1.
Говард на хоккей ходить не трус.
Не слабак на выигрыш в пари.
Мускулист, слегка зеленоус.
Славный парень, что не говори.
Говард наш – отменный футболист.
В сборную ведущий фаворит!
Будет он одним из тех, кто из
самых знаменитых знаменит.
Молодость своё всегда возьмет.
Девушек пред ним велик отряд!
Говард же от них наоборот
в толстых фолиантах скрыться рад…
Говард пишет славные стихи.
Нищим на печенье подает.
И за ним не числятся грехи:
заповеди божьи чтит и чтет.
В трудностях весом его совет.
Каждый шаг предельно взвешен им.
Нет, подобных в мире больше нет,
чтоб блаженный, а не подхалим.
Медалист по алгебре. Знаток
шахматных дебютов. Чемпион
города по плаванью. В платок
никогда не плачется. Иппон
властвует в его руках, над всем,
что к нему выходит на ковер.
Зевс при ганимедовой красе
длани свои к Говарду простер.
Эхо вопрошает средь камней:
«не Нарцисс ли это, светлоок,
ибо нет нигде таких людей,
чтоб всему – пример; всему – пророк»?
2.
Есть на свете Петя Черешков.
Сорок лет как трезвой мысли нет.
В детстве он входил в состав лошков.
Вызывался Петр на педсовет.
Слесарем работал года два.
Книги в туалетах истреблял.
И употреблял полуслова,
лишь когда бутылку покупал.
В той бутылке жил веселый Джин,
согревавший не остывший прах,
тело, чье томилось средь руин.
А душа витала в облаках.
Бил жену, как будто возвращал
он судьбе, испытанные им
тяжкие удары, в чем крепчал
отвращенья дух к делам благим.
В недрах тела смерть сулят ему,
в скором, астма и туберкулез.
И не достает его уму
искупленья самых горьких слез.
Катафалк уже не за горой.
Спрашивает дух, лишенный сил:
«чем забвенье хуже, чем покой
в вечности незыблемых могил?»
Сколько на земле таких Петров –
знает Прозерпины тень, и взор,
что порой блуждает средь костров
тлеющих безжизненно в простор.
3.
В смене дней и в беглой смене лиц
Говард жив, и высыхает Петр.
Их роднит отсутствие границ:
разве Говард жив? А Петр не мертв?
Разница меж них одна – побег
не от повседневных благ и тризн,
но лишь то, что Петя – человек,
Петя, знает, что такое жизнь.
ответить