Первый, Второй и Рыжий 

//Артёму Заковряжину, бывшему ученику  

и прекрасному человеку// 

Глава 1 

Посылка 

Два маленьких суслика сидели у реки под длинными ветвями плакучей ивы и обсуждали план действий. Первый настаивал на долготрудном походе, богатом трофеями. Второй был против составления каких бы то ни было планов, сулящих пусть временные, но ограничения, а трофеи считал мусором, которого по жизни и так навалом.  

- Будьте проще, – призывал Второй (а его именно так и звали — Второй). Он лежал на боку, облокотившись на крохотную кочку. Поза его наполнялась скорее ленью, чем энтузиазмом. – Жизнь и так захламлена целиком и полностью. 

- Я удивляюсь, как ты сумел пережить три зимы с таким мировоззрением.. – Первый, не закончив поучительной тирады, вдруг выпрямился во весь рост и внимательно осмотрел сквозь ветви окружающее пространство. 

- Опять волнуешься. – от души улыбнулся, показав остальные зубы, Второй (два самых больших передних зуба у сусликов видны всегда). – Ну, свистят. И что? Это Рыжий наверняка, ты же слышишь, что свист художественный. 

- Привееееееееетики!!! – в убежище под ивой ввалился суслик, сильно отличающийся от Первого и Второго цветом шубки: по серому меху, словно огоньки, так и пляшут красные пятнышки. – Большая радость у нас! Посылка пришла от Длиннохвостика из Китая. 

- Аааааа!!! Здорово! И где она? Письмо есть? – оживились и Первый, и Второй. 

- Есть, и большущее. Вся родня подписалась. Пойдёмте, почитаем. 

Суслики выбрались из-под ветвей и побежали за Рыжим.  

Удивительное дело: обычно семейство даёт новорождённым порядковые номера, потому что их рождается много, и восемь малышей бывает одновременно, и десять, и даже двенадцать. Где ж тут имён наберёшься. А вот Рыжий стал именно Рыжим — из-за особенного окраса. Папенька сказал: «Эх. Не жилец, однако. Рыжего в нашей благословенной серости далеко видно. Коршун схватит или Лисица разглядит...»  

Но пока всё было хорошо, несмотря на то, что Рыжий получился не просто смелым сусликом, но иногда даже и безрассудным. Вот и свистеть научился не как все. Обычно свистят дозорные — пронзительно-звонко и тревожно, чтобы предупредить об опасности. А Рыжий свистел для удовольствия, и высвистывал он длиннющие мелодии, спокойные, весёлые или печальные. Поначалу сородичи пугались, разбегались и прятались. Маленького Рыжего часто обижали из-за ложной тревоги. А потом привыкли и даже время от времени похваливают его музыку. 

- Кто посылку привёз? Собак там нет? Как вспомню эту прошлогоднюю таксу... Ужас! – по дороге расспрашивал Рыжего Первый. 

- Как кто? Туристы же, как всегда. Вроде не видел собак. Посылка просто огромная. Ночью придётся потрудиться, – ответил Рыжий. – А сейчас мы письмо почитаем.  

Рыжий привёл братьев к самому берегу реки, где шумел туристический лагерь. Суслики постарались остаться незамеченными, передвигались перебежками и прятались то в траве, то среди прибрежных камней. Рыжего было хорошо видно повсюду, где бы он ни прятался, но почему-то и его никто не заметил. Человеческие ноги буквально перешагнули через рыжий пушистый «камешек» и не остановились. Рискуя свободой и даже, может быть, жизнью, суслики нашли, наконец, то, что искали.  

За оранжевой палаткой стояла огромная коробка, наполненная упакованной в лоточки китайской лапшой. Вкусные запахи будоражили воздух вокруг этой посылки, казалось, на километры. Это было волнительно: вдруг подарок Длиннохвостика отнимет кто-то более сильный и удачливый.  

Письмо прилагалось интересное. Суслики не знают букв, они читают запахи, которые говорят им, наверное, даже больше, чем наши сказки. Китайский длиннохвостый брат писал, что в степях случилась засуха, а на полях ещё не поспели рис и пшеница, поэтому семья решила залечь в спячку уже в мае — пока природа не приготовит сусликам еду. Рассказывал об опасностях, радостях, горестях, которые приключались с ним и его родственниками. Советовал оценить именно рисовую лапшу, некоторое количество которой находилось в данной посылке. Передавал много пожеланий Тринадцатому из семьи Ушастых, заядлому путешественнику.  

Первый, Второй и Рыжий опечалились, что передать привет прямо сейчас не смогут: далековато забрался Тринадцатый. В данный момент он готовится к покорению космических просторов, потому и живёт на космодроме. Очень смелый суслик! Настоящий герой! 

Тем временем, Рыжий не просто читал письмо. Он держал в лапках кусочек недоеденного людьми помидора и лакомился вкуснятинкой. А Первый рассчитывал, каким же образом удобнее получить эту огромную посылку. 

- Просто перетащить по одному лоточку сначала в убежище под ивой, а оттуда потом уже в кладовую, – подал идею Второй. – Что ж тут думать. 

- Вот и я прихожу к такому же решению, – согласился Первый. 

А Рыжий всё наслаждался. Он любил экзотическое. В норе у него уже два года благоухала апельсиновая корка. Осенью он не ленился сбегать в Далёкий Сад и приволочь оттуда вкусное яблоко. Сладкоежка Рыжий! 

- Эх, боюсь, не долежит посылка до вечера... – вздохнул Первый. 

- Может, прямо сейчас унести? – бесшабашно поинтересовался Рыжий. 

- Поймают... Перепрячут...  

- А мы осторожненько... 

И суслики рискнули. Аккуратно прогрызли коробку снизу и с огромным трудом вытянули тяжеленный лоток с лапшой.  

- О! – восхитился Второй. – Как раз рисовая. 

- Тащи уже, потом нанюхаешься. – осадил его восторг Первый. 

Братья вцепились лапками и поволокли гостинец к ивам. Ох, как это было тяжело — всюду кочки, травка путается под ногами, камни встают на пути, словно горы... Но упорства сусликам не занимать! 

И вдруг! Многоголосый грохот, взвизги, вопли! Их обнаружили!  

Бросив лапшу, Первый, Второй и Рыжий бросились врассыпную. Рыжий остановился первым. Вытянулся во весь свой высокий рост и засвистел. Тревожный свист у него, как всегда, не получился. Получилась какая-то сумбурная песня. Но Первый и Второй тоже остановились, хотя после свиста должны были бежать ещё быстрее. С этим Рыжим всё у сусликов наоборот. 

Рыжий замолчал и прислушался. Грохот утих, осталось только почти тихое прысканье и почти тихий шёпот. Человеческий! Страшно-то как! 

- Не пугайте их... – шептал один ужасающий голос. – Пусть уносят хоть всю коробку. Лично я никогда дошираком не питаюсь и никому не посоветую. Но хорошо, что на всякий случай его взяли, хотя у нас и шашлык, и печёный картофель явно останется. Зато теперь какие фотографии будут прекрасные, какое видео замечательное! Только бы эти симпатяги не убежали и не бросили свою добычу... 

- Вернутся, куда они денутся! – ответил другой, ещё более страшный, прямо-таки рокочущий шёпот. – Суслики тут непуганые, еду не бросят. 

- Они возвращаются.... – возник тоненький, как свист Рыжего, голосок. – Мамочка, давай одного с собой заберём, а? Вон того, рыженького. 

- Нет, нельзя, его папа с мамой плакать будут... 

Рыжий понял, что их не тронут. Призывно насвистывая, он неторопливо направился к драгоценному лотку с лапшой. Второй поверил в чудо почти сразу, Первый немного посомневался, но затем тоже вцепился в край пластмассового лотка. За работу!  

Иногда они всё-таки по привычке разбегались, бросая ношу, если человеческие голоса звучали чуть громче. Осторожность не помешает. Потом, осмотревшись и успокоившись, тащили лоток дальше. 

До темноты суслики унесли под иву почти всю посылку Длиннохвостика. Никто их не тронул. Сначала люди просто наблюдали, хохотали и умилялись. Чуть позже угощали своей едой. А потом отвлеклись на купание. Знакомство с этой компанией оказалось приятным. Первому особенно понравился шашлык. Второму — забавный человеческий ребёнок. А Рыжий вообще постоянно был счастлив, независимо от обстоятельств. 

Глава 2 

Подружка 

Весёлая нынче весна: речка журчит, деревья шелестят листьями, степь цветёт, словно на ней разноцветная шапка из мыльной пены надета. И луковички тюльпанов необычайно вкусны в этом году! Даже благоразумный Первый недавно так объелся, что не смог вылезти из норы. Второй с Рыжим чуть не надорвались, его вытаскивая. А тут ещё и опасности! Люди потянулись на природу, так и шныряют туда-сюда, туда-сюда. Они разные бывают — некоторые сусликов недолюбливают. Но Первому везёт. Снова попались понимающие — помогли вытянуть бедолагу из норы, хотя он верещал и кусался от ужаса. Люди смеялись, снимали Первого на свои телефоны. Вытянули, погладили и отпустили. Первый так бежал, так бежал, что даже похудел до прежнего состояния. Пришлось снова луковичками объедаться. 

А Второй — лежебока и лентяй — вдруг полюбил прогулки. И вот как это вышло. 

Прибились к семье чужаки. Двое — Девятый и Младшая. С Другого Края Степи, из-за Далёкого Сада, из-за Полей Пшеничных. Семейка Желтобрюхих хорошо там жила, сытно. Спать ложились только глубокой осенью, еды навалом. Но людям тамошним суслики совсем не нравятся, совсем-совсем. Жадные и жестокие людищи живут на Другом Краю... Пожалели пшеничку. Стали «выливать» сусликов из нор. Норы хоть и глубокие, и ходы в них длинные, но воды у людей больше. Выскакивает суслик, спасаясь от потопа, и попадает прямо в сеть...  

Спаслись немногие. Разбежались по окрестностям. А вот мама у Младшей даже и выскочить не успела...  

Грустит Младшая.  

Её друг — весельчак Девятый — так и говорит: скучная она, странная, спит всё время, даже не поест перед этим, а так у сусликов не бывает.  

И убегает Девятый с Рыжим далеко и надолго. За приключениями. Чего с ними только не случалось! От совы отбились. В реке тонули. Когда рассказывают о своих похождениях, даже старые суслики ахают. А Младшая как не слышит. На ходу спит.  

Первый жалеет девочку — приносит ей то луковку тюльпанную, то травы сочной, то червячков дождевых. Она поблагодарит и не ест.  

А Второй понимает, что не в еде счастье, а в другом совсем. Советует Девятому: не бросай ты её одну, придумай что-нибудь, развлечь её надо. На что Девятый обычно разводит лапками: ну, не знаю, мол, ничего ей не интересно, тоскует и всё тут, устал я с нею. И убегает снова. 

Тогда Второй решил помочь Младшей сам. Тормошил её, заставлял играть в догонялки и в прятки... Впрочем, прятки не удавались. Младшая пряталась настолько хорошо, что Второй однажды не мог найти её трое суток. И всё это время она не ела и не спала, всё думала о своём, о печальном. И глядела она так далеко, что казалось — в Никуда. Такой её и обнаружил Второй. С тех пор — никаких пряток. Только прогулки.  

Все достопримечательности он ей показал: и разбитое грозой дерево, которое так хочет жить, что даже сломленные щепки ствола укоренились и стараются зазеленеть, и высокий берег над речкой, где вода очень медленно вытекает из болотца за горой, по песчинке расчищая себе путь, и гнёзда диких уток в этом болотце...  

Младшая смотрела, иногда даже радовалась. Немножко. Правда, воду она не любила. Особенно текучую. Второй не понимал, как такое может быть. Ведь без воды вся жизнь на земле погибнет! А Младшая, глядя на реку, всё норовила отвернуться и бормотала: «Вода плохая. Она убийца! Бедные мои родственники... Ах, моя мамочка!..» И плакала. 

- Вода бывает разная, – вдруг понял Второй. – Я покажу тебе божественную воду сегодня ночью! 

- Что значит — божественную? – спросила Младшая. 

- Это та самая вода, которая уносит сусликов в Прекрасную Страну, туда, где Вечное Лето! Иногда можно увидеть дорогу, по которой мы все когда-нибудь пойдём. Наверняка там и увидимся со всеми уже ушедшими родственниками. – пояснил Второй. 

Младшая встрепенулась и даже подпрыгнула от возбуждения: 

- А ты... А ты видел эту дорогу? 

- Конечно, много раз. И тебе показал бы. Но ты же побежишь по ней, а без приглашения нельзя. Потому что, когда придёт время, каждого суслика позовут обязательно. 

- А что будет, если без приглашения?  

- Дорога исчезнет, вот и всё. Не дойдёшь. 

Младшая призадумалась, затем тихонько попросила:  

- Ну, всё равно... Покажи мне эту дорогу, пожалуйста. 

И Второй согласился. Это было последнее средство развеселить Младшую. Ну, или предпоследнее. Потому что Второй никогда и никуда не торопился, заранее ничего не придумывал и планов не составлял. 

До вечера они бродили по степи. Лакомились тюльпанными луковицами, нюхали разноцветные лепестки этих прекрасных растений. Наблюдали закат над степью. И сторонились других сусликов, даже верных друзей, которые их наверняка потеряли — во всяком случае, призывный посвист Рыжего они отчётливо слышали несколько раз. Но не откликнулись.  

Младшая и Второй готовились хоть одним глазком взглянуть на Главную Дорогу — Последнюю Дорогу. Это дело настолько важное, что нельзя подходить к нему с бухты-барахты. Так говорил Второй. Это Скрытный Путь, он легкомысленным сусликам не показывается. 

Когда наступила ночь, на небо высыпались крупные и мелкие звёзды. Их было так много, что Младшая устала считать и сбилась. Наверное, на всех Пшеничных Полях, во всех высоких колосьях не было столько зёрен, сколько звёзд мерцало в вышине. Огромная луна медленно плыла среди своего сияния, опускаясь всё ниже, к пышным сосновым кронам на другом берегу реки. Когда она почти коснулась вершин деревьев, Второй вывел Младшую к воде. 

- Смотри теперь! – сказал он. 

- Ах! – только и ответила Младшая, увидев лунную дорожку на волнах — с рассыпающимися искрами света, яркую, волшебную и влекущую. – Такая восхитительная дорожка должна вести в самую прекрасную страну, это правда! Спасибо тебе, Второй! Мне пора! 

И она побежала изо всех сил. Но не успела. Луна погасла в густых сосновых ветвях, а дорожка исчезла. 

- Значит, не пора. – выдохнул запыхавшийся Второй и обнял плачущую Младшую. - 

Тебя позовут, можешь не беспокоиться. Нужно ждать. Посмотри, как мир хорош и интересен. Как он красив! И какой он добрый! Даже Главную Последнюю Дорогу тебе показал.  

- Да, – согласилась Младшая. – Это просто счастье — жить на такой земле и знать, что другая земля будет ещё лучше. 

- Вот именно! – обрадовался Второй. – Пойдём домой, да? Нас уже обыскались, наверное. Рыжий уж точно, да и Первый всегда без меня скучает. И Девятый без тебя. 

- Вот это вряд ли, – засмеялась Младшая, – но пойдём, повидаемся с друзьями. Только знаешь, давай не будем им про Главную Дорогу рассказывать. 

- Я тоже хотел тебя об этом же попросить, – засмеялся Второй. 

Звёзды сияют до сих пор. Тюльпаны, правда, отцветают уже. Но в мире всё равно так много интересного! Второй и Младшая сегодня тоже прогуливаются, радуясь жизни.