Юрий Юрченко: «СОВЕСТЬ НАЦИИ» ПРОЦЕНТОВ НА 80 – ПРЕДАТЕЛИ 

. 

Подробнее – здесь: http://tsargrad.tv/article/2016/10/03/jurij-jurchenko-tak-nazyvaemaja-intellektualno-artisticheskaja-jelita-samoprovozglashennaja-sovest-nacii-procentov-na-80-predateli 

. 

. 

О парадоксе отсутствия темы войны в Донбассе на подмостках и киноэкранах молодых республик и в России в эксклюзивном интервью Царьграду рассказывает поэт и драматург ЮРИЙ ЮРЧЕНКО. 

- Парадокс: за два с половиной года войны ни один театр России не поставил ни одного полноценного спектакля об этих событиях. Также не снято ни одного полнометражного фильма или сериала, если не считать короткий метр «Невыученный урок 14/41». Почему? 

- Два года назад Россия готова была ставить пьесы и снимать фильмы о событиях, происходящих на юго-востоке Украины, потому что сердце ее билось в одном ритме с Донбассом, но тогда их еще – ни пьес, ни сценариев – не было (и не могло быть) создано. Тут специфика ремесла сработала на поэтов: они начали откликаться уже с первых – «майданных» – месяцев. 

И поскольку все (что бывает крайне редко) совпало (заявления с самой высокой трибуны – с мыслями и надеждами большинства россиян), плюс – эйфория по поводу блистательно и бескровно присоединенного Крыма, то поэты и «проскочили» на этой объединившей (как выяснилось, на очень небольшой период времени) весь русскоязычный мир волне: было издано десятка полтора сборников, несколько из них – в московских издательствах, презентация сборника «Час мужества» (Книга года – 2015!) прошла в Думе, стихи о Донбассе, читавшиеся поэтами в Думе, транслировались по ТВ, в программе «Время»! Сегодня все это кажется необузданной фантазией... Драматурги и сценаристы за поэтами, к сожалению, не поспели. Пока их произведения «вызревали» – политический ветер сильно изменил направление. Тему Донбасса «прикрыли». Сверху. И пьесы, и сценарии об этих событиях – не берусь судить о качестве, но – есть. 

Нет выхода к читателю и зрителю. Издательства, киношно-театральное чиновничество не только не стремятся отыскать эти тексты, более того – они шарахаются от них, как от чумы. Да, Донбасс показал, проявил ангажированность и зависимость нашего театра и кино... Почему? Может быть, отвечая на следующие вопросы, мне удастся так или иначе ответить и на этот... 

- Если с ситуацией в России ваше видение понятно, то как объяснить, что и в Донбассе театры Луганска и Донецка не заметили этих двух с половиной лет войны? 

- Это удивительно: казалось бы, кому, как ни этим театрам, быть застрельщиками, пробивать действительно их «кровную» тему?.. И рассуждения о том, что, мол, сейчас еще рано, должно пройти время, это, конечно же – не очень ловкие отговорки, часто за этим стоит элементарная трусость, в лучшем случае – если это говорят авторы – оправдания собственной несостоятельности. Для чего-то должно пройти время, а что-то было необходимо уже вчера. Да, для того чтобы написать роман «За правое дело», Гроссману понадобилось 10 лет, но повесть «Народ бессмертен» – первое крупное произведение о той войне – написана им уже в 1942-м... Да, трилогию «Живые и мертвые» Симонов писал около 20 лет, но лучшая его пьеса о войне, «Русские люди», в том же 1942-м была поставлена многими театрами, а в 1943-м уже экранизирована... В 1942-м выходит и фильм «Жди меня», а пьесу «Парень из нашего города» Симонов не только пишет по следам событий, а предвосхищая их – она написана в 1940-м, а в 1942-м выходит фильм. Да, «Русский лес» Леонов публикует в 1953-м, но пьеса «Нашествие» написана им в 1942-м, в 1943-м театры ее уже ставят во всю, а в 1944-м экранизируют! «Два бойца» снимались в 1942-м, «Она защищает Родину» – в 1943-м... Список бесконечен. Если под рукой не было еще, на взгляд режиссеров, стóящей драматургии – это их не останавливало: они ставили фильмы о героическом прошлом России ("Кутузов", 1943). 

Хорошо, допустим, донбасские режиссеры не видят достойного материала, – инсценируйте литературу о войне в Испании – какой благодатный материал! Тот же Симонов, Эренбург, Хемингуэй, Оруэлл, Экзюпери, Альва Бесси... И как они рифмуются, эти войны – испанская и наша, донбасская, по многим параметрам – только слепой не увидит параллелей... В конце концов, ставьте вашего же земляка, Гроссмана ("Народ бессмертен"), 5 лет прожившего и проработавшего в Макеевке и в Донецке: и формальную цензуру обошли, и – зритель поймет и услышит, о ЧЕМ вы с ним говорите... 

Но нет! В афише донецкого театра самое актуальное название – «Милый друг» Мопассана... «Милый друг», он и в Москве – «Милый друг», но тут же, у вас, в Донбассе, происходит такое, за чем напряженно следит весь мир, – где же в а ш и "Русские люди"?.. 

Причины, конечно же, разные: тут и (непонятные для меня) вялость, инертность местных театральных начальников и, как я уже сказал, обыкновенная чиновничья трусость. И – зависимость властей от Москвы: те же тему «закрыли», так что ж нам-то лезть на рожон... 

- Не так давно Министерство культуры ЛНР объявило о подготовке совместного с Союзом писателей республики конкурса драматургических произведений, посвященных теме нынешних событий. Насколько, на ваш взгляд, это может помочь обратить внимание на проблему? 

- Должно помочь. Дай Бог, чтобы помогло! Но очень хочется, чтоб не получилось, как это происходит на многих конкурсах и фестивалях: объявляют конкурс на лучшую пьесу, обещают публиковать в профильных изданиях и рекомендовать театрам, но – вручением призов и дипломов все и ограничивается... Я знаю замечательных авторов из российской провинции, получающих регулярно «отметины» на таких фестивалях и – остающихся неизвестными для театров. Хорошо бы, чтобы руководители донбасских театров изначально принимали в этом проекте активное участие, чтобы они сразу брали на себя ответственность за «базар». 

И чтобы и министерство, сказав «А», набралось потом духа произнести и все следующие буквы... 

- Вами на совершенно уникальном биографическом материале пребывания в плену создан киносценарий «Свидетель». Как отмечают рецензенты, сценарий просто великолепен – это же судьба распорядилась так, что признанный драматург с европейским бэкграундом попадает в плен и чудом из него возвращается. Какова судьба сценария? Почему вот уже полтора года никто не берется за постановку? 

- Все потому же. Тема Донбасса «закрыта». Те же люди, которые два года назад торопили: «Где ваш сценарий? Он нам очень нужен, пишите быстрей, ждем!» Имена «ждущих» были одно громче другого... А когда сценарий был готов, те же люди округлили глаза: «О чем? О Донбассе?.. Да вы что! Даже читать не буду, так как сейчас это не имеет никакой перспективы». Та же самая реакция у тех, кто дает на кино деньги. На Донбасс – не дают. Все другие варианты – снимать фильм на «народные деньги» – тоже тупиковые. Снять фильм, чтобы поставить его к себе на полку? Проблема – в рекламе, на которую денег нужно едва ли не больше, чем на сам фильм. 

- Визиты представителей театра или киноиндустрии на территорию республик Донбасса носят эпизодический характер и являются частной инициативой приезжающих. При этом совершенно очевидно, что тот, кто первым озвучит на сцене или в кадре эту тему – навсегда войдет в историю. Тем не менее прорыва нет. Почему? Когда и как он может случиться? 

- Можно войти в историю и потом долго умирать, без работы, с голоду. На такой риск готов пойти не каждый. Приезжают-то и так – с большой оглядкой. Я знаю одного писателя (вообще-то он пишет стихи, но назвать его «поэтом» не могу себя заставить), который лишь за одно то, что он ПРИЕХАЛ на Донбасс, затребовал здесь себе награду. И ведь дали ему медаль какую-то! И он искренне убежден, что совершил подвиг, доехав до Донецка. Подвиг не подвиг, но, как к нему, к писателю этому, ни относись – жизнь в столице он себе этой поездкой не упростил. К слову, об «умереть с голоду» – это не метафора. У меня тут как-то были переговоры с издательством «Время» (они чуть ли не последнее из издательств, которое позволяет себе издать поэта не «за свой счет» (или только с частичной оплатой, что тоже сегодня для автора – подарок): рукопись приняли, сказали кучу добрых, мол, как это раньше мы вас не публиковали и т.д., всё, вроде, в порядке и вдруг, в последний момент – шарах! – заворот. «Что, – спрашиваю, – со стихами что-нибудь не так?» «Нет, – отвечают, – стихи у вас замечательные, вы – Поэт, с этим все согласны, и в другое бы время – за честь, но... вот ваша позиция... ваше участие в вооруженном конфликте на стороне... в общем, не на той стороне...» Вот так книга моя и накрылась. И подобных историй у меня набирается всё больше... 

– На днях глава Союза писателей ЛНР заявил, что ваш сценарий войдет в итоговый сборник-2016 «Выбор Донбасса». Означает ли ваша готовность напечатать свой сценарий, что вы смирились с невозможностью его экранизации? 

- Нет, конечно же. Напротив, я очень надеюсь, что публикация приблизит экранизацию: чем больше людей узнают о сценарии, тем больше возможность того, что сценарий попадется на глаза режиссеру, который увидит в нем то, за что стоит драться. 

Военнослужащие во время митинга по случаю 73-й годовщины со Дня освобождения Донбасса от немецко-фашистских захватчиков. Михаил Соколов/ТАСС 

– С кем сегодня мастера культуры в контексте нынешних событий в Донбассе? Каков выбор людей искусства и какова природа этого выбора? 

- «Мастера культуры» (кавычки потому что цитата, а не потому, что не мастера), к сожалению, сегодня (сразу оговорюсь: я могу судить только о ситуации в двух столицах), в основном, НЕ с нами. Не с борющимся, страдающим, многократно преданным, теряющим надежду, но – не сдающимся народом Донбасса. Среда, с которой мне, так или иначе, приходится иметь дело, художественная интеллигенция, так называемая интеллектуально-артистическая «элита» (самопровозглашенная «совесть нации"), это – на мой субъективный взгляд – процентов на 80 – нацпредатели. Среди них есть и откровенные в своем цинизме и продажности, небесталанные изначально, люди без чести и совести, есть и действительно крупные мастера, обнаружить которых по ту сторону баррикад – неимоверно больно. Я очень надеюсь (и у меня есть основания для этого), что в русской провинции ситуация складывается иначе, что там с процентным соотношением всё наоборот... Но в Москве и в Питере дело обстоит так. Каждый день приносит новый плевок в лицо всему "русскому миру": то это мемориальная доска Маннергейму в Питере, то кающаяся во всех "российских» грехах Ахеджакова, то – позорное русофобское представительство на «Интервидении», то очередная депортация раненого ополченца на Украину (в руки СБУ), то – предложение Пушилина лишить русский язык статуса «государственного», то – шабаш нашей эстрадной элиты в Юрмале, то – фотовыставка «героев АТО» в центре Москвы... 

Природа «их» выбора – в (до конца мне непонятном) яром – до поры до времени хорошо ими скрывавшемся – русоненавистничестве. Украина проявила (и в этом большую, на мой взгляд, позитивную роль сыграли – начиная с Майдана – все эти события), высветила всё это, долгие годы копившееся, русофобство. Теперь мы знаем – кто есть кто. И это важно, узнать врага в лицо, пока еще не стало (я надеюсь) очень поздно. Бесконечно жаль, что это знание досталось (и достается) такой дорогой ценой. 

Мы говорили выше, что пьесу (сценарий) которая рассказывала бы о героях-ополченцах представить на столичной сцене (на экране) сегодня невозможно. Но вот появление спектакля (или фильма), в котором героями были бы бойцы батальона «Донбасс» меня бы не удивило. Предпосылок для такой премьеры сейчас гораздо больше, чем для истории о сегодняшних донбасских «молодогвардейцах»... 

– Искусство и народ – не порвалась ли эта связь? Каковы на сегодня, на ваш взгляд, место и роль театра и кино в жизни современного общества? 

- На первый взгляд – да, ее трудно, эту связь разглядеть, так она истончилась, и попытки ее оборвать окончательно ни на день не прекращаются. И, тем не менее, есть прекрасные, умные, талантливые, честные молодые (и не очень) режиссеры. Есть замечательные актеры. И даже есть спектакли. Но их участь сегодня – этих режиссеров, и этих спектаклей – глубокий андерграунд. Потому что активно (и официально) лоббируются интересы определенных групп, в распоряжении которых лучшие театрально-фестивальные площадки, которые решают, кому и на какие проекты давать деньги, кого награждать, кого «раскручивать». Но, повторяю, картинка не так печальна. Несмотря на все, затрачиваемые на умерщвление русского театра и кинематографа, средства, они (театр во всяком случае) всё еще живы. В качестве примера, назову спектакль с выпускниками «Щуки» режиссера Александра Коручекова по пьесе Островского «Бедность не порок», спектакли Игоря Яцко – и его булгаковский «Дон Кихот» с молодыми артистами, и «Как важно быть серьёзным» Оскара Уайльда, и его «Вишневый сад"; из старого – еще идущие спектакли Петра Наумовича Фоменко в его "Мастерской»... (В случае с театром – это более заметно, так как спектакль поставить, все же, немножко проще, чем снять фильм.) 

– Что определяет свободу художника в современном мире? И что происходит, когда рвется его поводок? 

- Про это ничего не знаю. Но, интуитивно чувствую, что в какой-то мере, на первый вопрос может ответить это стихотворение: 

РЕМЕСЛО 

Впитывай, вникай, овладевай, 

Руку набивай, грызи, учи… 

Научился? – щёк не раздувай, – 

Всё забудь, и выбрось все ключи. 

Шляпа залежалась в сундуке – 

Мятые, широкие поля… 

Выйди на Тверскую налегке, 

И начни всё заново, с нуля… 

. . . . . . . . . . . . . . . . 

...Важно – не сорваться, не порвать 

Тонкую серебряную нить. 

Важно, по возможности, не врать, 

Просто и понятно говорить. 

... 

Про поводок, тоже, не знаю. А вот «нить» эта, тонкая, если порвется – тогда страшно. Тогда ты становишься Димой Быковым. 

– Как вы видите будущее культуры в республиках Донбасса? 

- Если сейчас вам – Союзу писателей, Минкультуры – здесь, в Луганске, удастся переломить эту ситуацию, эту здешнюю опасливую оглядку на «как посмотрит Москва», и луганские театры перестанут стесняться говорить о своем настоящем, о больном и трагичном времени, если полюбят своих авторов и начнут вместе с ними создавать свою героическую летопись – значит, вы победите, тогда и донецкие театры эту «заразу» подхватят, а там, глядишь, и на московские театры этот «вольный дух» перекинется... 

– А будущее самого Донбасса? Каков ваш прогноз на средне и дальнесрочную перспективу? 

- Врать не хочу. Если бы этот вопрос мне был задан, скажем, в июне 2014-го – я бы вам рассказал о прекрасной молодой республике, в будущее которой верил я, и верили мои друзья, многих из которых уже нет – они положили за нее, за эту молодую республику, свои жизни. Там, летом 14-го, была реальная возможность осуществить мечту моих погибших друзей. По разным причинам, этого не произошло. Сейчас тут, на Донбассе, строятся тоже молодые республики – ДНР и ЛНР, – разумом своим я это понимаю, и я многое бы дал, чтобы народ многострадальный донбасский перестал мучиться, чтобы Мир, наконец, пришел на эту землю (и я верю в то, что он придет, и что Донбасс – победит, только боюсь, это произойдет не так скоро, как могло бы произойти, точнее, не так скоро, как хотелось бы), но... Но сердце мое осталось т а м, на пути к той Республике, к которой я два года назад обращался: "...Новороссия, неопытная и доверчивая, наивная и жестокая, осваивающая в неравных боях искусство воевать, совершающая ошибки и расплачивающаяся за них своей молодою кровью, пытающаяся выполнять указания присланных комиссаров... – Боже мой, Новороссия! – тебя предали, враг обложил тебя со всех сторон – не спи, Новороссия!.. 

Я не политик, не аналитик, я – поэт. О, как бы я хотел, чтобы все политики и футурологи, к которым я до сегодняшнего дня прислушивался – оказались неправы! И я ловлю себя на том, что, как в детстве, зажмуриваю глаза и жду, что спасение каким-то чудесным образом придет! Оно не может не прийти, потому что ДОБРО ВСЕГДА ПОБЕЖДАЕТ ЗЛО! Мы же это помним, по заученным нами в детстве сказкам, по прочитанным, любимым нашим книгам, по просмотренным по сто раз кинофильмам – мы знаем, что мальчиши-плохиши всегда будут наказаны! И я жду, несмотря на всю в з р о с л у ю очевидность происходящего, жду этого чуда – что на этот раз Чапай-Новороссия выплывет, дотянет до т о г о берега, выберется из гибельной реки, передохнёт, перевяжет свои раны, сядет на коня и полетит дальше – молодая, красивая, непобедимая!.." 

*** 

Юрий Юрченко – поэт, драматург, актер. Окончил Институт театра и кино в Тбилиси и Литинститут им. Горького. С 1979 года – публиковался в журналах, альманахах и антологиях «Юность», «Огонек», «Театр», «Литературная учеба», «Драматург», «Литературная Грузия» и других. 

С середины 80-х годов пишет для театра. Издано десять книг (стихи, переводы с грузинского, пьесы в стихах, эссе). В театрах России, стран СНГ, Франции, Германии поставлено девять пьес. 

В 1990 году выехал в Германию, с 1992 года по настоящее время живет во Франции. Окончил аспирантуру в Сорбонне (русский поэтический театр). На международном поэтическом турнире имени Пушкина в Лондоне (2004) был назван публикой королем поэтов. Лауреат Фатьяновской премии (2015), премии журнала «Юность» имени Анны Ахматовой (2016), Международного поэтического конкурса «Золотое перо» (2006) и т.д. 

Выступал и выступает с авторскими вечерами и моноспектаклями по своим пьесам в Москве и др. городах России и Украины, Грузии, Германии, Франции, Голландии, Швейцарии. 

В июне 2014 года ушел добровольцем на Донбасс, вступил в ополчение, писал репортажи из осажденного Славянска в российские и европейские СМИ. В боях под Иловайском попал в плен, был подвергнут избиениям и пыткам. После освобождения по обмену, около года провел в госпитале, перенес пять операций. Еще летом 2014-го был представлен к медалям «За оборону Славянска» и «За боевые заслуги», но получил их только в Москве, в 2015 году. 

Беседовал Глеб Бобров 

.