* * *
Я видел, пролетая на балконом,
Любимая, как муж тебя топтал,
Он был неконгруэнтный радикал,
И жил по неэвклидовым законам.
В тот час тоски и беспредельной грусти
Пространство сжалось, обнажая суть,
Углами мне указывая путь,
Но я всё выжидал, когда отпустит.
Всё относительно, Альберт, конечно, гений,
Меня снесло порывом бытия,
Опять один сижу голодный я,
А муж дорвался до твоих пельменей.
Любимая с балкона не слетела,
ей хмурый муж все крылья оттоптал.
В часы тоски бредёт минут толпа
и пропадает в вечности смертельной.
Пространство не уменьшилось в объёме,
но в грудь упёрся угол изнутри, –
что вот Евклид, как долго не мудрил,
а Лобачевский вертит мир в ладони.
ответить