвный надрывистый крик,
А может быть, это и было причастие
Один материк и другой материк.
Два голоса в трубке – надежда на встречу,
И стон, надрывающий душу в ночи,
"Бери же билет поскорее, я встречу,
Но только, родная, прошу не молчи!"
Два голоса в трубке – почти сновиденье!
Услада и нежность без губ и без рук,
Два голоса в трубке – фантазий безбрежность,
Но только опять километры разлук....
2003
Летних дней к закату клонит
Колесница.
Солнце просится в ладони
Красной птицей.
Хлопья пены море кружит,
Блики света
Чешуёй на спину суши
Сыплет лето.
Так пронзительно-протяжны
Крики чаек!
Мир корабликом бумажным
Нас качает
В зыбкой солнечной купели,
В сонных водах
Моря , августа, безделья
И свободы …
Нам прибой играет гаммы
Как по нотам.
Этот вечер станет главным
Для кого-то,
С золотыми от заката
Небесами…
Ты ведь помнишь – так когда-то
Было с нами.
Месяц ласковый, бедовый,
Быстротечный…
А казалось – будет вдоволь,
Так беспечно
Дни бросали , как монеты
В море – горстью!
Вновь до будущего лета
Расстаёмся …
*
Музыкальная версия – см.http://music.lib.ru/s/smelin_a_n/
Это бесстыжее декольте
В отрешенности вожделения.
Бездонностью пьется алиготе,
Парением зомбится временным.
И я уж не тот, да и вы не та:
Оcознаны неосознанно,
И смазаны оба с одного листа
Ударом молотка: "ПРОДАНО!"
Раб и рабыня в одной петле,
В криках и стонах оглохшие,
Над черной Москвой на одной метле
Бессовестны, нагие, сложные...
Краскою похоти зарится кровь,
В нас это слово и дело – ЛЮБОВЬ!
Студент играл на фортепьяно
По нотам точно и красиво
По клавишам стучал украдкой
И нажимал педали смело
В трубу дудел , пел под гитару,
Гармонь растягивал умело,
По барабанам бил и по литаврам
Трёс маракасами и бубном
Затем студент пустился в пляску
Гопак плясал, кадриль и польку,
Пластично очень вальс исполнил,
С задором станцевал чечетку
Он зачитал стихи поэтов
Крылова, Маршака и Гетте
И завершил студент экзамен
Этюдом о черве огромном
Хотел студент стать педагогом,
Искусства разного, толковым...
Но он не мог... был инвалидом
Был от рожденья – безголовым.
* * *
Непросто поверить, понять, согласиться,
Но всё же, но всё же мы помним, мы знаем:
Мы бывшие птицы, мы бывшие птицы,
Хотя уже тысячи лет не летаем.
Игорь Лагерев. “Перевод с пингвиньего”
http://rifma.net/rifma.php?curr_node=110&post=383551
* * *
Имею привычку я с детского сада –
Всегда, оказавшись свидетелем драки,
Бесстрашно, решительно... пятиться задом,
Шепча, как молитву: «Мы – бывшие раки».
А как бы хотелось, чтоб было иначе!
Но годы проходят, а я неизменно
Ехидно смеюсь над чужой неудачей...
Я знаю, я чую, что мы – экс-гиены!
Союз нерушимый республик свободных
Давно развалился, но правилом стало
Растаскивать всё, что считалось народным...
Так кто же мы в прошлом? Вороны? Шакалы?
Выходят газеты, журналы и книги,
И копятся знанья годами, веками...
Используя их, я сплетаю интриги –
Да, были когда-то и мы пауками!
В привычном тумане хмельного угара,
Держать равновесие сил не имея,
Опять на бровях выползаю из бара
С единственной мыслью: «Мы – бывшие змеи».
Но всё же порой я упрямо и тупо
Мечтаю о чуде, мечтаю о чуде –
Я вдруг совершаю Геройский Поступок,
Победно воскликнув: «Мы всё-таки – люди!».
* * *
Ты верещишь, а я хриплю
и наш кураж корежит ложе.
Тебя неистово люблю
и ты меня безумно тоже!
Спонтанный флирт, синхронный старт,
и эта чувственная нежность,
и этот бешеный азарт,
и всех оргазмов неизбежность...
А наша поза фору даст
порнографическому фото:
аллегро темпа – градом с нас
буквально льются реки пота.
В переплетеньи тесном тел
услада ласк и мазо-садо.
Я как хотел тебя вертел,
и ты была вертеться рада.
И в этом гибельном огне –
и очистительном, и грешном –
мы были грешными вдвойне,
но и невинными, конечно.
Не трансформируем в слова
никак язык прикосновений, –
мы заслужили волшебства
хотя бы несколько мгновений.
Ни одиночество, ни страх
границы секса не нарушит.
Здоровый, знатный, взрослый трах
объединяет наши души.
Футболисты идут по полю
И певиц на руках несут
А певицы голосом звонким
Мудрые песни поют
Свеже вспахано поле
Скоро озимых сев
Футболисты идут часами
Ни разу не присев
На руках держат крепко
Голосистых красивых певиц
Потому что они команда
Футболистов и певчих девиц
Ну а первым в этой команде
Ведя за собой остальных
Идёт вратарь очень гордо
Держа на руках двоих.
Очень рыхлый парень Коля
Он не может отжиматься
И подтягиваться то же
Он не может на турнИках
Пробежать пятнадцать метров
Непосильная задача
Зад и пузо весят много
Килограммов граммов разных
Но зато как в шашки сядет
Николай играть с друзьями
Сразу видно в спорте этом
Нету равных Николаю
То он шашку передвинет
Ловко пальцем безымянным
Королём походит смело
То тузом ударит резко
Мат он сделает отважно
И потушит папиросу
О колоду ярких шашек
Разноцветных пешек всяких.
У каждого в жизни, наверно, есть Маленький принц,
Пусть мысленно мы задаём ему наши вопросы,
И пусть он играет для нас даже множество лиц,
Старается он отвечать нам на всё, что мы спросим.
Порой он философ, порой – лишь капризный малыш,
Взывающий к нашей любви и не знающий злобы,
Потопает ножкой -посыпятся звёзды и...тишь...
А Роза...характер тяжёлый у этой особы.
Уверенность в чём-то бывает по жизни тонка,
А эти шипы может, правда спасут от Барашка,
И тянется снова к мальчишке с вопросом рука,
И пусть будет Роза... Простит его нынче Ромашка.
Небо смотрит на меня и улыбается лукаво,
Тёмно-синим взглядом мне дырявит душу...
Грустных мыслей накатилась огненная лава,
Трудно убедить себя мне их не слушать.
Звёзд на небе нет, а это чуточку тоскливо...
Я блуждаю где-то в непонятном измереньи.
Силуэты тёмных башен хмурят пики молчаливо,
А мне кажется, что в окнах притаилось привиденье.
До зелёных ярких искорок глаза я напрягаю,
Замерла, прислушиваюсь к странным звукам.
Тишина опять. Я с облегчением вздыхаю,
И зачем же заставлять шагать себя по мукам.
Мазохизм – моё врождённое, родное. Я не спорю.
Только мне сегодня надо бы уйти в сторонку...
Как – не важно, хоть по суше, хоть по морю,
Чтоб не слышать его злого шёпота вдогонку.
Не хочу полос я черно-белых в жизни. Надоело.
Надоело ждать – вот-вот!, но снова жду я...
Только полосы всё чёрные мелькают то и дело,
Будто ведьма где-то рядом мечется, колдуя.
Небо тёмное сверкнуло непонятным светом,
Может молния, а может всё-таки сверхсилы?
Я не обольщаюсь правильным ответом,
Я ведь только выслушать меня просила...
Поступил Господь однажды
не политкорректно...
Даже нет, пожалуй, дважды
перегнул конкретно:
осерчал не слабо Боже
и спалил Гоморру,
и в Содоме выжег тоже
фауну и флору.
Пусть не хнычут о прощеньи
эти содомиты –
для греховных извращений
двери в рай закрыты!
Ни кущей, ни песнопений –
лишь котлы да черти,
ведь достойны, без сомнений,
геи страшной смерти!..
Человек в своей кровати
все же обезъяна,
но Отец Небесный, кстати,
сам не без изъяна.
Представляете, картина:
так себя понежить,
чтобы стать отцом и сыном
самому себе же!
Всю описанную сценку
придаю огласке,
чтобы фактам дал оценку
страшный суд гаагский.
В моём краю восходит ночью солнце,
И люди сладко спят в его лучах.
Я рыжий свет в букет своих эмоций
На зеркальце пленяю, хохоча.
Погладь меня о, солнышко златое –
Хочу забыть о тысячах невзгод
И чтоб смешинки закружились роем,
Рассеяв занавес густой забот!
Моё ночное солнце светит лаской,
Оно не причиняет людям зла
И вам покажется наивной сказкой,
А фея детства навсегда ушла.
Но вот оно... Я щупаю руками
Его горячий, лучезарный след,
И кто идёт с открытыми глазами,
Тому дарован царственный рассвет...
Ночное солнце, покажи нам чудо,
Что прячешь ты во мгле, хоть и молчишь,
Летать сильфиды в нашей жизни будут,
Не ведая для горести причин,
И птицы с дальней высотой в обнимку –
Резвиться днём, и ночью в чехарду...
А если вы не верите, картинке,
Поверившего в мире я найду...
Нашумел, навеселился
И к подушке привалился
Знатный парень – дебошир
Алкоголик Самуил
Как он станет утром рано
И лежит себе в кровати
Выпьет пиво из бутылки
Сядет в кресло ели-ели
Посидит, поразмышляет
И надев ботинки, куртку
Он выходит на прогулку
До ларька. Там купит булку
Ну а к булке и бутылку
Лимонада – пепси – колы
Чтобы завязать на время
Потребленье алкоголя.
С улыбкой, почти материнской,
С заботой в уставших глазах
Бредет своей тропкою женской,
Не видя минут на часах…
Не зная ни зла, ни печали,
Дарила всем радость и свет –
До дома ее провожали
Луна и искрящийся снег.
Не ведая, что с собой носит
Тобою посеянный плод,
Предчувствуя милую осень,
Вошла под весны небосвод…
И ей улыбается солнце
Огнем твоей нежности глаз –
Придет сквозь морозы в оконце,
Весна, изумрудный твой час…
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...380... ...390... ...400... ...410... ...420... 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 ...440...
|