Папа не любил рассказывать о войне. Из всех воспоминаний, которые он нам крохами выдавал, я запомнила всего два. Первое – как они автоколонной из своей части, расположенной под Благовещенском, шли в Китай во время войны с Японией. Мой отец возил авиационные бомбы и говорил, что страшнее тихоокеанского прилива и следующего за ним отлива, он ничего не встречал. Никто из военных водителей не знал, какую очередную машину смоет отливом, и приходилось теснее смыкать ряды после очередной смытой машины, стараясь как можно быстрее проскочить узкую прибрежную полосу. Следующий эпизод он вспоминал также в связи с перевозкой бомб. Колонна грузовиков, нагруженных боеприпасами, шла по горной дороге в один ряд, когда навстречу им вышел очень толстый китаец, отчаянно жестикулировавший, останавливая солдат. Водитель машины, ближней к неожиданному прохожему, притормозил и подорвался вместе с бомбами и китайцем, бросившимся ему под колеса. Прохожий оказался смертником. Следующие машины не пострадали только благодаря реакции армейских водителей, которые молниеносно сдали назад. И повезло еще, что они выдерживали достаточно большой интервал, положенный при перевозке бомб.  

Не случайно в мирное время отец считался одним из лучших водителем автотранспортного предприятия. Он водил автобус по безобразным ухабам и рытвинам нашего города так же мягко и плавно, как если бы это была ровная асфальтовая трасса..  

Сколько себя помню, отец все время работал. Всего один раз в жизни съездил в санаторий уже после пятидесяти лет, когда врачи настояли на поездке после перенесённого инфаркта. А так каждый день с утра к восьми часам на работу, с работы приходил поздно уже после восьми. И, поужинав, до самого сна был занят делом в сарае: то пилил, то строгал, то мастерил мебель. Дом и все в доме было сделано его руками, даже электропроводка, и я не сомневалась, что мой отец – образованный человек. Каково же было мое удивление, когда я узнала, что всего-то образования у него – четыре класса. Я не могла понять, как человек, не имеющий понятия о физике, сам спокойно проводит электричество в дом, строит, конструирует, ремонтирует автомашины. Автомобильную науку он освоил в армии, а остальное откуда взялось?  

Вторым открытием для меня было, что мой отец с десяти лет остался без матери. Хозяйство у них было крепкое, у мачехи рос сын, сводный брат, отец (мой дедушка) постоянно находился в разъездах, вот и приспособила мачеха пасынка к труду на подворье с десяти лет, забрав из школы и не дав возможности доучиться.  

Так и рос мой отец неприкаянным до армии, круто поменявшей его жизнь. Призвали 9 сентября 1939 года, в день начала второй мировой войны. А демобилизовали 20 июня 1946 года. Восемнадцатилетним парнем он ушел из родительского дома, а вернулся взрослым человеком, окрепшим, с устоявшимися взглядами. И куда податься бывшему солдату? Конечно, к отцу. Но там встретила мачеха. Воспользовавшись отсутствием мужа, дальше порога не пустила, так и выгнала с фразой,  

– Здесь ничего твоего нет, убирайся.  

Уехал солдат из деревни с солдатским вещмешком, с притороченной шинелью и одеялом. Женился в тот же год на моей маме. Потом из этой шинели мама сшила нам пальто, а себе – юбку.  

Построил дом, сначала в Можге, где работал шофером в леспромхозе. После закрытия леспромхоза переехал на некоторое время в Глазов, далее – в Вятские Поляны, ближе к родине и построил свой последний в жизни дом. Несмотря на тяготы прошедшей войны, отец остался в душе мягким и незлобным человеком, который не то, что мухи не обидит, но и слова крепкого не скажет.  

К праздникам он ставил на печке брагу, невзирая на все уговоры матери не ставить хмельной напиток. Мама ругаться ругалась, но брагу не трогала. На праздники – День 7 ноября, 1 Мая, День Победы, отец пил эту брагу молча, в одиночку, и иногда его так пробирало, что он забирался на крышу сарая и горько выл, да так, что соседи спрашивали, что такое случилось с нашим спокойным папой. Мама в эти часы не подступалась к нему, и говорила нам, дочкам, остолбеневшим от страха,  

– Детство у него тяжелое было, да война проклятая...  

Проклятая война давала знать о себе и по – другому: ночами папе снились кошмары, и он мог кричать, пугая домочадцев. Со временем кошмары прекратились, но к изношенному войной организму подступили болячки – инфаркт, еще инфаркт, следом инсульт, приковавший к постели в возрасте 53 лет. Одна радость – телевизор и военные хроники. Вот теперь он хотел нам все рассказать, тыкал пальцем в телевизор, мычал и плакал, что мы его не понимаем. Как-то ко дню Победы среди военных хроник промелькнуло – война с Японией. Надо было видеть, как обрадовался папа, просил прибавить звук, пристально вглядывался в изображение на черно-белом экране. Показали награждение участников войны с Японией. И там отец увидел свою часть! Долго плакал, заставил вытащить все наградные листы, что-то пытался объяснить с помощью жестов. Оказывается, показывали врученеи медалей «За победу над Японией».  

.  

Чем мы могли ему отплатить за тяжелое детство, за болезни? Никакой радости он в жизни не видел, и не знал, честно трудился, работал с утра до ночи, вырастил трех дочерей. Мама как-то обмолвилась, что отец мечтал о гармони всю свою жизнь, всегда хотел держать в руках собственный инструмент, а не чужой. Отец в то время еще не был прикован к постели.  

-Правда, папа? Ты умеешь играть на гармони? Почему раньше не сказал? – спросила я.  

Он махнул рукой и вышел из дома.  

– Я куплю ему гармонь! Будет играть! – сказала я маме, возвращаясь в Казань, где училась в институте.  

– Совсем с ума сошла! Это давно было. Пустая трата денег! – вспылила мама.  

– Ты только подожди, съезжу в стройотряд, заработаю и куплю.  

Я считала своим долгом сделать ему подарок. Вспомнила, как мечтала о велосипеде, нашла старые запчасти на свалке, состыковала и училась ездить на этом хламе. Отец молча смотрел на мою возню в сарае, помог заклеить шины, надул их автомобильным насосом. Но в день своей ближайшей зарплаты он пришел домой с новеньким велосипедом, который мне торжественно вручил. Сестренка рассказала, что дома был грандиозный скандал, которого я не слышала, потому что каталась до глубокой ночи. А отец потом долго соглашался на любой дополнительный заработок.  

Гармошку купила после стройотряда, в конце лета. Долго советовалась в музыкальном магазине, какую взять. Когда узнали, что отец фронтовик, никогда не держал в руках собственный инструмент, продавцы совместными усилиями подобрали небольшую, легкую, приятного зеленого цвета с мелодичным звуком.  

Отец плакал, прижав к груди гармошку...  

Габдулганеев Кави Ганиевич  

Призван 9.09 1939, Вятскополянским райвоенкоматом  

Звание – ефрейтор.  

Демобилизован 20июня 1946 года указом Верховного Совета СССР от 20 марта 1946 года  

Служил:  

15 отдельный автотранспортный батальон – 09.1939 -01. 1940г  

611 батальон аэродромного обслуживания – 01.1940- 02.1942  

810 батальон аэродромного обслуживания – 02.1942- 04.1944  

170 отдельный автотранспортный батальон – 04.1944- 08.1945  

153 отдельный автотранспортный батальон – 08.1945- 06.1946  

Награды:  

Боевые медали :  

«За боевые заслуги» – N 2674433- 20.09.1945 года  

«За победу над Японией» – 30/09/1945 года  

Юбилейные медали:  

«20 лет Победы в Великой Отечественной войне» от 7.05.1965 г. вручена 28 0.2 1967 года  

«30 лет Победы в Великой Отечественной войне» от 25.04.1975 г. вручена 22 0.2 1977 года  

«40 лет Победы в Великой Отечественной войне» от 12.04.1985 г. вручена 10. 04 1986 года  

Трудовые медали:  

«За трудовое отличие» Указ от 22.03. 1953года  

«За доблестный труд» Указ от 24.03. 1970 года (к 100летию В.И Ленина)  

Орден:  

«Орден Отечественной войны 2ой степени» Указ Верховного Совета СССР от 11.03.1985 года. N 5702282