|
|
Бугор огромный, как гора
Его давно сравнять пора
Чтоб выстроить на месте том
Красивый деревянный дом
Затем построить в доме печь
И деревяшки в печке жечь
Сидеть тихонько у печи
И есть украдкой кaлачи
Но этому не быть – всё вздор
Виной тому большой бугор
Бугор огромный, как гора
Его давно сравнять пора.
У танкиста выходной
Враг устало отдыхает
Жарит мясо на костре
И рябину собирает
У танкиста выходной
Он идёт в кабак и пляшет
Соки пьет и лимонад
В шашки весило, играет
Наш танкист гроза врага
Враг трусливо прочит тело
Увидав танкиста в танке
Приодетого красиво
Как танкист заложит бомбу
В ствол огромный как труба
Как прицелится он ловко
Как начнёт стрелять врага
Враг трусливый убегает
Восвояси и в леса
Где его ждут партизаны!
Ха! Танкистовы друзья
Партизаны на оленях
В гуще леса едут тихо
Подбираясь незаметно
Чтобы выстрелить украдкой
Как украдкой застрокочат
Восемь мощных пулеметов
Враг в растериности смотрит
Не поймет, откуда выстрел?
Что ж приходится сдаваться
И рассказывать где склад
Склад тушенки и арбузов
Сала, колбасы, гранат.
Если жить я буду, сделай, чтобы жизнь моя жила,
Пусть она цветёт вокруг по мановению жезла,
И тепло коснётся граней вечномёрзлого стекла,
Чтобы стойкий лёд по капле в прошлые ушёл дела.
Перстень подари мне, будет он сверкать, как жар костра,
Сердце обмотай мне днём, что был и улетел вчера,
И построишь на горбатом дереве мой новый дом,
Буду, молодая, между зелени я в доме том!
Если грусть меня обнимет, приведи былых друзей,
Если сны приснятся ночью, им ты краски не жалей,
Кто же повелит молиться в обесцвеченном быту? –
Всё в одно пятно сольётся – не увидишь красоту.
Падая на пыль дороги, не растают лепестки,
Вырастут они под солнцем – благодатные ростки,
Тех росточков соберу я ароматнейший букет –
В нём да будет хоть немного счастия и славных лет!
Как идти я буду, сделай, чтоб дорога в ногу шла,
На пути моём заглушишь голос хитрости и зла,
Я ишу тебя повсюду, милый, добрый чародей
По следам чудес твоих, что создаёшь среди людей.
Разве остановишь время на пути, на мировом?
Волосы, одеты в блёстки, засверкают серебром,
Я тебя прошу: пусть радость не забудет про меня,
Будем танцевать с далёкой звездочкой-сестрой огня.
Фея-время, берегись, я побегу тебя быстрей,
И платком волшебным звонко помашу меж волн морей.
Старый, призрачный волшебник, златом сердце мне раскрась,
Вот смотри: как разбегусь, и попаду к тебе тотчас...
............Жги костёр весёлый, жаркий,
............Разломи упрямый лёд,
............Нам тепло по капле яркой
....................Душу обовьёт!
У одиночества имя вещей
И человечье лицо, что незримо
СТРАХ приглашает, когда горячей
СНЕГ и ШАГи – в ночь уходит любимый...
Тонут слова в темноте. Тишина
Коконом липким. Окно не откроешь.
Слезы услышит лишь в небе луна,
Мысли нарушены жаждой покоя.
Спрятаться в бездне. Теперь не зови.
Ниже ступеньки в счастливую небыль
Холод дыханья. Усталость в крови.
Как разобраться: ты был или не был?..
09.02.2006
Глазами полными задора –
бретер, задира и гордец –
не выпускал тореодора
из поля зрения телец.
Обуревала жажда крови,
азарта в жилах билась прыть,
и бычий дух, а не коровий
решался быть или не быть?
Тореро статуей атласной
застыл со шпагой на боку,
и от его наряда красной
залило влагой взор быку.
Триумф, победа, славы скерцо
на расстоянии броска,
но лед клинка вогнала в сердце
врага набитая рука.
И, рухнув тушей распаленной
на свой посмертный пьедестал,
остался бык непобежденный.
И победителем не стал.
Комбайнёр удалый Коля
На комба...ине огромном
Рассекал просторы поля,
Собирая урожаи.
Хлеба разного,
Моркови,
Чтобы закрома заполнить
Родины своей могучей.
Девять орденов сверкали
На костюме комбайнёра,
Купленном в районном центре
В магазине хозтовары.
Вдруг из леса, что за полем
Стук раздался очень громкий
Словно в колокол огромный
Кто-то стукнул совсей мочи.
Николай насторожился,
Тормозя комбайн огромный.
И красивым очень жестом
Он достал бинокль армейский.
Комбайнёр протёр платочком
Свой бинокль и вспомнил юность,
Детство, отрочество, зрелость.
И слеза вдруг навернулась.
Навернулась и упала
На чехол, в который Коля
Положил бинокль обратно,
Чтобы продолжать уборку.
Хлеба разного, моркови,
Лука, редьки и укропа,
Огурцов, картошки вкусной
И, конечно же, гороха.
Солнце светит очень ярко,
Тучи в небе -- дождик скоро,
Словно в Африке коварной
Жарко очень, душно, потно.
Комбайнёр же очень стойкий
Крутит руль удало, резко,
Нажимает на педали,
Рычаги переключает!
Песни и стихи слагает,
На гитаре поиграет,
Потанцует и попляшет,
А потом лишь отдыхает.
Слава комбайнёру Коле,
Новый орден надо вешать
На пиджак красивый очень
Купленный в районном центре!
Любовь – это сила холодных ветров,
Сияние звёздного неба.
Любовь – измеренья соседних миров,
Где много ещё кто и не был.
Послания предков читаю во снах,
Но утром я всё забываю.
Помадный остаток на нежных губах
Пред зеркалом быстро стираю.
Я помню касания трепетных рук,
Слияние губ в светлом танце…
Вокруг всего шара смогу сделать круг
И встречу твой взгляд в иностранце.
Милейших предчувствий душевный порыв
Заставит меня сделать это.
На мир перестану смотреть в объектив,
Забуду про маску поэта.
Любовь – это море прекрасных цветов,
Любовь – это сладкая жертва себя.
На многое ради меня ты готов,
Ну а я на многое – ради тебя!
Город первой любви. Постаревшие клёны,
Бездна лет зацепилась за серость стены.
Примирить не получится: взглядом влюблённым
Находить разночтенье – реальность и сны...
Красота не померкла разбитым проулком,
Краске скрученной в кольца дрожать на ветру.
Обращенья по имени слышатся гулко,
Ускользнешь из объятий протянутых рук.
Бессердечно заброшен разлукою скорой.
По тропинке проходишь знакомой? Чужой!
Не принять оправданье забытого спора,
Не найти ничего, что предстало межой.
09.03.2004
Шампанским облит мой свитер
И ледокол огромный
Сделанный судостроителями
На верфи, где делают лодки
Была разбита бутылка
Шампанского заграничного
О борт могучего крейсера
Ледокола " Владимир Ленин "
Осколки красивой бутылки
Разлетались в разные стороны
Вонзаясь в тела присутствующих
Нанося порезы и раны
Весь док залит кровью
Вперемешку с шампанским липким
На запах слетаются мухи
Повсюду стоны и крики
Появляются мародеры
Украдкой воруют вещи
Журналисты всё напечатают
На камеры и плёнки магнитные
А ледокол могучий
« Владимир Ленин » атомный
Погружается в воду медленно
Рассекая льды Антарктики.
Строитель работал на стройке
Дом, возводя в небеса
Но месяц закончен – зарплата
Пора тратить деньги – Ура!
Строитель сложил купюры
В большой портмоне-кошелёк
И вот он настойчивым шагом
В Сбербанк по тропинке идёт
Пришел, взял квитанцию смело
И в ней аккуратно вписал
Я жертвую деньги все эти
В развитие физики плазм
Толк знает он в этой науке
Не зря он газеты читал
Ведь надо помочь доцентам,
Аспирантам, профессорам
Строитель – инвестор науки
Строитель – меценат
Строитель – спонсор щедрый
Помогающий умным умам.
...Вы знаете, что в жизни корабля,
Как первый вдох, простора зов насущен?
Но вот зажали душу стапеля –
Построен он, но на воду не спущен!
Нелеп ему любой людской резон.
Утешит чтО его или обидит?
Как страшно, что не видел моря он!
Еще страшней, что так и не увидит!
...Вы знаете, что нужно скрипке петь,
А не лежать на ложе из сафьяна?
Она молчит и к ней приходит смерть,
Пронзая эфы, как сквозная рана!
«А может не на век?! Не навсегда?!» –
Надеется и тихо умирает.
Как страшно – не играла никогда!
Еще страшней, что так и не сыграет!
...Вы знаете, как чутко сердце ждет?
Как замирает от любви сначала?
А если стороной любовь пройдет –
Выходит зря, сердешное, стучало?
Оно стучит и жаждет одного –
Заветный миг большой любви наступит!
Как страшно – не любило никого!
Еще страшней, что так и не полюбит!
...Швыряет жизнь порою больно нас,
Но счастья ждем на перекрестках судеб –
Не страшно если счастья нет сейчас,
Но страшно если никогда не будет!
Ах, все бы так: скучно, пристойно,
Но словно ударом в поддых
Погас вдруг огонь настольный,
И выноси всех святых!
Из бездны повеяло тайной.
Ей быть бы неведомой мне,
Но выжег огонь печальный…
Весь в тайном я и в темноте.
Не может дух, к свету мятежный,
Простить ожиданию грусть
И прет по натянутым нервам
В запретную тайную суть.
Когда приближаешься к тайне,
Из бездны грозят: – Не сметь!
Здесь – не дозволено смертным,
Тут – напророчено в смерть.
Но, оступившись о бездну,
Настрою в кипении кровь,
ОпрОшлив огонь небесный
В порушенном слове ЛЮБОВЬ.
И тайное – сразу явным,
И бездны облОмится бронь.
Погреться в отмоленном пламени
Запросит настольный огонь.
И снова все скучно, пристойно,
В привычном настуженный глаз,
Пока огоньком настольным
Тлеет обыденность в нас.
Черней очей крыло печальной птицы.
Любить её – на сердце тяжкий груз.
Гораздо лучше было бы проститься,
Не начинать жестокую игру.
Твой смелый крик пред ночью – откровенье,
За что терпеть надрывности дурман?!
Но черный цвет лишь фон перерожденья,
Чтоб незаметней уходить впотьмах.
Напрасно ждать, что утро будет в зорях,
Раскрасит луч печали облака
Мне о цветах крыла напрасно спорить,
Но спор есть жизнь, что красочна пока...
31.01.2006
Во всеобщем шепоте негодованья
Нет спокойствия для мира созерцанья,
Нет надежды на покой тиши
Так необходимый для души,
Что усталостью покрыта как коростой –
Кто бы знал как бедной ей непросто
Жить в том мире, где не разговор,
А молчанье свой плетет узор.
Во всеобщем шепоте негодованья
Нет свободы и для мира пониманья,
Нету воли для игры ума –
Ой, боюсь, наступит скоро тьма,
Что поглотит мир немыслящего люда –
И наступит вечная простуда…
И наступит вечная зима
Бесконечного людского сна…
31.01.2006.
Слезы…
Кто-то сказал бы:
Падают как люди с крыши,
Я же отмечу:
Как больно слышать
Глухой их стук…
Как по асфальту каблук
Тук.
В них соль души,
Сентенция жизни,
Капельки отчаянной правды,
Единственной, которой совсем
Не рады.
Слезы…
Сквозь них стучат судные паровозы,
Стремятся письма до адресата…
Такие бы не читать,
Но надо.
Предвестники им бури и грозы,
Когда весь мир тяжело дышит,
Кашляет, булькает и ничего не слышит,
В агонии бьется, в кровавой жиже…
Тогда и превращаются детские грезы
В слезы.
Поверь, любимая, я твой
Душою, телом и страданьем
Пусть ржавой ревностью-иглой
Измучен я порой терзаний.
Ночами, глупый, пусть не сплю
И сердце гроблю, истязая.
Беспутно пусть тебя люблю,
Но ведь люблю же, не играю!
В мятежной горести разлук
Гордыню ставлю на колени,
Чтоб незлобивым меньше мук,
Чтоб на любовь – ни капли тени!
Чтоб сердце юная тоска
Собой нечаянно cогрела.
Чтобы услышать снова «ДА»,
И вся вселенная – с полдела.
Прости, любимая. Со мной
Тебе бездонность счастьем мерить,
Чтобы разлучною порой
Меня любить и просто верить
В то, что, хорошая, я твой
Душою, телом и страданьем,
Да будь же, ты хранима мной
И этим светлым заклинаньем.
Жалко мне змеев разных
Нету у них рук и ног
И поэтому никто из животных этих
На баянах сыграть бы не смог
А хотелось бы прийти на концерт
Оркестра под управлением кобры
Где ужи на балалайках и скрипках
Играли бы симфонии Глинки
Ах! Как бы ударял в литавры
Удав двухметровый – сильный
Вот это былА бы музыка!
Вот это бы бЫли бы ритмы!
Выспалось лето и прочь убежало,
Тёплой оставив постель.
Осень укрылась его одеялом –
Солнечной парой недель.
В серые складки бульваров и улиц
Пальцами ветер нырял.
Крыши подушек небесных коснулись.
Листьев утих карнавал.
Город остыл. К мелодичным и тонким
Струнам вернулась метель.
Стелет зима кружевные пелёнки
Детям своим в колыбель.
Время качается где-то снаружи.
Сон Петербурга промёрз.
Кажется, даже весна не нарушит
Города анабиоз.
Врач из поликлиники
Доктор болезней всяких
Всегда помогает людям
В моменты их очень трудные
Таблетки имеет в запасе
Шприцы и клизмы различные
Может замерить давление
Крови в венах и жилах
Больные его очень любят
В кабинет идут с удовольствием
Врача из поликлиники
Врага всех бацилл и микробов
Доктор красиво напишет
Рецепт на бумаге белой
Повязку наложит на рану
Чтоб рана не кровоточила
Нет, добрей человека
На свете и в мире огромном
Чем врач из поликлиники
Спаситель калек и простуженных.
Кожа Любимого – сладкий восторг ощущенья,
Хочется вечностью длить этот призрачный миг,
Тайной красивой становится ласк продолженье,
Мир всех фантазий и сладких иллюзий велик.
Влажные губы касаются страстью щемящей...
Я закрываю глаза, тронув волосы нежно рукой.
Мир истончился, как призрак в мечту уходящий,
Веет зефир, нам даруя желанный покой.
Солнечным светом рассеялись в небе печали...
Пальцы целую, и ты, задыхаясь, молчишь.
Всё, что упущено, нынче с тобой наверстали,
Может не всё еще, милый, зачем ты спешишь?
Там кроме тел наших – любящих душ единенье,
Словно берём восхитительный новый вираж,
Тайной красивой становится наше паренье,
И ореолом Любовь – наш единственный страж.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...390... ...400... ...410... ...420... 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440
|