|
|
Она была. Вот именно была,
она была бела, как снег, как сахар,
она свои доделала дела,
в последний раз дала... и всё, на Запад.
Уехала, умчалась, улеглась,
укуталась, как уточка уткнулась
в кормушку грёз, и сеточка у глаз
устало и уныло натянулась.
Ну что ж, за ложь последует правёж,
как ни итожь, одно и тоже гложет,
когда уйдёшь за здорово живёшь,
желанье жить в нас дешевеет тоже.
Но не грусти, набрав слезы в горсти,
отправь на рейд мой пресловутый рейдер
и на разлуку просто попроси
не презирать к тебе попутный ветер!
В конце концов, я тоже молодцом,
я за тобой свой Цельсий не покоцал,
не подлецом, но виноват лицом
что целовал, но не воспел, как Моцарт.
Слова свивал и скрылся за слова,
с опаской страсть, стыдясь, не сговорились,
и сам я здесь, как где-то ты сама
зубришь язык украинско-российский.
Но всё пройдёт, и только этот вот
осенний дождь над рощей знает точно,-
в холодный пот небесный эхолот
бросает, нас не находящий ночью!
Живём ещё оставшимися в нас,
двумя-тремя, но искорками веры,
что рейдер мой не выполнит приказ
послать на дно скорлупку каравеллы!
Она была. Вот именно была,
она была бела, как снег, как сахар,
она свои доделала дела,
в последний раз дала... и всё, на Запад.
21. 09. 2007
Сонет 1206
Передохни, дружок, и снова – в бой
С заветной антикварной аркебузой**…
Забудь, что почитал её обузой –
Ты неспроста таскал её с собой
Сакральный смысл нашёптанного Музой
Прозреть способен вовсе не любой,
И катится, толкаемый судьбой
Простак,
...как шар – к нежданной встрече с лузой
Ты неспроста уверен, что Сонет
Способен дать провидческий ответ,
Открыв каналы внутреннего слуха
И пусть пока – не пόнят и смешон,
Ты – вечно прав, поскольку искушён, –
На бой со злом восставший воин духа
** аркебуза – старинное фитильное ружьё, заряжавшееся с дула
гололед -
не зацепиться;
на обочинах снег обгоревшей страницей;
шарики черного перца
пригоршней – птицы
ночь напролет…
пустота -
не опереться.
береста -
разлинованный нотный стан.
что там? скерцо…
просто так,
хоть до ста
двадцати, хоть до тыщи считай -
слишком горек бергамотовый чай.
22. 08. 2007
Сонет 1188
Я – отражение Вселенной,
Её пытливая душа…
Пусть за душою – ни гроша, –
Себя не ощущаю пленной
Строку, рождённую нетленной
В утробе Звёздного Ковша,
Ловлю, карандашом шурша,
Не прекословя вожделенной
Каков итог? Не мне судить…
Но страшно словом навредить,
Вмешавшись в чьё-то становленье
Одна надежда – на чутьё:
Тут не желание моё,
А Неба волеизъявленье
12. 04. 2007
Сонет 1144
- Бери бразды! Моя тебе порука:
Ты выдюжишь – Пегас надёжный конь!
Но только право править – узаконь:
Хитра юриспруденции наука
Не понимаешь? В том-то вся и штука!
Ты – д′ Артаньян, да это – не Гасконь:
Ажур словесный примут за посконь*,
И этикет блюсти в России – мука
Я согласилась и взялась за гуж…
Крылатый конь занёс в такую глушь,
Какой, порой казалось, – не приемлю
Но спáла скорбь с отяжелевших век,
Едва мой зычный крик: «Я – ЧЕЛОВЕК!»
Усемерённый эхом пал на землю
* посконь – домотканый холст из волокна конопли
Волчонок мой, ты от испуга сер.
Ты мелко пьёшь неласковую воду.
Давай играть. В загадки, например.
Что слаще сахара и мёда?
Задумался. Зазолотился взгляд.
Ты думаешь о сладком и высоком.
Что представляешь ты? Июльский жаркий сад?
Хурму, сочащуюся соком?
Мечтатель, ты уже во власти грёз.
Сладки твои испуги и обиды.
Но погоди. Ещё один вопрос:
Что твёрже, чем кладбищенские плиты?
Что холодней колодезного дна?
Что непроглядней семечка в подвале?
И вот печаль в твоих глазах видна.
Глаза твои такого не видали.
Ты сжался, ты почти окаменел.
Я твоего уже не вижу взгляда.
И голос твой, издалека, извне:
«Не надо».
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...790... ...800... ...810... ...820... ...830... 832 833 834 835 836 837 838 839 840 841 842 ...850... ...860... ...870... ...880... ...900... ...950... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1300... ...1350...
|