|
|
Как зачарованный падает снег,
Коврик воздушный по стеклам стекает.
Дворник укутан в шубёнку.
Река ли
Пухлых снежинок баюкает:
- Нет!..
За мотыльками небес не гонись...
Ручки узорные сломишь, трудяга.
Ветер подымется,
И в передряге
Не распознать направление «низ».
Иглами станут.
Рассыплется строй
После.
Пока заглядение – танец:
Хлопья кружатся, парят неустанно,
Зимний спешат прихорашивать трон.
Припорошив, призовут тишину.
Спи, заплутавший в дороге морозной.
Рваться сквозь строй в снегопад несерьезно...
Снег зачарованный близит весну.
02.07.2008
/из цикла 'Автодорожное'/
.
( Из стихов Иоганна-Георга Фауста [1490—1532] )
* * *
...Где слова мне украсть —
Описать — пока тает огарок —
Эту тайную власть
Пыльных сводов и сумрачных арок?..
...Мрамор... бронза... базальт...
«Фавн»... «Гермес усыпляет Дельфину»...
Дальний хор, детский альт:
«Арголида... Элида... Афины...»
...Там, в аркадских лесах,
И рвалось мое сердце, и — билось;
Там, с луной в волосах,
Ты — из света и тени — явилась...
И по всем городам
Ты прошла в подвенечном уборе —
До реки Эридан
И затем — до Тирренского моря...
Ветер бил в паруса —
И забыл я о родине зимней...
...Я бродил по лесам
И писал тебе оды и гимны...
...Но — пока повторял
Я их всем волооким Юнонам —
Я тебя потерял
Между Локрами и Вавилоном...
.
Я опять в карусель угодил.
Сколько раз от неё уходил.
Сколько раз зарекался, что впредь
не завертит меня круговерть.
Уж пора бы, казалось, умнеть,
от сует отстраняться уметь,
в рамки втиснув – отсель и досель,-
жизнь, но кружит опять карусель.
Я старался – и эдак, и так,
я пахал – и за совесть, и страх,
проскочил вроде бездну и мель,
но опять угодил в карусель.
Чертыхнуться и то, не успеть,
остается тянуть и сопеть.
Из каких же таких я Емель,
если вся моя жизнь – карусель?
Но представить какой-то покой
не могу... И зачем я такой?
Жизнь, сомнения эти рассей
и мою не ломай карусель!
Пряный вечер привёл за собой мошкару
Под крыло говорливой беседки,
Недозрелый июнь покраснеет к утру
И сорвётся с насиженной ветки.
Засыпает пространство нетающий снег,
Укрывает великое малым,
И земля засыпает, похоже, навек
Под любимым своим одеялом.
Тёплым дням дозревать в тополиной стране
На ковре из белёсого пуха,
Где, лишённый корней, на седом валуне
Спит лишайник. Ни сном и ни духом
Не поднять невесомую тяжесть с земли,
Зарастающей зеленью строчек.
По бескрайнему лету плывут корабли
Под командой ветров – одиночек...
 Я хворосту подкину, чтоб повыше Взлетали золотые языки, И стану слушать и, даст Бог, услышу, О чём трепещут ивы у реки...
 То ли плач, то ли стон, то ли гул Обо мне эту сплетню рассеял? Что в молочной реке утонул, Берегов переевши кисельных.
В пять утра... пальцы ног на холодный пол,
Твой аристократический запах – от кожи,
Отовсюду…
В пепельнице – тоже.
Лёгкая измятость, в зеркале нелепая
Счастливая улыбка,
Томный взгляд, растрёпанные волосы,
На балконе ветер обдувает пьяным
Ароматом цветов,
Проникает под тонкую ткань,
Словно в душу,
Крадучись, читая мысли,
А по дому бродят запахи лимона и дыма,
Словно ты со мной, но далеко невыносимо.
В пять утра... так несложно. В дороге
Улыбаешься, помня о многом…
Об очень многом…
* * *
Хочу сказать не ради слога:
У нас на всех одна тоска –
Раскос между стремленьем к Богу
И жаждой жирного куска.
И вот ты вышел на вечерний свет:
Герой шпионских фильмов.
«Мсье, вы обронили пистолет» -
Улыбка слабая. Две пули мимо,
Но две другие были точно в цель.
В живот и в грудь. Проклятый карлик.
Теперь он с кейсом на пути в Брюссель,
А ты сидишь, изрешечённый, в баре
И медленно пьянеешь. И летишь
Со стула. Крики сквозь туман.
"Какая смерть!"
Какая смерть? Париж,
Вино, дурман,
Вся публика уснула.
А ты привычно отмываешь кровь.
Костюм – на вешалку, перчатки.
С разлётом чёрную отклеиваешь бровь,
Потом – другую. Вроде, всё в порядке.
А нет. И, как-то тяжело привстав,
Две дырочки ты изучаешь сбоку:
Как целил, гад. И падаешь с моста.
И титры, как во сне, неподалёку.
ДНЕВНИК ФОКСА МИККИ
Мой хозяин сегодня обидел меня.
Он, вернувшись, сказал – «Тише, тише,
Не кидайся на грудь. Я сейчас из огня
Двух соседских тащил ребятишек…»
Я притих, притаился в прохладной траве,
Осадив свою радость покорно.
– «Не сердись» – потрепал меня по голове,
Подмигнул, как всегда, глазом чёрным.
– «Отдохну, покопаемся, Микки, в саду…»
Хоть бы слово ещё о пожаре.
Он же знает, подробный дневник я веду.
В дом вошел, нацедил рюмку в баре…
Над шиповником шмель препротивно гудит,
Солнце плавится краем о крышу…
Я тихонько лежу на хозяйской груди.
Я стараюсь, но сердца не слышу.
&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
Сестра Риммовна
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...460... ...470... ...480... 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 ...500... ...510... ...520... ...530... ...540... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|