Хотела назвать текст наукообразно – «Графоман обыкновенный», но обыкновенных графоманов не бывает. Каждый из пишущих по-своему уникален (хоть у них самих спросите). 

Тяга к осквернению белизны бумажного листа/вордовского файла своими мыслями – это не самый страшный признак клинического графомана. Ну, пишет себе человек фигню разной степени фиговости (они вовсе не обязательно бездарны, как почему-то принято считать; встречаются и вполне одарённые графоманы, просто не подверженные самокритике), и ладно, лишь бы войны не было, как говорится. Никто, кроме редакторов издательств, куда эта фигня в поиске признания посылается, особо не страдает, и те, как правило, на второй-третьей странице понимают, с кем имеют дело. Но самый настоящий клинический графоман (далее именуемый КГ) в дополнение к этому ещё и нечеловечески активен и не ждёт признания, а стремится взять его сам. 

КГ страдает сорочьим синдромом и любит всё блестящее, поэтому стремится к регалиям. Любым. Памятная медаль «Сорок лет первому отключению воды в микрорайоне Южное Гадюкино» (которую получает непонятным образом, не будучи ни сантехником, ни южногадюкинцем – умение оказаться там, где раздают хоть какие-то награды, первым – верный признак КГ), грамота лучшему исполнителю роли Зайчика на новогодней ёлке детсада №17 в 1987 году, лауреат стипендии губернатора Сахалинской области за лучший не принятый проект гимна, и т.д. (лично знала даму, которая, не имея ни литературного, ни художественного, ни музыкального, ни вообще какого-либо образования, кроме средней школы, была членом Союза писателей, Союза журналистов, Союза художников и планировала подавать документы на вступление в Союз композиторов). В среднем у КГ на один текст получается от 3 до 7 наград. Количество наград при этом важнее их качества, и пять оловянных медалек, выданных сомнительной организацией, радуют КГ куда больше, чем одна боевая (тем более, во время боевых действий можно ненароком повредить талант и не донести его до потомков). При этом они очень любят их перечислять везде, где можно (все-все, начиная от грамоты за роль Зайчика). На уровне «Я как лауреат пятнадцати медалей и трёхсот грамот требую пропустить меня за колбасой без очереди!». Будучи в гостях у нового знакомого, увидите больше двух регалий на стене, если он при этом не олимпийский чемпион, – бегите, пока вам не предложили послушать стихи (иногда они пишут только стихи, иногда прозу тоже, но КГ-прозаиков лично я никогда не видела). Потому что стихи могут быть и приличными, но пока вас не ознакомят со всем творческим наследием – уйти не удастся, а наследие обычно обширно. 

Кроме того, КГ очень любит подчёркивать творческую составляющую своей жизни. «У тебя анальгина не найдётся? А то сегодня мысль попёрла, до пяти утра писал поэму, не выспался, башка трещит!», – спрашивает КГ у коллеги по офисной работе, где он зарабатывает на жизнь в ожидании признания. Запись дублируется в жж и в статус аськи. В кухонных разговорах непременно возникают жалобы на «не пишется» или «работа мешает творчеству». 

Следующий пункт связан с предыдущим. КГ очень любят реальное или виртуальное общество себе подобных, поскольку считают, что никто не поймёт творческого человека лучше, чем другой творческий человек, и жаловаться на «затык» там эффективнее, и анальгин дадут быстрее, войдя в положение, и новое творение прокомментируют... Это верно отчасти. Потому что каждый второй сообщник не читатель, а писатель, и жаждет того же самого. Если проявить немножко участия или хотя бы притвориться заинтересованным – будет вам и понимание, и анальгин, и комментарии, а если нет – запишут в ряды ни фига не смыслящих в прекрасном, да ещё и графоманов (особенность такой человеческой породы как графоманы в том, что это всегда не лично вы, а кто-то другой). 

Что касается комментирования работ, то тут всё неоднозначно. Комментарии КГ любит. Но только восторженные. Критику же воспринимает как наезд на себя лично, и реагирует в зависимости от темперамента – либо затачивает любимый топор и рвётся в бой (хорошо ещё, если топор и бой – виртуальные, а то всякое бывает), либо обижается и уходит рыдать в уголке своего ЖЖ, живописуя страдания таланта от непризнания. В любом случае КГ очень злопамятен, и будет годами помнить, какую именно рифму вы раскритиковали, в ответ напишет вам злую рецензию (даже если произведение ему понравилось, раскритикует либо форму, либо шрифт, либо ваше фото в разделе «Об авторе» – чтоб знали). Если критика была достаточно, с его точки зрения, серьёзной, то может начать длительную окопную войну и потребовать от всех своих друзей сказать вам своё «Фи!» или даже «Фу!» по принципу «Кто не с нами, тот против нас!» (как уже упомянуто, наш герой не отделяет своё творчество от себя лично). Вообще, интригуют многие из КГ значительно талантливее, чем пишут, и в литературном кружке небольшого города могут кипеть такие страсти, что вся мировая драматургия по сравнению с этим – ссора детсадовцев в песочнице. 

P.S. Надеюсь этим текстом собрать побольше рецензий. Только хороших, разумеется.