Ох уж эти нашенские хоккуисты! 

Сколько копий ломают они на своих ристалищих, обсуждая тонкости перевода с японского! 

Написал Кибояси Исса хайку (хокку), звучащую так: 

катацумури 

соро-соро ноборэ 

фудзи-но яма 

Дословный перевод такой: 

улитка 

медленно взбирайся 

гора Фудзи 

А вот классический авторский вариант Веры Марковой на русском языке: 

Тихо, тихо ползи, 

Улитка, по склону Фудзи 

Вверх, до самых высот! 

Лично для меня этот перевод не совсем по-японски выглядит. Тут видится некоторый русский космизм.  

Да и звукопись заделана на потребу нашего уха… 

Приятно получилось. С философским подтекстом и хорошей складностью.  

Помню, что когда-то перед девчонками выпендривался, цитируя стих. Подчеркивая с умным видом его загадочную недосказанность.  

Впрочем, это несколько иная тема… 

Но наши теперешние хоккуисты яростно обсуждают точность перевода, предлагая свои варианты: 

Эй! Ползи, ползи! 

Веселей ползи, улитка, 

На вершину Фудзи! 

Или: 

Ползи, улитка. 

Вот она - 

Фудзи. 

И всё это на самом полном серьезе, без намека на самоиронию и взаимный розыгрыш. 

Лично мне эта возня кажется если и не полноценным дурдомом, то уж точно его предбанником. 

И не смог я сдержаться, чтобы не вклиниться в ученую полемику, бросив свой камень в чужой огород… 

На Востоке ходит байка, 

Что за полчаса 

Про улитку хокку-хайку 

Написал Исса. 

В трех строках такая драма - 

Мама, не горюй! 

Забралась на Фудзи-яму 

Та улитка? ... (Нет!) 

Тихий ход кого-то бесит, 

Но, зачем ей прыть? 

Восхождение в процессе. 

Некуда спешить. 

Усмехается Конфуций 

В белые усы. 

Все улитки заберутся... 

Ты, Исса, не ссы! 

Вот если бы нам предложили некие определения творчества мастеров художественного слова, то могли бы мы сразу же вычислить того, о ком идет речь? 

При том, что за определениями стоят наиболее компетентные литературоведы и прочие интеллектуалы? 

Давайте возьмем самые свежие. За последние несколько лет. 

Итак, за что эти инженеры душ признаны лучшими? 

1. За безошибочный поэтический голос, который своей строгой красотой делает индивидуальное существование универсальным.  

2. За влиятельную работу, которая с помощью языковой изобретательности исследовала периферию и специфику человеческого опыта. 

3. За повествовательное воображение, которое с энциклопедической страстью представляет пересечение границ как форму жизни. 

И мы, разумеется, тут же поймем о ком идет речь! 

Первая четкая характеристика может относится лишь к Луизе Глюк, разумеется. 

Вторая – к Петеру Хандке, безусловно. 

А третья – только к Ольге Токарчук. И к никому другому. 

И все эти трое великих – Нобелевские лауреаты по литературе за 2020, 2019 и 2018 годы. 

Американская поэтесса и два прозаика. Австриец и полька. 

А три определения значимости их творчества – официальные обоснования присуждения им премий. 

Который раз я перечитываю скупые, но емкие фразы.  

Какая в них грандиозная концентрация смысла!  

Какая безошибочная продуманность характеристики индивидуального мастерства, самобытности формы и содержания! 

И, что самое главное, в этих обоснованиях заложена авторская узнаваемость, возможность тут же понять, о ком идет речь! 

......................................................................  

Вспоминается старенький анек: 

Марь Иванна гуляет с детьми по парку. Из кустов выбегает ежик.  

Училка спрашивает: 

- Дети, а кто это такой? Ну! Вы же знаете! Про него и в книжках написано, и песенки сложены, и по телеку о нем часто рассказывают! 

Вовочка с умилением смотрит на ежика и говорит: 

- Так вот ты какой, дедушка Ленин! 

Ну вот. Финиш. Игры закончились.  

И послевкусие от них какое-то неприятное осталось.  

А как же иначе? Ведь товар был просрочен на год. Вот и подпортился. 

Понюхаешь – вроде вполне съедобен. Но поешь – и блевать тянет. 

И особо-то ругаться на результаты не приходится.  

Наши заняли 5 место по золоту и 3 по общему медальному зачету. 

А если бы девчонок-гимнасток не засудили, то и британцев бы обошли. 

Но Грибоедов на то и классик, чтобы в корень зреть: “А судьи кто?” 

Кто, кто? Конь в пальто! Полячка, украинка, хорватка, канадка, чешка… 

Наши доброжелатели. Справедливые, объективные и аполитичные. 

Но дело не только в этом.  

Просто никакого праздника не получилось.  

Пустые трибуны создавали какой-то апокалиптический фон, название “Токио-2020” вызывало ощущение попаданца в прошлое, а количество ЛГБТ-активистов среди спортсменов тоже напоминало о попаданцах, но уже в другом филологическом смысле. 

И все это выглядело карикатурно.  

С явно намеренным искажением привычных пропорций.  

С нарушением устоявшейся гармонии.  

С нескрываемой подначкой. 

И вот Игры закончились.  

Крепчающий маразм сменился вялотекущей шизофренией.  

Посмотрим, что будет через 3 года в Париже! 

Опасаюсь, что полузабытая фраза “Увидеть Париж и умереть”, станет не только изящным словесным парадоксом, но и самым настоящим руководством к действию... 

Физики и лирики... 

"Кто более матери-истории ценен"? 

Сегодня я заступлюсь за лириков, предоставив в их пользу неоспоримые аргументы. 

Ибо они есть у меня! 

Вот, допустим, Исаак Ньютон в подростковом возрасте ушиб голову, упав с яблони. И стал идиотом.  

Разумеется, на теологические трактаты его бы хватило с избытком, но на закон всемирного тяготения он бы уже не потянул. 

И что же из этого следует? А только то, что на месте первооткрывателя оказался бы кто-то другой. Пускай и с опозданием в десяток лет. А, может, и того меньше. 

Динамит мог изобрести Бобель вместо Нобеля, а на Луне непременно оказался бы Леонов, если бы фон Браун погиб при бомбежке. 

Ход научно-технических достижений способен лишь сдвинуться и растянуться слегка, но в целом он обречен оставаться прежним.  

Из этого следует сделать вывод, что роль личности в науке не носит решающего значения. Она может выступать лишь в роли катализатора, ускоряющего процесс познания. Но никоим образом не монополизируя его. 

А вот лирики... 

Если бы Пушкин умер в младенчестве, то никто и никогда не написал бы «Повестей Белкина».  

А загнись товарищ Сталин от тифа в Гражданскую войну, то Булгаков ничего бы не сочинил кроме «Двенадцати стульев» и «Золотого теленка».  

(Кто не знаком с конспирологией тех событий, пускай увидит в этом утверждении затейливое словоблудие). 

Если бы Сальери поспешил выпустить зависть на волю, то нигде во Вселенной не прозвучал бы «Реквием» Моцарта. 

И не будь молодой Леонардо отмазан от обвинения в групповой содомии, то «Джоконда» не появилась бы сама по себе. 

Даже такой поэтический вирус, видимый лишь в электронный микроскоп, как я, и тот совершенно неповторим в своем махоньком творчестве. 

И незаменим во всей последующей истории.  

Как, впрочем, и вся другая сочиняющая братия. 

А потому наша ценность абсолютна.  

Только мы оставляем после себя то, чего бы не было без нас.  

Берегите лириков, люди! Носите на руках, сдувайте пылинки, наливайте водочки... 

Не скупитесь. Не давайте жадной жабе задушить вас.  

И вы станете частью творческого процесса, который пребудет в веках и долговечностью превзойдет камень! 

Когда я пытаюсь сравнивать себя с жителями по-настоящему развитых стран, то меня охватывает беспросветная печаль, вызванная пониманием своего собственного ничтожества. 

Они обладают продвинутым разумом, оставившим далеко позади мой хилый умишко, неспособный разгадать простенькие задачки, на какие ими давно уже найдены правильные ответы. Те, которыми они не спешат делиться с нами, убогими. 

Вот, например, представьте такой случай. 

Мужик объявил, что считает себя Наполеоном. И кричит во всеуслышание: "Старую гвардию вперед! И на Брюссель!" 

Что с ним делает продвинутое общество? Возвращает ему из музея треугольную шляпу и серый походный сюртук вместе с дворцом Фонтенбло? Или отправляет на остров Святой Елены тянуть там пожизненный срок? 

Отнюдь. Императора сажают в дурку и настойчиво лечат, принуждая жрать всякую психотропную гадость. И поделом... 

Но! Если другой мужчина заявляет, что он ощущает себя женщиной, то его заставляют разделить палату с гениальным императором? Мол, Жозефину тебе привезли? 

Как бы не так! Цивилизованное окружение признает за ним право на метаморфозу сознания, понимает его желание нацепить колготки с прочими прибамбасами и цокать по асфальту на высоких каблучках. Позволяет пользоваться дамским туалетом и меняет пол в официальных документах...  

Нет, лично мне, отсталому варвару, не врубиться в логику таких вещей. Почему одному мужику нельзя ходить в треуголке, бить в барабан и объявлять войну Англии , а другому совсем не запрещается красоваться в балетной пачке, предварительно удалив бесполезные части тела, лишь мешающие танцевать? 

Да... Не доросли мы до таких эволюционных высот. Наполеонов, правда, сажаем. Если, конечно, они не успевают объявить себя реконструкторами. Тогда процесс может затянуться на несколько лет. 

А джентльмены в пуантах болтаются, как ..ээ.. карандаши в стакане, между женским туалетом и дурдомом.  

В одно место пока не пускают, в другое еще не берут. 

Так вот и топчемся по простору своей недоразвитости.  

Увы и ах. 

Скажу честно: всё то, о чем я собираюсь рассказать, не художественный вымысел, а самая настоящая правда. 

Я, конечно, не рассчитываю на то, что мне поверят. Я и сам бы очень усомнился, если бы услышал такое. Но все же как-то неправильно молчать о происшедшем.  

Ведь это не тот случай, когда я пересказываю с чужих слов. Тут всё происходило на моих глазах. И я постараюсь быть как можно точнее в описании того, что увидел. 

Несколько лет назад я ехал на автобусе по Старо-Невскому проспекту из центра Питера.  

Лето заканчивалось, сентябрь был уже на подходе. И близкая осень вносила в городской пейзаж легкую размытость контуров, превращая четкую гравюру в расплывчатую акварель. 

Автобус остановился у светофора. И я, сидя у окна, наблюдал провал переулка, как бы прорубившего сплошную стену домов и показавшего наблюдателю удаленную перспективу питерской застройки. 

И тут я почувствовал какое-то несоответствие увиденного с ожидаемым.  

Над городским горизонтом парила высокая башня, которой я никогда прежде не замечал.  

Сначала я подумал, что это заводская труба. Но нет.  

Форма трубы строго функциональна. А тут явно просматривался архитектурный декор, эстетический выкрутас.  

Продуманность формы, соответствие канонам восприятия... 

Башня показалась не совсем достроенной. Потому что она была черно-белой. Ей не хватало цвета. Впрочем, объект был виден сквозь сероватую дымку, мешавшую рассмотреть детали. 

Но я четко запомнил геометрию башни: надежное основание, летящий ввысь силуэт и какая-то многоярусность, похожая на ступени готовой к старту ракеты. 

Я был крайне удивлен. Такое сооружение не могло возникнуть внезапно.  

А ведь прежде его не существовало! Я же проезжал по этим местам сотни раз.  

И огромная башня над городом, была бы мной непременно замечена. 

Вернувшись домой, я тут же залез в Сеть и начал искать объяснения чуда.  

Может, строительство колоссального сооружения прошло мимо меня? Но не могло же событие такого масштаба не оставить следа в городских новостях! 

Я формулировал свои вопросы в поисковиках по-разному. И никакого результата. 

Потом я попытался представить себе место нахождения башни. Получалось, что где-то в районе Смольного. Но там нет никаких высотных объектов!  

А что там есть? Очень красивый монастырь, построенный в середине 18 века в годы царствования Елизаветы Петровны.  

И архитектором его был сам Бартоломео Растрелли!  

Но закончить архитектурный ансамбль помешала война с Пруссией, требовавшая огромных затрат. 

И колокольня так и не была возведена.  

А проект ее был просто грандиозен! Высота – 168 метров!  

Растрелли веников не вязал. Гениальный зодчий брался только за великие дела. 

Прочитал и почувствовал, что истина где-то рядом. И ощутил жутковатую дрожь, пробежавшую по спине… 

Я набрал в Гугле: «реконструкция Смольного монастыря». И увидел картинку... 

Да. Я сразу же узнал колокольню. Никогда не построенную в нашей реальности, которая, судя по всему, совсем не единственная. 

Но как же я себя ругаю! Разве было так трудно достать смартфон из кармана и предъявить фотку ухмыляющимся скептикам? 

Разумеется, я пытался исправить упущенное. Но больше никогда не видел там никакой башни.  

Чудеса перестают быть таковыми, если имеют свойство повторяться. 

P.S. 

Прочитал недавно, что Газпром собирается достроить ансамбль монастыря.  

И возвести отсутствующую колокольню по сохранившимся чертежам Растрелли. 

Вот и гадай теперь, какого рода мираж я увидел? 

Из параллельной вселенной, где история идет своим путем?  

Или из будущего?  

Или из ментальной ноосферы Вернадского? 

Или...? 

Девочки со светлыми лицами... 

Вы искренне хотите справедливости, мира и процветания. 

У вас глаза горят надеждой на новую жизнь, которая рядом. Вот она! Надо просто стряхнуть с себя прошлое и оказаться в будущем. 

Где так уютно, тепло и радостно... 

И невдомек этим милым девочкам, что их будущее уже делят циничные, хитрые и жадные дяди. 

А вместо белых платьев, цветов и улыбок вскоре на улицах появятся колонны накаченных парубков с отсутствием интеллекта. 

И с изумлением поймут девочки, что очкастые эрудиты, еще недавно так красноречиво ратующие за революцию, не могут защитить их от животной силы негодяев, возомнивших себя патриотами. 

А потом девочкам ненавязчиво намекнут, что негоже в европейской стране говорить на ордынском языке, уважать чужую историю, смотреть вредные фильмы и поздравлять друг друга с неправильными праздниками. 

Девочкам быстро объяснят, что теперь будет вот такой флаг, вот такой гимн, вот такие герои. 

И только так. Иначе думать может лишь сепар, москальский жополиз и подлый предатель. 

А потому выбор прост: или чемодан-вокзал-Россия, или в тюрьму. 

Так что молчи в тряпку и делай, что велено. 

Девочки со светлыми лицами... 

У вас слезы надежды и веры в глазах. 

Вы такие одухотворенные, отважные, замечательные. 

Остановись, мгновенье, ты прекрасно! 

И не проваливайся в завтрашний день, где "на неведомых дорожках следы невиданных зверей..." 

Дежурный ангел осторожно постучал в дверь Божьего Алькова. 

И, дождавшись не очень-то довольного «Да!», тихо вошел в Опочивальню, смиренно поклонившись. 

Господь по случаю воскресенья был одет в белый хитон взамен привычной рабочей робы. Он кивнул ангелу и грустно сказал: 

- Хотелось бы провести этот день в безмятежности, но, судя по твоему печальному лицу, это мне вряд ли удастся. Докладывай. Что еще натворили неразумные дети мои? 

- Великий Отец Вселенной, ничего слишком уж особенного там не произошло. Всё как всегда. Убийства, коррупция, лжесвидетельствования, прелюбодеяния. Вот только... 

- Не тяни. Мое время слишком дорого, чтобы тратить его на лирические отступления. 

- В Балтиморе протестующие негры снесли памятник Колумбу. Такое событие настолько парадоксально своей бессмысленностью, что я решил выделить его особо в утреннем докладе, Великий Отец! 

- Мне говорят со всех сторон, что я и всемогущий, и всезнающий. Но, дав людям свободу воли, я добровольно ограничил степень своего участия в их делах! И лишь иногда в исключительных случаях позволяю себе вмешиваться. Когда дурость детей моих стремительно вырывается за рамки данного им разума... 

У нас ведь есть параллельный мир без Америки? 

- Да, Создатель. В нем Колумб добрался до Индии, переплыв океан. Его тогда спасло то, что он наткнулся на Гавайские острова и пополнил там запасы продовольствия. Иначе бы... 

- Вот и хорошо. Перекинь-ка тех, кто снес памятник первооткрывателю в ту параллельку, где Америка отсутствует напрочь.  

Туда, где история пошла своим путем.  

Без конкистадоров, работорговцев, куклуксклана, сортиров для черных, Лютера Кинга, социальных пособий, квот в университетах для афроамериканцев, без баскетбола, джаза и легкой атлетики... Список дополни сам. 

Ступай. И постарайся не тревожить меня сегодня. Отдышаться хочу после трудовых будней. А завтра опять будет работы много. Надо рассчитать совместимость новых физических констант для внесения поправок в космологические параметры, дабы исключить повторение идиотизма, творящегося на Земле... 

После того, как памятник ненавистному расисту Колумбу был сдернут с пьедестала и растоптан мирными протестующими, на Балтимор навалилась абсолютная тьма.  

А когда она рассеялась, то борцы за справедливость увидели над собой жаркое солнце, а вокруг бескрайнюю саванну с редко торчащими из нее баобабами. И первым чувством, которое они испытали в новом мире, был голод. Жуткий, нечеловеческий, нестерпимый.  

И посмотрели друг на друга.  

И поняли, что не смогут сдержать себя в животном порыве утолить его. 

В середине восьмидесятых я неделями торчал в Риге на тамошнем заводе «Саркана звайгзне», где представлял питерское авиационное объединение, отправлявшее свои изделия в латышскую столицу. 

Работа была непыльная и необременительная. Разбор рекламаций, устранение мелких дефектов, систематизация претензий... 

Всё это занимало не более двух часов в день. Свободного времени было навалом, и я исходил Ригу вдоль и поперек. Тем более, что по сравнению с Питером город казался весьма игрушечным. 

Как-то раз со мной послали нового сотрудника, которого надо было ввести в курс дела. В Прибалтику он попал впервые, и я счел своим долгом познакомить его с местными нравами. 

- Послушай, Павлик, у малых народов есть свои комплексы. Латыши обидчивы, ранимы и капризны. Нас они считают грубыми варварами. Развязными, наглыми и недалекими. Но свое отношение они держат при себе и выплескивают наружу достаточно редко. И вообще латыши какие-то средненькие, без крайностей. Тут не найдешь ни аскета, ни бретёра. Ни гения, ни явного придурка. И если жить в рамках их привычек, то можно чувствовать себя почти комфортно. 

Выучи несколько фраз на латышском. 

Типа «лудзу пасакиет», «палдиес», что значит «скажите пожалуйста», «спасибо» . Они оценят твою вежливость и ответят тем же. 

И еще. Запомни, что значат вывески на магазинах. Вот видишь? Написано «Дзериени»! Непосвященный может и мимо пройти. А это «Напитки» в переводе. Кстати, они тут вполне доступные и весьма неплохие. Давай-ка зайдем. Сам оценишь! 

На следующее утро я проснулся в состоянии некоторой прострации. 

Вокруг меня вспыхивали и гасли размытые картинки воспоминаний. И я никак не мог отличить произошедшие в реальности от приснившихся потом. 

Мозг отказался отделять одни от других, несмотря на прилагаемые мною усилия. Без посторонней помощи было совершенно не обойтись. 

Павлик сидел на соседней кровати и пытался пить чай, держа стакан двумя руками. На мой молчаливый вопрос от ответил так: 

- Да, Сеня... Неплохо вчера погуляли. Вот только тормознуть не получилось. Надо было на пятой «Дзериени» остановиться, а мы сдуру купили еще и рома бутылку. И в парк поперлись. 

Туда, где старинное кладбище и колокольня заброшенная. Она заборчиком отгорожена и двери заколочены наглухо. Ты с нее вчера неслабо выступил! 

Я не стал задавать наводящих вопросов. Просто тревожно ждал продолжения. 

- Ты стоял на самой верхотуре и орал стихи. 

Сначала «Да, скифы – мы, да, азиаты – мы», потом «Умом Россию не понять». Внизу толпа зрителей собралась. 

Зачем ты туда залез, почему оттуда не грохнулся, и как тебе удалось спуститься – тайна, мраком покрытая. Но получилось клёво. 

- Народ, надеюсь, выражал свой восторг бурной овацией? 

- Вроде нет. Молча слушали. Но не расходились до конца представления. 

- Понятно. Латыши люди сдержанные. И вели себя предсказуемо. 

Пошли-ка пройдемся. Тут недалеко разливушка есть. Пивко там не слишком разбавленное и на редкость дешевое. По 18 копеек кружка! 

Павлик посмотрел на меня с некоторой опаской. Но, обреченно вздохнув, широко улыбнулся, вполне готовый к приключениям нового дня. 

Поссорились недавно Владимир Соловьев и Василий Уткин. 

Ну и ладно, казалось бы. Драчка двух медийных личностей – часть большой рекламной игры. Да и для зрителей развлекуха. 

Мало ли кто и с кем собачится на просторах Большой Сети? 

Но на сей раз безобиднейшим «сам дурак» дело не обошлось. 

И Василий бросил Владимиру серьезную предъяву, назвав его «педерастической обезьяной». 

Конкретные пацаны, услышав такое, обычно справедливо требуют от истца: «Обоснуй!». 

А если не сможешь, значит, ты сам этим и являешься. За базаром надо следить, в натуре. И отвечать за всплески зашкаливающих эмоций. 

Да... Соловьев-то боец опытный, вёрткий, умелый. С ним надо быть бдительным вдвойне. И, разумеется, Васе тут же прилетела ответка: "От пидора слышу!" 

Интрига! Как в старой скороговорке: "Кто из нас на всё горазд? Это (имя впишите) педераст!" 

Но Соловьев, отец восьмерых наследников папиного капитала и матерый ходок на «стрелки» к тому же, предъявил обоснование реальным пацанам: 

у футбольных болельщиков есть кричалка футбольному комментатору Василию Уткину: "Вася Уткин – жирный гей, ни жены нет, ни детей!" 

Глас народа, однако. 

И что сделал Вася? Побежал жаловаться жене Дмитрия Гордона Алесе Бацман на украинский портал. 

А там его сразу на вопрос напороли: "Крым чей?" 

Извился Уткин ужом, между струйками забегал. Мол, сложно всё это, конечно. Но сердце его на правильной стороне. И Хутин, разумеется, пуй. 

Глубоко Вася изрек. Аж до корней докопался. 

Взвесили на конкретных весах авторитетные пацаны обоснования предъявам и признали правоту футбольных фанатов. 

Ибо! Вокс попули – вокс деи!