Ах, этот горький-горький папирозе!
Плюя сквозь зуб, сижу я очень бёзе,
Ругаюсь как просоленный матрозе
И слушайт зер немецкое тангО.
Пускай мотивчик даже зер избитый,
И ничего, что нынче я не бритый,
И пусть страдает челюсть мой пульпитом,
И я лягать готов как иго-го
Любого, кто заденет блосен нервы,
И кто полезет трефой сдуру в червы,
И кто сведет опять меня со стервой,
Не понимая нихт, нихт, ничего!
Цум тойфель, камерад! Я просто в гневе!
Уж лучше мне пропасть в китовом чреве,
Куда там смотрит этот Готт на небе?
Пускай свой дранг пошлет Он на врагов!
Цум тойфель, камерады! Я опасен.
Мой скрючен путь, унд он совсем не ясен,
Мой нахтигаль теперь не любит басен.
Ихь либе тод, но хватит ли Голгоф
На всех, толкавших этот швере камень,
На всех, летевших, мотыляясь, в пламень,
И снова шпилен в этой пошлой драме?!
Марширен! Шнель! И чтоб без дураков!
ответить