Магистрал
Truth can never be told so as to be understood, and not be believ’d.*
If the fool would persist in his folly he would become wise.*
Dip him in the river who loves water.*
The cut worm forgives the plow.*
Expect poison from the standing water.
He whose face gives no light, still never become a star.
If others had not been foolish, we should be so.
What is now proved was once only imagin’d.*
One thought fills immensity.
A dead body revenges not injuries.
Always be ready to speak your mind, and base man will avoid you.
Folly is the cloke of knavery.
Shame is Pride’s cloke.
Listen to the fool’s reproach! It is kindly title!*
From “Proverbs of Hell” by William Blake.
* Перевод Сергея Степанова (© С. Степанов, перевод, 1993)
1.
Не внемлют истине, покуда не поверят
Пророку, Господу, Иуде, мертвецу,
Так бьет отец ребенка по лицу,
Так люди поступают словно звери.
В своих ошибках упрекать других –
Вот истинная сила для урода.
Великая, бесценная свобода
Быть зрячим в окружении слепых
Не будоражит тусклое сознанье
Безумца, изрыгающего бред,
Ему плевать на первородный свет
И дивные глубины мирозданья.
Оскалясь, проповедует мертвец:
Стой на своем безумии, глупец!
2.
Стой на своем безумии глупец –
И стал бы мудрецом, царем, мессией.
В одежды облачился бы златые,
И не терновый – лавровый венец
Украсил бы плешивую макушку,
Крещенную святою простотой.
Толпа проглотит праведный отстой,
И примет бред, как новую игрушку.
Тогда держи свой флаг как можно выше,
Тирань друзей и привечай врагов,
Ищи того, кто чистым небом дышит,
И на костер его, и в прах его!
Тебе воздастся за твои труды:
Топи в реке взалкавшего воды.
3.
Топи в реке взалкавшего воды,
Так безрассудно вставшего у края
Спиной к тебе, не чувствуя беды
И в забытьи себя не наблюдая.
Теперь уж поздно размышлять: «зачем?»,
И думать о бессмертии некстати.
Ты не услышишь жалоб иль проклятий –
Остывший труп бесхитростен и нем.
И пусть смеется дьявол осторожно,
И ангел удивляется тревожно –
В душе безумца все наоборот:
Убийство тела подлежит прощенью,
Гнилые кости не взывают к мщенью,
Червь рассеченный плуга не клянет.
4.
Червь рассеченный плуга не клянет.
Душа, разрезана на половины,
В смятении, никак не разберет
Двойного ощущения причины.
Вот верная дорога в пустоту:
Идти войной на противоположность,
Делить на ноль высокую мечту,
И умножать ничтожность на ничтожность.
Больной душе необходим покой
И неподвижность. Опустошена,
Она напьется новой пустотой.
Но непонятность пустоты страшна.
Не доверяй непознанной среде:
Жди яда в застоявшейся воде.
5.
Жди яда в застоявшейся воде,
Будь осторожен, повстречав беспечность,
Бредущую в кромешной темноте.
Невинность разрушает бесконечность
Всего, что называется живым,
И праведник, земное отвергая,
У врат несуществующего рая
Узнает цену подвигам своим.
Бездарность, недостойная спасенья,
Лишь для проклятий открывает рот
И, заблудившись, не распознает
Божественной руки прикосновенья.
Скорби, попавший в сумрачные сети!
Тому звездой не стать, чей лик не светел.
6.
Тому звездой не стать, чей лик не светел,
Чья ноша непомерно тяжела,
Чей дом не посещает свежий ветер,
Чья лепта свету призрачно мала.
Остывший разум порождает камень.
Телега, запряженная ослом,
Под извращенцами и дураками
Скрипит печально ржавым колесом.
В чаду осатанелого разврата,
Восторженно, с рассвета до заката,
Дурак плодит упорно дураков,
Приумножая мерзости земные.
Подлец не избежал бы тумаков,
Избегни этой глупости другие.
7.
Избегни этой глупости другие –
Мы сами тут же впали бы в нее.
Иммунитет к безумию? – Вранье!
Извилины у каждого кривые.
Философ ошибается жестоко,
Вливая в сердце нравственный елей –
Субстанцию для трапезы червей,
Впотьмах души таящихся до срока.
Не стоит зарекаться от чумы
Лишь потому, что в сферах запредельных
Витают только чистые умы, –
И в чистоте найдется яд смертельный.
Есть многое… Что мудрецам не снилось.
Днесь очевидное вчера лишь мнилось.
8.
Днесь очевидное вчера лишь мнилось,
И то, что бредом кажется сейчас,
Быть может, завтра снизойдет на нас
Как откровение, как божья милость.
В пространстве, переполненном до края
Законами, клубками аксиом,
Порой таится истина простая,
Которую мы не осознаем.
Любой дурак, в припадке озаренья,
Когда-нибудь увидит идеал.
Но жалок тот, кто, упустив мгновенье,
Не понимает, что он потерял.
Один лишь миг определяет вечность, –
Одна лишь мысль заполнит бесконечность.
9.
Одна лишь мысль заполнит бесконечность.
О святости? О вере? О любви?
О бренности? О круглости Земли?
О чем еще? Возможно, человечность
Достойна мысли? – В огненной тоске,
В мучительной, горячей круговерти
Нас впечатляет только мысль о смерти,
О неизбежной гробовой доске.
Нас душит страх и обжигает ярость,
Когда глядим в безносое лицо, –
Вот почему мы презираем старость
И унижаем наших мертвецов.
Смерть все простит, забвенье все простит,
Мертвец за оскорбление не мстит.
10.
Мертвец за оскорбление не мстит,
Его идея несравненно выше.
Душа опустошенная молчит
И музыки божественной не слышит.
Святое место заполняет ложь,
Порабощая слабое творенье.
Так в сердце входит без сопротивленья,
Скользнув меж ребер, беспощадный нож.
Так слаб и беззащитен глупый лжец,
И улыбается ему подлец.
Но тот спасен, чья правда – как вода,
Чей разум лишь по истине тоскует.
В сомнении, в безумии, всегда
Будь искренен – подлец тебя минует.
11.
Будь искренен – подлец тебя минует.
Бесхитростная исповедь лжеца –
Желанная добыча подлеца.
Коварство перед истиной пасует.
Святой порыв уже вознагражден
Навязчивой божественной заботой.
Внимательно смотри на идиота
И будешь очень сильно удивлен.
В изысканной манере невозможно
Грозить вселенной пошлым кулаком.
Гораздо безопасней и надежней
Прикинуться банальным простаком.
Вот несомненной хитрости черта:
Мошенника одежда – простота.
12.
Мошенника одежда – простота.
Лукавый изменяет внешность, чтобы
Усесться в маске глупого шута
На голову бесчувственному снобу.
Что может быть почетнее для вора? –
Глумиться над доверчивой толпой,
Быть королем бессмысленного спора,
Сложив из пальцев кукиш за спиной.
Но, только в словоблудии спесивом
Мелькнет червивый краешек души,
Мошенник прячет фигу суетливо
В ответ на обвинение во лжи.
За полсекунды до разоблаченья
Гордыня прикрывается смиреньем.
13.
Гордыня прикрывается смиреньем,
Почувствовав невыгодный расклад –
Так бездарь прикрывает голый зад
Своим глубокомысленным сопеньем.
Гордец неумолимо обречен,
В конце концов, испить позора чашу.
Задравший нос над гречневою кашей
Философ безыскусен и смешон.
Гордыня для убогого – тюрьма.
Что толку похваляться вечной жизнью,
Когда в тяжелом приступе снобизма,
Не отличаешь перла от дерьма?
Так и сиди в дерьме, развесив уши,
Пускай глупец тебе пеняет – слушай.
14.
Пускай глупец тебе пеняет – слушай!
То – честь для королей, большая честь!
То – о бессмертии благая весть,
Незримо отравляющая душу.
Не бойся удушающего смрада
Застывших форм и непечатных слов,
Не гневайся на праведных ослов.
На самом дне, в последнем круге ада,
Безумцы, пожирающие прах,
Какой молитвой возвеличат страх?
Какою мерой истину измерят?
Любовною тоской ослеплены,
Беспомощные дети сатаны
Не внемлют истине, покуда не поверят.
ответить