МОИ ПЕРВЫЕ В ЖИЗНИ СТИХИ,
НАПИСАННЫЕ И ПРЕПОДНЕСЁННЫЕ КАТЬКЕ
(ПЕРВОЕ ПОДРАЖАНИЕ РОНСАРУ)
Я – не Ронсар и не Шекспир,
И не Кеведо, и не Данте...
Не мне к бессмертным лезть на пир:
Бог обделил меня талантом.
Но, если сердцу твоему
Сие послание наскучит,
Пусть самолюбью моему
Щитом ирония послужит.
А коль иссякнет – не взыщи:
То прямота моя пробила
В щите том брешь... И не сочти
Её за дерзость.
Вот что было:
Я ждал тебя. И ты пришла,
Сказала: «Ох, как я устала!
Поздравь: «Гражданский иск» сдала!
Лезть будешь после! Для начала
Дай пожевать, не то свалюсь.
А там посмотрим». Я поставил
Картошку на огонь. «Боюсь,
Сегодня отступлю от правил...», –
Рекла ты. Я застыл: «Не по...» –
«Да понимать пока не надо.
Налей, чтобы обмыть, а то
Вновь испугаюсь, как когда-то».
Поели. Чокнулись: «За нас!»
Одной, конечно, было мало,
Разлили тут же ещё раз,
Потом по третьей... «Я устала, –
Ты повторила, глядя вдаль
Чуть затуманившимся взором, –
Но, знаешь, было бы мне жаль
Заночевать сегодня дома.
Короче, дай-ка телефон:
Скажу, что ты – моя подруга.
Ты оскорблён или польщён?
Нельзя соображать так туго!»
Я впрямь соображал с трудом,
Боясь поверить в то, что слышу:
«И пили вроде ничего, –
Что ж наяву съезжает крыша?..»
Но так был сладостен сей бред,
Что не нашлось сил с ним сразиться, –
Мне ль, после всех сердечных бед,
Прекрасных миражей страшиться?
...Вот положила трубку ты,
Сказав: «Всего, пока, целую!»
Я вспомнил: «Надо бы цветы...» –
«Их и до завтра подожду я,
А ждать тебя я не хочу!
Бывают, знаешь, в жизни вещи...
Ты что вспотел? Мужайся, друг,
И обними меня покрепче!
Души и тела твоего
Хочу сегодня быть царицей,
А там... да кто предскажет то,
Что не успело пока сбыться?
Впустую нам перегореть
Невелика была бы радость:
Я не хочу всю жизнь жалеть,
Что искушенью не поддАлась».
У изголовья тахты
Свечу на блюдце я поставил
И к выключателю стопы
Свои неверные направил.
И, надавив его рукой
Слегка дрожащей (что понятно),
Я – небом взысканный герой! –
Поворотил свой путь обратно –
Туда, где ты меня ждала,
Туда, где райский ключ струился,
Из коего судьба дала
Мне, недостойному, напиться.
И мы...
и я глаза открыл:
Я – на тахте, один в квартире.
«Так это сон всего лишь был?
Да есть ли Бог в сём подлом мире?!»
И с той поры мечтаю я
Уснуть, увидеть продолженье
И не проснуться никогда,
Дабы пресечь свои мученья.
Но слаб я: страшно умирать,
Боюсь погибели зловещей...
Позволь надеяться и ждать,
И верить в то, что сон мой – вещий!
(Декабрь 1999)
ответить