СТРАННЫЙ ПРАЗДНИК  

Вместо вступления  

Под старость лет я умышленно заставила себя впасть в детство. Нет, сначала случилось окончательное и бесповоротное разочарование в реальном мире, здесь не осталось для меня ничего дорогого, ни одной настоящей привязанности, только долги и болезни, переживать которые не осталось сил...  

Поскольку самоубийству здоровый организм всегда непобедимо сопротивляется, а у меня организм вообще-то здоров, просто устал смертельно, я решила перехитрить его, перестроив сознание... Реальные люди давно стали мне невыносимы, пришлось переселяться в Интернет, где вместо них всплывают безликие строчки на мониторе. Причём только поначалу строки кажутся нам безликими, у них своё дыхание и своя правда... Это совсем другой мир, он так же жив, как и этот... Ну, так может быть, мне удастся растратить оставшееся здоровье на освоение новых пространств?.. Это был выход. И одновременно – вход. Вот потому я уже вполне безропотно вздыхаю в начале каждого месяца, взирая на многозначительные цифры счетов за услуги телефонной компании... Для чего мне теперь деньги? Для чего вещи? А еда моя (когда-то обожаемая всеми, заглянувшими на огонёк), стала такой простой и такой дешёвой! Никакого масла, рыбы, мяса, гарниров… Пицца – и та нежелательна. Идеальный вариант – пиво и чипсы. И кисточка, чтобы вымести крошки с клавиатуры…  

Но ближе к теме… рассказ не об этом вообще-то… хотя – и об этом тоже.  

Однажды, гуляя по форумам, я обнаружила тему для, казалось бы, простейшего и необязательного разговора, которая вдруг увлекла меня с помощью уже прочно обосновавшейся в организме ностальгии о прошедшей молодости. Впрочем, темы было две, и стояли они рядом.  

Первая называлась «Самый интересный день в моей жизни», а вторая – «Необычная встреча Нового года». Странным образом обе они объединились, и ни в одно форумное окошко мои воспоминания уже не вписались... Многословной становлюсь, как, впрочем, все бабушки... Так он и появился, этот рассказ.  

А подзаголовок нарисовался такой: «Как я встречала Новый, 1978-й год, от утра 29 ноября до вечера 14 января»... Длинно, да, и чересчур информативно... Ну, ладно. Дело вовсе не в том, как это называется, а в том, что так и хочется налепить там и сям разнообразные «смайлики», без которых полноценное общение уже становится для меня почти невозможным... Для тех, кто не знает: смайл – это улыбка... Знаки препинания используются как значки настроения, и, что самое удивительное, с ними мёртвые тексты оживают... А, поставлю!.. Иначе рассказ плохо переварится теми, кому, в принципе, и адресован... В конце концов, тут я – писатель, и имею полное право делать то, что считаю нужным:)))))))... Вот так! Всмотритесь, пожалуйста, вы, избежавшие всемирной паутины, и тоже увидите семь улыбок, которые умиротворённо расточаю из-под двоеточия-носопырки... Семь улыбок... На всю, так сказать, семью... Семья для меня теперь – они, и туда посылаю накопленный опыт, поскольку лежит он на душе неподъёмным грузом... Тебе, Бакся, и вам, Джеки с Инфлеймой, и остальным, доселе реально не встреченным, но почему-то понятным и близким до последней малости, несмотря на то, что никого из вас в далёком 1978 ещё и в проекте не было...  

Итак, в это благословенное всеми коммунистическими богами тихое, застойное время на меня тоже накатывал зрелый двадцатидвухлетний возраст... Возраст практически ваш... По современным меркам – едва достигнутое совершеннолетие, а на самом деле к двадцати двум я уже вполне утвердилась в нём: тогда дети взрослели раньше...  

И, пожалуй, вот ещё что. Уберу-ка я своё лицо с этих страниц… Дело в том, что уверенность в старых постулатах до сих пор не пошатнулась во мне, и главный из них, утверждающий, что подрастающее поколение должно воспитываться на литературных героях, а вовсе не на опыте одинокой пожилой неудачницы, диктует свои правила... Не ищите здесь правды жизни... Кое-что в этом рассказе происходило всё-таки со мной, а кое-что – с другими... Большая же часть – ни с кем... Поверьте мне, так надо!  

Теперь, как полагается в случаях настоящей литературы, имя и портрет. Я назвала бы её Сероглазкой, но этот ник используется уже в нашем чате %)))... К тому же, для неё имя предпочтительнее... Оценили ли вы, кстати, проценты перед скобками – мордаху глазастую? Три улыбки вам от сероглазой героини, уже мною придуманной...  

Назову её Астрой, как любимый цветок... Ну не встречались люди некавказской национальности с такими именами тогда, и теперь не встречаются... А я уверена – привыкнете... Имечко впишется и приживётся, будто так и было... В школе её Георгиной дразнили. Не хотите – не верьте...  

Самое примечательное произойдёт сейчас, когда рядом с прекрасным именем я произнесу фамилию... Астра Бессчастная... Звезда Несчастливая... Эх... Но от правды никуда не деться.  

Родители попались чадолюбивые, и, поскольку сами хлебнули в детстве, даже имя выбирали чересчур старательно, совсем позабыв, что потерявшегося на полях второй мировой войны четырёхлетнего малыша молоденькие медсестрички мчащегося в тыл израненного санитарного поезда окрестили тоже коллективно, что вполне по-советски, но как-то второпях... Отца Астры звали Виктор. Победитель! Но – Бессчастный...  

Из-за стечения таких обстоятельств и Георгине Несчастной в детстве пришлось много повоевать со сверстниками, не щадя музыкальных пальчиков, так резво бегающих по клавиатуре фортепиано, что право называться Звездой с первых её публичных концертов стало непререкаемым. Естественен был выбранный путь – в музыкальное училище... Естественно и то, что концертирующим исполнителем она не стала: провела первый урок в музыкальной школе и – влюбилась... Влюбилась в сам учебный процесс, как это ни странно... Оторваться от музыкальной школы для дальнейшего обучения в консерватории просто не нашлось сил... И школа ей попалась не простая, а, можно сказать, авторская, поскольку весь штат школы состоял из трёх человек: баяниста-директора, двадцатилетней Астры и ещё более свежей (моложе на целый год!) девочки-теоретика из Хабаровска, впервые в жизни примерившей валенки. Перенимать опыт было не у кого, однако Астра об этом не горевала. Она всегда была самодостаточной, иногда не в меру...  

Романтическая натура увлекла её далеко от дома, от благ цивилизации, от тёплых зим и от детских привязанностей. Незаметно миновало полтора года, тяжких и трудом, и бытом, но она не помышляла о возвращении на Большую Землю. Там, на Дальнем Востоке, в БАМовском посёлке украинских строителей, у неё уже появились друзья, ещё не ушла молодость, и сложилась из различных коэффициентов хорошая (по тем временам – очень хорошая!) заработная плата. И главное – у неё появилась любовь. Случилась она едва ли не в первый день приезда, и после нескольких месяцев непонятного сладчайшего томления наступило настоящее счастье, а потом пришла разлука, поскольку парни нашего с нею возраста беспрекословно отдавали долг Родине... «Косили» от армии редко, по крайней мере, я не знаю подобных случаев. А я человек общительный...  

Астра тоже стоически переживала разлуку. Почти без исключений... Приключения, конечно, случались, но далеко не заходили, и были настолько мимолётны, что не стоят упоминания. Как тогда выражались, парня своего она ждала честно: часто писала длинные письма, пекла печенье «помельче и послаще», чтобы побольше досталось ему после дележа посылки со старослужащими, ну и так далее... Вплоть до того, что однажды, после особенно тоскливого ноябрьского письма с неведомых берегов озера Ханка, она решила навестить парня на не столь уж и отдалённой китайской границе. Очень уж хотелось повидаться, терпеть ещё полгода до майской демобилизации просто не оставалось сил. Вот тут и начались настоящие приключения...  

В конце ноября морозы на севере выдались редкостные, дышать не давали... Целеустремлённая Астра укутала покрепче троих малышей, подающих пианистические надежды, и вывела их на автотрассу... Находчивости ей не занимать... Созвонившись с районной школой, она договорилась о консультации с заведующей фортепианным отделением: близился краевой конкурс (в марте!), и бедная Астра больше не может «вариться в собственном соку»... Директор-баянист, слушая эти переговоры, прослезился... Наивный человечек, бесхитростный... Истинный народник...  

Однако намерение Астры и вправду смахивало на подвиг. Районный посёлок Чегдомын находится в семидесяти километрах от бамовской стройки, где скучала Астра, а сообщение между стройкой и посёлком образовалось только попутное: на лесовозах, с чирикающими о чём-то корейцами, либо на мощных самосвалах «Мазда» и «Магирус», водителями которых были по тем временам самые крутые парни Дальнего Востока... Если уж сильно повезёт, подберёт голосующих на дороге начальственный вездеход «УАЗ»... Кстати, чтобы не до конца развенчать пианистический раж Астры, надо признать, что за полтора года она посетила с концертами даже самые отдалённые посёлки на бамовской трассе, таская за собою и детишек. Причём, именно так, на попутном транспорте...  

И только данный случай вовсе не был посвящён профессии. Для проезда в приграничные районы необходим пропуск. Ни военкомата, ни даже отделения милиции в посёлке не было, и любой вопрос требовал путешествия…  

Зато музыкальная школа – была! С тремя замечательными по тем временам новенькими чешскими инструментами, зябнущими в неподходящих для них условиях, но служащих верою и правдой... В Доме Культуры, кстати, стоял концертный рояль «Красный Октябрь» прямо в танцевальном зале, а на сцене даже два: двухметровая «Эстония» и элегантнейший, благороднейший «Стейнвей»... Такой роскошью мог похвастаться практически любой участок, где число работающих превышало три сотни человек... Для сравнения: в Барнауле ни одного «Стейнвея» никогда не было и пока не предвидится, а этот город не такой уж маленький и достаточно культурный краевой центр...  

Стройка века стягивала громадные деньги... На полках магазинов изумлялись всеобщему равнодушию мясные консервы более чем двадцати наименований (примерно так это можно изобразить в Интернете: О_о – как будто глазик от изумления выпал). Прилавки благоухали гниющими ананасами и зеленошкурыми китайскими апельсинами... Покупающий бутылку сухого «Ркацители» обязан был два ананаса приобрести в нагрузку... Крепких спиртных напитков не было совсем... А как вкусны были корейские компоты в разнокалиберной стеклотаре, которая никакими советскими крышками не закрывалась – не стандарт... Апельсиновый сок «Эль-греко» красовался в невиданных железных банках... В поселковую столовую поваров ниже шестого разряда не принимали... В «Промтоварах» висели шубы и дублёнки... Э-э-э, вам не понять... Это был такой дефицит... Китай тогда не процветал, заваливая нас некачественным ширпотребом... Уж если мы покупали обувь из Югославии, то она точно была из Югославии, и мы выбрасывали её через десяток лет надоевшей, но неизношенной... Такого великолепия родители Астры не видали никогда, не подозревали даже, что подобный уголок рая может построить человеческая природа... Маменька, только однажды посетившая БАМ, потратила все свои деньги в первый же день и еле разместила купленные продукты в малюсенькой общежитской комнатке... Астра понимала её ажиотаж... Она просто смеялась и не спрашивала ни «Зачем?!», ни «Куда я теперь со всем этим?!»... Продуктов хватило на два колоссальных некалендарных праздника, первый для детишек класса фортепиано, второй для всех мало-мальски знакомых людей украинского посёлка...  

Всё было иное, всё не так, как на Большой Земле...  

Не менялась только административная система...  

Ну, вот.  

День первый.