На вислых губах солонеет засохшая пена, 
Копытами, сбитыми в хлам, шевеля с неохотой, 
Трусит Росинант по исхоженным тропам Вселенной, 
Неся на себе погруженного в сон Дон-Кихота. 
Слегка поотстав, как любому ослу подобает, 
С мешком на боку и с копьем на другом для баланса, 
Ушастый и серый без имени мелко шагает, 
Везя за хозяином глухо поющего Пансу. 
Унылый пейзаж, припорошенный тленом и пылью – 
Нельзя различить по приметам ни годы, ни страны, 
Но если взметнутся над плоскостью чьи-нибудь крылья, 
Идальго проснется и снова убьёт Великана.