|
|
И я прикасаюсь к тому, чего я не имею:
К бессмертному свету, свободе, зрению вдаль.
Я прикасаюсь к случившемуся раз и навсегда
Бесконечному зрению – и вижу берёзу,
Вижу грибника, вижу даже спрятавшийся гриб.
Я прикасаюсь к свободе. Капля её убивает лошадь.
Дай мне полкапли – и я счастлив, свободен.
Я буду счастлив и свободен, зная, что она просто есть,
Эта свобода, то есть касаясь её даже мысленно.
Отбери у меня свет. Цвет, запах и вкус.
Я останусь в этом лесу, остановлюсь, напряженно всматриваясь.
Можно ли отобрать то, чего я не имею?
Где ты, заслонившийся листом гриб,
Где грибник, где берёза, где лес из грибов, грибников и берёз?
Свобода делает меня человеком.
Свет наполняет мою комнату.
Зрение позволяет не лгать.
И все-таки, как смешно и печально – заблудиться в трёх соснах.
...На Божедомке Бога нет… Игорь Царёв * * * А на Мясницкой мяса нет…Пройтись, быть может, до ЛубянкиИ, раздавив в сердцах полбанки,Спеть хрипло Визбора куплет?Но вдруг фастфудные парыМой аппетит погасят разом,И, посреди Москвы, под газом,Пойму, что здесь я вне игры.Слепят рекламные огни,И новоделы корчат рожи,Я – растерявшийся прохожий,Чумной от всяческой фигни.Отрады мало для очей,Прогулку праздную затеяв,Со счёта сбился на потеряхПривычных с детства мелочей.Чужой столица стала мне,Блестящей, ветреной красоткой,Мне с ней невесело, неловко,Да много разного, что “не…”Померкнул свет былых примет,Лужковский Пётр, как гоблин, страшен…И Воланда на ПатриаршихНадежды встретить больше нет.
Дни
Еще до дождей,
Но с холодным лицом
Словно к барьеру встает
Их Сиятельство Солнце.
Слово,
Ты как не крути,
Всеравно не о том.
Вроде бы рядом. Но где?
Как в степи колокольцы...
Дрожь
По утрам – как предчувствие
Скорой беды.
И среди белого дня
Ветры грабят бульвары.
Жар
Под ногами.
Но, Бог мой, не надо воды!
Демоны в рыжих жилетах
Метут тротуары.
Жизнь
Продолжается дальше
В погибшей стране.
Всё ворожAт и шаманят
Вожди Атлантиды.
Счастье,
Как водится, завтра
На белом коне.
Хочется верить,
у Неба на все свои виды.
Предисловие:
Это о женщинах...
тех , кто однажды обжёгшись,
не решается поверить,
боясь пройти через всё это ещё раз...
Твоё былое...
Сгорело всё, лишь только боль под пеплом тлеет ,
В золе упрятался надежды уголёк,
От чьих-то слов пустых красивости хмелея,
В потоке страсти чьей-то лживого елея,
Хранитель-ангел... оказался недалёк...
Твоим доверием зажжёная напрасно,
Даря тепло и свет, и ярких искр блеск…
Любовь и нежность, не понявшая опасность,
Сгорела в прах… да мигом, яростно и страстно…
Приняв за истину… уродливый гротеск…
Не повезло… Саднит и жжёт , так дико больно,
Что погасила искры счастья – морось-грусть,
За веру плата – одиночества юдолью,
Стальная клетка рубит крылья птице вольной:
- Мол , «не взлетев – не упаду, не разобьюсь…»
Но где-то там, в тумане спутанных иллюзий,
Упасть мечтается, за пазуху Творца…
Стряхнуть печаль… и тяжкий гнёт ошибок груза,
Единым целым с кем-то стать… любовью… музой...
И светлой сказкой… без начала и конца…
И вот – дано-таки , не ангел , всё непросто,
Но это тот , кто может завтра стать твоим…
Сомнений тяжких заскорузлая короста,
Былого призраки огрОменного роста,
...И луч надежды: «Может, всё-таки взлетим?..»
Когда-нибудь мне будет много лет,
И с утренним лучом, ведом делами,
Я молча сяду на велосипед,
Как грустный гусь с артритными крылами.
И покручу ногами вдоль реки
(Там обязательно река и город),
И прокричат мне что-то мужики,
Собравшиеся в кучку у забора.
А я им виновато промолчу,
Поскольку гусь. И что-то крутит шею.
Поскольку я доверился лучу
И говорить по-русски не умею.
Создатель, научи меня прощать…
О, нет, я не умею долго злиться,
Предательством штрихованные лица
Мне не напоминают вражью рать,
Лишь не имеют шанса даже сниться…
Создатель, научи меня прощать?..
Создатель, научи сводить концы,
И видеть ложь наклеенных улыбок,
Чтоб избегать фатальности ошибок…
Чтоб не могли живые мертвецы
Глаза слепить блестяшками фальшивок,
Ответчики не метили в истцы…
Прости, Творец, обиды… за меня…
Прости за то, что алчны… и невежды…
Что вышвырнули в зиму без одежды,
И сердце не достали из огня,
И в душу плюнув, отняли надежды,
И разум ввергли в ночь при свете дня
Творец, прости и мне суровый нрав,
И за нетвёрдость нравственных устоев,
За то, что я, порой, ночами вою
Сиюминутным, вечное поправ,
За то, что лишь ломаю, а не строю…
Прости, Творец, за то, в чём я неправ…
Создатель, только пёрышко в руке…
От журавля, вдруг ставшего синицей…
И даже эта, крохотная птица,
Слетела с рук, растаяв вдалеке,
И вряд ли хоть когда-то возвратится,
Как радость, утонувшая в реке…
Создатель, научи меня прощать?..
Чтоб рядом кто-то был, когда ненастье...
И чтоб не мимо пролетело счастье,
С улыбкою, не грустью засыпать,
Чтоб нежность и любовь дарить… со страстью…
Создатель, научи меня прощать…
© Copyright: Эдуард Мираж, 2010
Как мысли черные к тебе придут,
откупори шампанского бутылку
иль перечти «Женитьбу Фигаро».
А. С. Пушкин "Моцарт и Сальери"
Борюсь со сплином на исходе дня,
откупорив шампанского бутылку...
Кислятина!.. С язвительной ухмылкой
с портрета классик смотрит на меня.
– От этой дряни разве что изжога...
Коллега, вам пользительней ситро...
-Гоните прочь сомненья и тревогу,
перечитав «Женитьбу Фигаро»!
Гоню сомненья. Пыльный фолиант-
зачитанную бабушками книгу-
листаю ... Искрометную интригу
Пьер Бомарше- бретер и дуэлянт,
любимец дам и баловень удачи,
столь лихо закрутил... – Пора бы знать,
mon cher ami,- в реале все иначе...
Последней хорошо смеется знать.
О, Франция! Традицией сильна
и нерушимым правом первой ночи...
Была мила Сюзанна, между прочим,
и щедро графом вознаграждена.
Тринадцать полновесных луидоров-
первоначальный честный капитал,
совместной жизни твердая опора
и трагифарса подлинный финал...
А что Розина?.. Был бы трагифарс
незавершен... И чтоб поставить точку...
...Рассказывал проверенный источник,
что видел лично, как в полночный час,
когда вся челядь мирно засыпала,
графиня изменившимся лицом
размеренной трусцой к пруду бежала ...
на встречу с деревенским кузнецом.
2010-09-28 03:05Число / Борычев Алексей Леонтьевич ( adonais)
Густою дымкой теорем
От нас сокрыты навсегда
Путь обретенья новых тем
И озарения звезда.
И лишь высокая печаль
Горит над сутолокой дел,
И, освещая жизни даль,
Кладёт мечтаниям предел.
Так вот он, тёмный горизонт,
Под ним какое-то число.
Его увидеть есть резон:
Оно б от гибели спасло
Судьбу и душу – боль мою,
Но не взойти его заре,
И я в отчаянье стою,
Поднявшись по крутой горе.
И вижу: тАк пусты миры,
В которых истина живёт,
Что далеко до той поры,
Когда эн-мерный небосвод
Откроет тайну бытия,
И будет явлено число.
А без него душа моя
Не отличит добро и зло!
(с) Борычев Алексей
Запоздалые зори и ночи кромешные,
Осторожный и страшный уют,
В телевизоре плазменном сны безутешные -
Их по дюжине в руки дают.
Так ли жизнь закрутилась, лети, долгожданная,
По чешуйчатой коже шоссе.
Юбилейную рюмку супруга нарядная
Наливает, и празднуют все.
Выйдешь в заспанный двор, и земля расположится
Параллельно худым облакам -
Там, должно быть, сиянье мучительно множится
И всё тянется к чьим-то рукам.
Бей наотмашь, счастливое птичье сословие,
Строй на севере юг воровской.
Презираю твоё дармовое пособие
Да и голос эзоповский свой.
Вспоминаю, как утро светилось осеннее,
Как тянулись лучи до земли
И являли собой как бы ложь во спасение,
Но спасти никого не могли.
1.
Если трёте кол о бок,
Будет круглый…
2.
Я подумал сам о Варе
И горячем…
2а.
Я подумал сам о Кате
И о новом…
3.
Говорю я «жив» о том,
Кто с огромным…
4.
Нам исполнилось по году
В очень ясную…
5.
И у белки, и у мишки
Очень острые
6.
Ходили мы под арками
С призами и…
7.
Я поднёс себе под нос
Разукрашенный..
8.
Мы кладём себе под ушки
На ночь мягкие…
9.
Ожидаем мы от дачи
Этой осенью…
10.
Спроса нет ни с Танечки, ни с Колечки,
Но обиды нет на них…
20.11.09
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...220... ...230... ...240... ...250... ...260... 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 ...280... ...290... ...300... ...310... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|