2006-05-26 18:42 Вы знаете, мне очень приглянулась возникшая у Вас ассоциация, хотя все мои мысли, когда я создавал эту работу, находились в совершенно иной плоскости!
2006-05-26 23:04 Блестяще. Сильно и проникновенно. Детали даже не говорящие, а кричащие. Всевидящее око в верхнем правом углу – на одном уровне с глазами Христа – даже как-то неловко констатировать справедливость и концептуальную важность изображения. Свеча, абрис профиля слева, колонна, как место действия, пейзаж и время одновременно. Фоном угадывающиеся лучи Звезды Давида, за которые, как за скобки, выведены жертвы Холокоста и... (вот тут вопрос; стараюсь выбирать выражения) ...кого олицетворяет почти карикатурный святой старец в окружении мультипликационных зайцев? Кроме того, мне померещилось, что Вы обозначили мотив евреев – жертв фашизма – как отвернувшихся (?) от Христа, отвергнувших его, и потому (потому ли?) ставших жертвами нацистской мясорубки? Извините меня, если недопонял или превратно интерпретировал детали и моменты, но подобного уровня работы и на такие темы очень хочется понимать досконально.
Также заинтересовался: можно ли Вас попросить разъяснить, кто из них, грубо говоря, кто – Петр, Павел, Матфей, Иоанн, Иуда, Андрей, Фома и т.д. – поскольку очень интересно, как Вы сами "распределили роли", кому досталось место ближе, кто отдален. Если Вам не трудно, пожалуйста. Хочется связать изображенные образы с личными ассоциациями и вникнуть глубже. Заранее благодарю.
2006-05-27 20:13 Уважаемый mif! Спасибо за отзыв, хотя, сдается мне, в моей работе каждый видит то, что хочет видеть сам, но не то, что вложил в нее я. Глаз в верхнем правом – допустим, имеется – но никакой специальной нагрузки не несет (во всяком случае – не нес – пока Вы не сказали). А вот свечи слева точно нет. Возможно, Вы приняли за свечу листок.Что касается старца в нижнем правом углу – это полуироничный вариант Деда Мазая, явившего величайший пример христианского милосердия. Жертвы же нацизма (которых Вы совершенно правильно усмотрели в фигурах внизу слева)ни в коей мере не символизируют ни отвержения Христа, ни расплаты за это. Они лишь представляют величайший пример страдания, вполне сопоставимый с христовыми. По поводу ролей – у меня есть кое-какие соображения, но это разговор отдельный...
2006-05-27 20:43 В вариабельности интерпретации каждым зрителем того или иного произведения искусства мне видится истинная если не ценность, то важность последнего. Побудительный мотив, скажем так, – императив. В табуретке каждый видит табуретку, а на картину-стихотворение и проч. смотрят как минимум трижды, оценивая то, что вложил автор – раз, то, что усмотрел в этом зритель – два, и то, чего автор не вкладывал, а зритель усмотрел – три. Причем, если Вам интересно мое личное мнение (которое я уже, впрочем, ничтоже сумняшеся, начал излагать), именно третий взгляд и является той искрой, которая вкладывает жизнь в произведение на, если хотите, метафизическом уровне, поскольку на практическом уровне жизнь в него уже вдохнул сам автор. Возможно я принял за свечу листок, но свеча мне определенно яснее, глубже укладывается в лейтмотив картины. О Мазае подумал сразу же, но отринул мысль, почитая ее не вписывающейся в общую тему произведения, однако теперь понимаю, что Вы, безусловно, правы. Да, справедливо, хотя и довольно иронично. Я, конечно, малость переборщил с "выведением за скобки", но так уж мне показалось выстроенной композиция, недопонял, снимаю шляпу перед Вашим утверждением, касающимся жертв нацизма – на свой "крест" взошла каждая из них, без исключения. Настаиваю на удивительной философской глубине произведения, Вы меня потрясли. Тему "отдельного разговора" готов поддержать в любой удобной для Вас форме, поскольку интерес мой только усилился.
(Прошу Вас, не забывайте нажимать "ответить" перед отправкой симметричного сообщения. Я совершенно случайно увидел на ленте комментариев Ваш ответ. Пропустил бы – было бы очень обидно. Благодарю Вас.)
2006-05-27 21:07 Вы знаете, похоже, Вы как раз тот Зритель, на которого я ориентируюсь когда создаю очередную работу. О трех уровнях восприятия сам говорил неоднократно. Правда в процессе высветился и четвертый – то, что автор не вкладывал, но САМ увидел впоследствии.То, что Вы сразу подумали о Мазае, а потом "отринули", не удивительно, если учесть, что Вы, разумеется, не делжны разбираться в особенностях моего стиля. Я люблю такие сопоставления возвышенного и (на первай взгляд) обыденного. Что же касается апостолов – здесь нужно расматривать по фрагментам, так как (как можно было заметить) их там не 12. Например, Петр и Иоанн изображены дважды.
2006-05-27 21:26 Ваш комплимент приятен весьма, хотя и не вполне заслужен. "Глазастых", пытливых зрителей хватает даже здесь, на столь молодом ресурсе, как Arifis, но молодость – сами понимаете – штука временная, набежит еще народу, никуда не денутся. Особенно, если в Рисунках будете выставляться Вы, а в Поэзии – я (скромняга, да?).
Я и сам очень люблю контраст великого и смешного – этот самый шаг, длиною в жизнь. Позволяет гораздо более глубоко оценить и прочувствовать трагическую патетику иронии и юмор относительности любого величия.
То, что, как оказалось, некоторые персонажи изображены дважды – заставил меня выпучить глаза и с шумом вдохнуть. Фантастика! Еще одна грань Вашего произведения, прежде от меня сокрытая (сами понимаете, фактических изображений апостолов нет, так что определить самому кто есть кто представляется вряд ли возможным). И не только изобразительная грань, но и философская. Ччерт, как бы мне заполучить от Вас максимум разъяснений и предметных указаний, касающихся персонажей? Например, те же Петр и Иоанн изображены "двуликими", в смысле, два лица, одно "вырастающее" из другого? Если так, то потому ли, что Петр (Симон) – представлен в библейской истории, как апостол и как основатель Церкви Христовой? А Иоанн – как апостол и, грубо говоря, писатель, автор "Апокалипсиса"? Ну и еще вопросов десять-двенадцать накопилось... Но если не видите возможности – я отстану, без обид, никаких проблем. Не хочу показаться еще более назойливым, чем уже показался. :))
2006-05-27 21:41 Петр и Иоанн объединенные лица в центре – Иоанн, прильнувший в скорби к груди Петра. А чуть ниже – Петр в своем будущем, топящий горе в бутылке, а седой (теперь) Иоанн на том же уровне (смотрит вправо), осмысляющий свое горе.Надеюсь – отыщите. Вообще, надо сказать, это первая и единственная в своем роде работа. Я в основном занимался ветхозаветными сюжетами или трактовками мифологических образов.
2006-05-28 22:39 Благодарю Вас, Иуду нашел и рассмотрел. Он, пожалуй, единственный, у которого в глазах скорбь даже не мелькает... Хотя, возможно, мне это кажется лишь теперь, когда я знаю, кто из них он. В очередной раз повторю: замечательное произведение! Спасибо Вам за разъяснения и исчерпывающие комментарии.
ответить