|
|
Рыжий кафель, стальные приборы.
Невесёлого времени медь.
Мы сюда прикатили на скорой,
Чтобы вовремя умереть.
Мы ещё даже в шашки сыграем
И успеем ещё рассказать,
Что души нашей сейф несгораем,
Да и ключик не подобрать.
Мы ещё полежим, поворкуем
И пошутим в оранжевой тьме,
Что конец наш вполне неминуем.
Но уютен и весел вполне.
Оставайся на месте, малиново-красный закат,
Тяжелеющий воздух и запах гречишного поля.
Я достану бутылку из папиного рюкзака,
Морс брусничный я плохо закупорил, пролит.
Оставайся на месте, дышащий сумраком лес,
И двойное «ку-ку» в высоте, я прошу, оставайся.
Я приехал сюда на проколотом колесе
По разбитой и с детства знакомой просёлочной трассе.
В этом тихом пространстве, которое не смутить
Ни поспешным уходом, ни приездом без приглашенья,
Всё становится легче: покаяться и простить,
И пролить красный морс на траву, и найти утешенье.
Ты, московского времени нож,
Не буди меня и не трожь.
Над страной замирают куранты.
Не кукушка ты с гирей в зубах.
Не веселая скатерть-изба.
И не яхонты-бриллианты.
Посади ты меня впереди.
Словно зернышко, посади.
Прокати над великой страною.
Чтоб на танцы твои посмотреть
И на станции Дно умереть.
И проститься с тобою.
Твои слова –
как горькое лекарство,
но выпью...
Чтож, пусть сердце не болит.
Чтоб не гадать –
притворство или барство
тебе всё это высказать велит.
Ещё пустой укор,
как неизбежность,
касается горчинкой языка –
любви моей
несбывшаяся нежность
пусть в снах моих
останется пока...
Поезд едет, но наоборот.
Поезд обгоняет пешеход.
Дым идёт, но как бы не идёт.
Поезда не видно.
Ты вскочил на поезд, был таков.
И отстал во глубине веков.
Без печали и без дураков.
Как тебе не стыдно?
Поезд едет, маленький такой.
Заслоняешь ты глаза рукой.
Свет в окно такой же голубой,
Как листы в тетради.
Помню, я писал, что смерти нет,
Только есть терпение и свет.
Едет поезд, а меня в нём нет.
Так чего же ради?
Лужи, в лужах пузыри,
Кофе стынет моментально,
Как-то все это фатально,
И не гасит фонари город мокрый и печальный,
Бомж, голодный и брутальный,
Шум машин под шелест шин,
Я сижу в кафе тоскливый, раздраженный и ленивый,
Глазки – щелки, носик – сливой,
В городе, дождем одетом
Праздную прощанье с летом
 Под утро выпал снег.Поспешный и небрежный,запеленал проулки и дворы;рассвета дольками прохладными прореженслоистый пласт предутренней поры,дремотно вьющейся вокруг кофейной кружки, – спешит зима, не выдержала срок,а мы с тобой сломав друг друга как игрушки,не запаслись желаниями впрок.Любви сонет свернулся в коконы трехстиший,сменилось золото белесой кутерьмой,и можно не стараться всхлипывать потише, дверь хлопнула – из дома. Не домой.
Она сегодня не пришла ко мне.
Зима сегодня победила осень.
Я выпил чай и сухо съел омлет...
Что на часах? Давно уже за восемь.
Средь разночтений летом и зимой,
осенний лист, с тобой мы так похожи,
я, как и ты, растерянный и злой,
шуршу стиха шагреневою кожей.
То ль от избытка летнего тепла,
то ль от предвестья будущих лишений,
нас судорога октября ожгла,
и оторвала хрустнувшие шеи.
И мы с тобой, простужено сипя,
в судах зимы отстаиваем лето,
хотя и знаем, – только лишь себя
оно любило, но роптать нелепо...
Все в прошлое само собой течёт.
Скрипи, скрипи, Земля своею осью.
Я жду тебя, но мутит воду чёрт,
куда ни глянь, повсюду только осень...
А у меня в дому есть старые цветы –
Их лепестки хрупки и сыплются бутоны,
Лишь только сквозняки – мой символ пустоты,
Пыльцу сдувают с досок подоконных.
А у меня в углу
У полки на стене,
Где ракушки храню и летних две картинки,
За горсточкой вещиц, принадлежащих мне,
Поблескивают робко паутинки.
А у меня в шкафу, и в книгах, как залог,
В шкатулке от духов с потерянным замочком,
Исписанные вкривь каракулями строк,
Пылятся разноцветные листочки.
А у меня в дому ночами как всегда
Тоскливо, словно выпь, скрипит дверная створка…
И очень хорошо я знаю, в чем беда.
Не надо говорить мне про уборку.
Так хорошо прижалась...
Так тепло...
Сопя в две норочки, блаженствуя, дремала...
Спокойствие меня обволокло
В его руках под пухом одеяла.
"Эй, эй, не спи!"
"Угууу, – в ответ бурчу.
- Еще чуть-чуууть..."
"Очнись-ка, лежебока!
Ты хочешь есть?"
"Немнооожечко...
Хочууу.
И пиииить хочу...
Гранатового сока"
"И пить и есть?! Кошмар! А ну, пусти."
"Не отпущууу..."
"Я ж укушу за попу..."
Ушел на кухню...
Яблоком хрустит...
Звенит посудой...
Дверцей шкафа хлопнул...
"Прошу, мадам! Вот кровь и баккара..."
Пока я пью, он начал одеваться.
"Тебе пора?"
"Угу, малыш, пора...
Прости, сегодня
Не могу остаться"
"Я позвоню..."
Чмок-чмок,
Парад-але...
Иду на кухню -
Грустно. Одиноко.
Лишь яблоко сверкает на столе
Мне белизной надкушенного бока.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...530... ...540... ...550... ...560... 569 570 571 572 573 574 575 576 577 578 579 ...580... ...590... ...600... ...610... ...620... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|