И вот – наконец, неожиданно, незаметно, не спросясь, но долгожданно – он!  

Он – новый, наступающий, внедряющийся, влетающий нахально и требовательно в кастрированное вечной гонкой «за» и «от» сознание. И тут же – одновременно – заглядывающий в загнанное, измученное, истерзанное несовпадениями и синяками обид и непонимания подсознание так нежно, так тихо, так вкрадчиво! 

Чему радоваться? Чем занавешивать мутные окна зимнего сплина и белого шума? Чем восхищаться? Отворяющимися дверями, за которыми детская радость ещё не омрачена пониманием «мне – это значит не тебе», а искренне и безапелляционно считает – «весь мир для меня и все чудеса, ложащиеся под ёлку и тихонечко выглядывающие оттуда в ожидании хозяина, тоже для меня, одной-единственной и своей собственной». 

С чем поздравлять? Чего ждать? О чём мечтать? О распахнутых снежных постелях на полях для влюбленных, для тех, которые неистовым градусом своих страстей могут растопить льды Арктики и заставить цвести сады? Сады неземной любви, пусть не здесь, на этой исхоженной вдоль и поперёк планетке, но уж на какой-нибудь Тау Кита обязательно. И пусть этого никогда не будет, и пусть там никто никогда не будет, но пусть этого надо ждать и верить? 

Ждать и верить в то самое, что заставляет поднимать голову от поверхности праздничного стола, закабаленного сосудами и мисками, от стола, уставшего от навалившихся локтей и упавших голов, и задерганного передвижением стульев? 

Ждать и верить в то самое, что нежно и настойчиво поднимает твой подбородок и шепчет – Смотри! Стрелки приближаются к … И вот-вот, сейчас, карета превратится в тыкву, а блестящее платье в замарашкины отрепья, а прекрасный принц, как всегда, проскачет мимо на своём царственно-белом коне! А истина, также как всегда насмешливо, сощурится и раздаст всем сестрам по серпу и молоту, то бишь по кастрюлькам и щёткам! А братья, как всегда, снимут свои тяжкие оковы и начнут искать нечто на дне стеклянного вместилища всей человеческой и нечеловеческой мудрости! 

И всё-таки – Смотри в оба! И заткни фонтан, ибо… слух и осязание гораздо вернее говорят о том, что жизнь не зависит от окружающих её особей! А именно особи зависят от этой самой жизни – вечной и вечно равнодушной к их, особей, нестыковкам и непоняткам, к их спотыканиям и неразумениям, к их вымученным слезам и натужному смеху. 

Так может быть хотя бы в эти пять минут между «до» и «после» удастся совместить реакцию особей с координацией живых человеческих душ и припасть к источнику другого порядка? К источнику взаимо-от-ношений, к источнику привнесения и внесения в эти самые ношения душ своих и близких нечто такого, чего не надо пытаться называть ложным именем, а просто – припасть. Припасть душой, если она всё-таки есть, телом, если оно всё-таки может собой управлять, судьбой, если будет позволено её (судьбу) услышать хотя бы сегодня...  

И так хочется, чтобы эти слова да в уши того, кто в пруду…. 

А может и правда? Протянуть друг другу ручки, ножки, сердца и души? 

И – «то вместе, то поврозь, а то попеременно» – о том, что пусть будет, пусть сверкает и серебрится, пусть плачет не от недостижения, а от невозможности объять полностью мир любви и красоты.  

О том, что лепечет первой речью младенца, о том, что смотрит в мир в удивлении и в восхищенном принятии его разнообразия, и даже о том, что если на все сто процентов ты уверен, что этого всего никогда не будет, пусть именно об этом и вместе, и поврозь, и попеременно, и пусть – вопреки, и пусть – в солнечном, вечно волнующем и вечно созидающем, свете любви! 

С Новым Годом, ребятки! И вместе хором: «Ёлочка, гори!» 

А Доктор Время вдруг сжалится, обратив внимание на наши чуть смешные и нелепые страдания, и подарит нам чудо чудное длиною в пять минут, когда мы наконец-то возвращаемся к себе, в себя, в своё и всехнее безмятежное и вечное будущее! 

Так верю! Так хочу! И так – будет!