|
|
А ночь, какая ночь
Раскрыла нам объятья!
Прочь стыд, смущенье,
брюки, платье...
Сольемся с нежностью луны,
Что тел изгибы освещая,
Ласкает и влечет
в пучину рая...
И вот мгновенье...
Я другая...
Я женщина твоя...
На простынях,
мы – два сплетенных тела.
Так вожделенье
правит пир на белом.
Неистово,
и бешенно, и смело.
Разрушим
все разумные пределы.
Своим кинжалом
рвешь ты плоть мою.
Но я не возражаю,
я горю, молю, люблю...
А может это сон?
И я – совсем не я?
А ты мое виденье!?
Но все равно,
Какое это наслажденье
мечтать в ночи,
Забыв от разума ключи...
Капли на щеках не слёзы,
Капли на щеках – роса.
И рифмуются к морозам –
- Вот дурная полоса.
Дым – плевать: не сигареты.
Этим летом можно всё.
Бабушка – про партбилеты,
Дальше – хуже: то да сё.
Третий час заставка: «Gothic»
Закрываются глаза.
Белый иней – не наркотик,
Просто способ выйти за…
Училка – кул! Училка – рул!
Училку злить не смей!
Гордится город Барнаул,
гражданкою своей.
Гордится ею Интернет.
Гордится вся страна.
Училки круче в мире нет!
Училка всем нужна!
Нужна шахтерам, горнякам,
актерам из кино,
и уж конечно мужикам,
и бабам заодно.
Но больше всех Училку ждут
и ей поют псалмы
в одном журнале, где живут
такие вот, как мы.
А кто доселе не просек,
я подытожу: "Да!
Училка – это наше всё
везде и навсегда!"
На лунной дорожке, рояльных клавишей,
мерцают лучи – готических рук.
Нотной страницы, неволю оставивши,
взлетел, над тщетою, щемящий звук.
В каждом мгновении, его колебаний,
неутоленная – жажда любви.
Звук продолженье Бетховена длани,
на тёмном челе – человечьей души.
Он в зале парит, словно ангел над прорвой.
Как небеса – над земной – суетой.
Я в третьем ряду, с перехваченным горлом,
и, вознесённой, над миром душой.
Как странно – печаль возвращает надежду,
В пространстве где звук выше ветреных слов.
И верится, вдруг, в белых, лунных одеждах,
на землю, с небес – возвратится любовь.
укрылся звук, похожий на камланье,
за ширмою дворов;
и терпкий запах утренних желаний -
поверх костров.
костлявый кот напуган птичьей стаей.
пугливый стук шагов
ступеньки через две перелистает
без лишних слов.
и перед тем, как сонное светило -
на ширину плечей,
решит вальяжно и неторопливо
судьбу свечей,
вдруг все замрет, затихнет; онемеет
предчувствий странный зуд;
и чудится – над целой ойкуменой
вершится суд...
Не твоя, не своя,
- не любимая.
Как теперь жить тебе
- сердце вынули.
Ночи не спать, плакать,
- днями мучиться.
Не добежать до судьбы,
- до излучины.
Брось поскорее в реку
- память прежнюю,
Дикому зверю отдай
- ларь с надеждою.
Крепко свяжи узлом
- горе сердечное.
Стань полевым цветком,
- травой млечною.
Или стань деревом
- во сыром бору,
Или шептуньей стань,
- отводи беду.
Чтобы младых сердец,
- не брала река.
Гори отблеском маяка.
Хотите, я для Вас
луну достану с неба,
И прыгну с парашютом или без?
Хотите, воскрешу
волнующую небыль,
И подарю на память звездный крест?
Хотите, поднимусь
на пик Килиманджаро,
Или в пустыне буду умирать.
И всё лишь для того,
чтоб Вы обдали жаром
Зеленых глаз своих, и сердца им под стать.
Хотите, буду петь
вам до самозабвенья,
Хотите, буду жить смертям назло.
И только для того,
чтоб большего везенья,
Чем Вы, мне в жизни не было дано.
Хотите, миллион
роскошных роз под ноги,
Или луга некошеных цветов.
Хотите, в слуги Вам себя навечно
- видят Боги –
Вот сердце и рука мои.
Берите же без слов!
Соборы...Церкви...Стены крепостные...
В щелях бойничных голубиный стон.
И кажется, России сны густые
Здесь не разбудит колокольный звон.
В прозрачных кельях старцы восковые
Надсадно кашляют, вставая поутру.
И кутаются в рясы снеговые
Монахи, пробегая по двору.
Людской поток – сквозь храмы и палаты,
А в стороне праздномузейных толп
Согбенный инок черенок лопаты
Сломал, пытаясь приподнять сугроб.
Двойное небо на мохнатых елях,
И звезды вбиты в твердь рукой Творца.
Рукою той же в каменных купелях
Излита боль тернового венца.
Здесь время многомерно и пластато,
Слоится дым столетий и минут.
Мгновение – подумаешь, утрата! –
Когда вся вечность свита в серый жгут!..
Лицо в газете. Криминальные хроники.
Типографский недобрый взгляд.
Крошки, рассыпанные на подоконнике,
Мелкой бедой блестят.
Свет заоконный приходит в движение:
Смещение, интервал.
Это кружение? Нет, это крушение.
Так диктор вчера сказал.
Внизу, во дворе, бьётся голубь свадебный,
Клетку открой: летит.
Меж хлебными крошками рублик найденный,
Как нож, как война, блестит.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...510... ...520... ...530... ...540... 545 546 547 548 549 550 551 552 553 554 555 ...560... ...570... ...580... ...590... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850...
|
